Рыцарские доспехи Европы

Блэр Клод

До нас дошло по крайней мере четыре описания процесса травления, составленные в конце XIV — начале XV в. Два из них почти наверняка являются копиями утерянных оригиналов XIII в. Хотя процесс травления был известен уже тогда, свидетельств того, что его использовали для украшения доспехов и оружия ранее середины XV в., нет. Самыми ранними латами, украшенными травлением, которые можно уверенно датировать, являются конские доспехи, изготовленные для императора Фридриха III Лоренцем Хельмшмидом в 1477 г. (Венский музей оружия, А. 69). Они имеют подсиненную поверхность, на которую слабой кислотой (предположительно подогретой уксусной) был нанесен узор. Кислота удалила защитный слой, но не тронула металл. Самый ранний известный нам экземпляр истинного травления на элементе доспехов — это итальянская кираса конца XV в., принадлежавшая, по мнению ученых, которые, возможно, ошибаются, знаменитому кондотьеру Бартоломео Коллеони (1399— 1475) (Венский музей оружия, А. 183). Эта кираса протравлена первым способом — рисунок был нанесен путем процарапывания защитного слоя, который полностью покрывал поверхность кирасы. Изображение жертвоприношения Авраама, расположенное у шеи, было нанесено с помощью трафарета, а на покрытых косой штриховкой бордюрах вдоль пройм мастер нарисовал вьющиеся растения. После 1500 г. аналогичное травление все чаще встречалось на немецких и итальянских доспехах (фото 47 ), хотя немецкие рисунки были в целом гораздо отчетливее. Во втором десятилетии XVI в. немцы освоили технику письма основных элементов украшения поверх защитного слоя, используя иглу только для прорисовки отдельных деталей. Благодаря такому методу на большей части немецких доспехов основные элементы рисунка выступают над фоновой поверхностью, которую обычно заполняли маленькими выпуклыми точками ( фото 28 , 48 ). Аналогичная техника в 20-х гг. была принята и в Италии, хотя здесь фон оставался ничем не заполненным ( фото 32 , 49 ). Наличие точек является главной отличительной чертой немецкого способа травления; однако следует отметить, что во второй половине века итальянские мастера часто использовали немецкие трафареты. В Гринвиче более ранние образцы подвергались травлению по итальянскому методу, но после 1570 г. эта мастерская полностью перешла на немецкий способ. Однако большинство доспехов, изготовленных в Гринвиче, украшены весьма характерными изображениями, которые были созданы художниками, работавшими в Англии.

Протравленные изображения обычно золотились, иногда целиком, иногда только фон. Зато в Германии линии рисунка и фона чернились. Иногда на очень дорогих доспехах встречаются комбинации этих двух методов. На некоторых образцах протравленный рисунок золотился, а потом заполнялся разновидностью цветной эмали (kaltemal). До нас дошло только два примера такой техники, а именно — на прекрасных доспехах, изготовленных в 1555 г. Кунцем Лохнером из Нюрнберга для короля Сигизмунда II Августа Польского (Ливрусткаммарен (Королевская оружейная палата), Стокгольм) и для литовского магната князя Николая IV Радзивилла (Римский музей оружия, А. 1412). Первые украшены золотом и черной с белым эмалью, а вторые — золотом, черной, красной и белой эмалью.

Протравленные украшения обычно наносились на бордюры и полосы (часто окрашенные в светло-коричневый цвет), которые шли по поверхности пластин. На некоторых доспехах, особенно итальянских, вся поверхность покрыта рисунком ( фото 30 ). Однако такие украшения отличались низким качеством, особенно на образцах так называемого «пизанского» травления, которым в ту пору украшались доспехи второго сорта. Большинство из них, по-видимому, делалось в Милане. Это были плохо нарисованные растительные орнаменты, гротескные изображения, фигуры людей и военные трофеи, которые шли вперемешку по бордюрам и полосам, пересекавшим поверхность пластин ( фото 32 , 49 ).

У меня нет возможности рассказать здесь о различных школах травления, но следует упомянуть о художниках, создававших для них рисунки. Вполне возможно, что украшение доспехов травлением привело к появлению тех методов, под которыми, собственно, и подразумевают сейчас травление — то есть получение на бумаге чернильного оттиска с помощью протравленной металлической пластины. Многие немецкие «малые мастера» создавали рисунки, которые копировались и использовались для украшения доспехов. Даже великие художники вроде Дюрера, Гольбейна (Хольбейна) и Бургкмейера не гнушались такой работой. Некоторые художники, больше известные сейчас по своим гравюрам и оттискам, самолично украшали доспехи. Самым знаменитым из них был, вероятно, Даниэль Хопфер из Аугсбурга, хорошо известный историкам искусства по своим гравюрам. Он написал свое имя на доспехах, изготовленных в 1536 г. для Карла V (Королевский музей вооружения в Мадриде, А. 57), и на лезвии меча, который хранится сейчас в Германском музее в Нюрнберге. Другим гравировальщиком доспехов, тоже из Аугсбур-га, которого следует отметить особо, был Йорг Зорг (работал с 1517 по приблизительно 1564 г.). Зорг женился на девушке из семейства Хельмшмид. Зорг создал альбом карандашных и акварельных рисунков около сорока пяти доспехов — некоторые дошли до нашего времени, — которые он самолично украсил для многих высокопоставленных заказчиков в Германии и за ее пределами в период между 1546 и 1563 гг. (Государственная библиотека, Штутгарт). На каждом рисунке написана фамилия человека, для которого были изготовлены доспехи, и фамилия мастера, сделавшего их (фото 44 ). Из этого видно, что Зорга приглашали многие выдающиеся оружейники того времени.

Некоторые немецкие доспехи с конца XV в. по 1530 г., а также оружие с XV по XVIII в. украшались особым способом травления, который назывался Goldschmelz. На пластине вытравливали нужный рисунок, затем фон покрывали медью и заполняли амальгамой из золота и ртути — т. е. все делалось точно так же, как при обычном процессе золочения, только амальгамы брали больше. Затем пластина нагревалась до тех пор, пока ртуть не испарялась, после чего поверхность полировалась. Потом пластину снова нагревали, чтобы она приобрела синеватый оттенок.

4. Чеканка и насечка золотом и серебром. Бороздки, которыми украшали доспехи с начала XV в., конечно же чеканились на металле с помощью молотка. Однако украшение лат чеканными фигурами и другими рельефными изображениями широко распространилось только после второго десятилетия XVI в. На некоторых картинах и статуях XIV и XV в. показаны доспехи полуклассической формы с чеканкой, но пока не найдено никаких доказательств тому, что такие доспехи действительно существовали. Самые ранние латы, украшенные чеканкой, которые дошли до нас, — это конские латы императора Фридриха III 1477 г., о которых говорилось выше. На их передней пластине вычеканена полуфигура ангела с распростертыми крыльями, а на задней с обеих сторон изображен большой императорский орел. Потом наступает пробел в более чем тридцать лет, после чего появляются другие сохранившиеся образцы, хотя, конечно, нет сомнений, что в течение этого временного отрезка чеканные доспехи тоже создавались, только, очевидно, в очень ограниченном количестве. Со второго десятилетия XVI в. чеканных украшений становится больше, и до нас дошло несколько образцов этого периода (например, хранящиеся в Тауэре, Лондон, VI. 6—12), а также множество доспехов, созданных после 1530 г.

Рисунки многих сохранившихся образцов чеканных украшений выполнены в господствовавшем тогда стиле итальянского Высокого Возрождения. По этой причине одно время существовала тенденция считать все чеканные доспехи итальянскими, и до сих пор еще сохранилось стремление приписывать все украшения тому или иному мастеру из очень небольшого числа чеканщиков, чьи имена упоминаются в документах. Теперь мы знаем, что чеканные доспехи высокого качества изготавливались не только в Италии, но и в Германии и Фландрии, хотя мы еще не всегда можем точно сказать, в какой из этих трех стран было создано то или иное украшение. С еще меньшей уверенностью мы можем идентифицировать неподписанные работы отдельных мастеров. Единственный приемлемый путь в настоящее время — не признавать никаких утверждений в отношении национальности или авторства той или иной чеканки, если оно не подтверждено подписью автора, документом или четко выраженными стилистическими особенностями.

Широко распространено мнение, что самыми лучшими чеканщиками по доспехам были представители семейства Негроли из Милана. Как уже говорилось (глава 5), Негроли изготовляли все виды доспехов, но, вероятно, только двое или трое из них создавали те чеканные работы, которые связывают с этим семейством. На самом деле на всех, кроме одной из известных нам подписанных работ Негроли (Королевский музей вооружения в Мадриде, Венский музей оружия, Метрополитен-музей, Тауэр) стоит подпись Джакомо Филиппо (упоминаемого в документах с 1531 по 1561 г.), которого П. Мориджиа в своей книге «Дворянство Милана» (1595 г.) описывает как мастера, «заслужившего бессмертную славу выдающегося чеканщика по стали, как высокого, так и низкого рельефа, в чем он превзошел своих знаменитых братьев. Его поистине чудесные украшения доспехов, шлемов и удивительных щитов вызвали восхищение у короля Франции и императора Карла V». Кто были эти знаменитые братья, до сих пор неизвестно, хотя после подписи Филиппо часто идет фраза et fratres Negroli («и братья Негроли»). Одного из них, по-видимому, звали Паоло (встречается в документах в 1531(?)—1565 гг., чья подпись имеется на нагрудном панцире с чеканкой 1550 г., хранящемся в Метрополитен-музее, Нью-Йорк.

Работы Филиппо Негроли выделяются не только великолепным владением материалом, но и сдержанностью в использовании украшений и исключительным вкусом. Ни один чеканщик по доспехам, чьи работы удалось идентифицировать, не мог не только превзойти его мастерством, но и сравниться с ним, за исключением его современника Бартоломео Кампи ( фото 27 ) (см. главу 5). Работы других мастеров, которые хотя и отличаются порой высоким качеством чеканки, портит чрезмерная страсть к украшательству, что производит впечатление перегруженности и мешанины. Таковы, например, работы Джорджо Гизи из Мантуи, который подписал и датировал парадный щит, хранящийся в Британском музее, и Лучио Пиччинино из Милана (около 1535 — после 1595 г.). Согласно Мориджиа, которого мы цитировали выше, Пиччинино изготовил украшенные чеканкой доспехи для Алессандро Фар-незе, герцога Пармского. Эти доспехи были идентифицированы, хотя и с некоторой натяжкой, с доспехами 1570 г., которые хранятся в Вене и о которых было известно, что они принадлежали этому герцогу (фото 46 ). Доспехи, выполненные в том же стиле, тоже приписывают Пиччинино (например, в Коллекции Уоллеса, 482—483). Из немецких чеканщиков следует отметить золотых дел мастера Йорга Зигмана из Аугсбурга, который с 1548 по 1550 г. украсил доспехи, изготовленные Дезидериусом Хельмшмидом для молодого принца Филиппа, будущего короля Испании Филиппа II (Королевский музей вооружения в Мадриде, А. 239).

Однако рассказ о чеканных доспехах будет неполным без краткого упоминания о так называемой Луврской школе. В нескольких коллекциях (Музей армии, Париж; Музей оружия в Вене; Лувр, Париж; Ливруст-каммарен (Королевская оружейная палата), Стокгольм; замок Скоклостер, Швеция) хранятся щиты и доспехи третьей четверти XVI в., украшенные прекрасной чеканкой в едином стиле. Многие из этих доспехов связаны с Францией, и по этой причине барон де Коссон высказал предположение о том, что все они были изготовлены в королевской мастерской Лувра, хотя ни он, ни какой-либо другой исследователь не представили доказательства существования такой мастерской. Французское производство этих доспехов подтверждается тем фактом, что дошедшие до нас рукописные рисунки для чеканки орнаментов, которыми украшены некоторые из этих лат (Графический музей, Мюнхен), были связаны с французским королевским двором и школой Фонтенбло. Более того, некоторые из этих орнаментов до сих пор используются в Фонтенбло. Однако известно, что один комплект из этой группы доспехов, хранящийся в Стокгольме, был украшен для шведского короля Эрика XIV в 1562 г. золотых дел мастером Элизеусом Либертсом из Антверпена. Поэтому в настоящее время ученые предпочитают относить все доспехи, украшенные в этом стиле, к «антверпенской школе». Однако история этих доспехов еще не изучена, и в конце концов может оказаться, что они были украшены не в одной и той же мастерской, а просто иллюстрируют стиль, существовавший во Франции и Фландрии.