Рыцарский турнир. Турнирный этикет, доспехи и вооружение

Клифан Колтман

«Также в тот год некий бронщик был обвинен в измене своим подмастерьем. Было условлено, что они сойдутся на поле ристалища в Смитфилде для выяснения истины, когда же подошел этот день, то бронщик был повержен и убит, но виноват в этом был только он сам. Тем утром, когда он должен был прибыть на поле в лучшем своем виде, явился к нему сосед и угостил его вином и другими крепкими питиями, и прибыл он на поле весьма плохим, и был там повержен и убит без вины. Что же до его подмастерья, то недолго он оставался ненаказанным, свершив другое преступление, предстал он перед судом и приговорен был к смерти, и был повешен за шею в Тайберне».

Интересен пример поединка по решению суда, состоявшийся в 1455 году. История эта произошла в Валансьене, городе, который тогда входил в состав графства Эйноу, которое, наряду с другими богатыми промышленными городами, попало под протекторат графов Бургундских. Валансьен с древнейших времен обладал правами убежищного

города, права эти и хартии были подтверждены преемниками графов. Человек по имени Махиот Кокель, портной из Турнея, убил в своем городе человека и скрылся от правосудия в Валансьене, воспользовавшись его правами убежищного города. Вскоре после того, как он обосновался в Валансьене, в город приехал близкий родственник убитого по имени Жакотен Плювье. Встретив на улице убийцу, он стал требовать возмездия за смерть своего родственника. Кокель обратился в городской магистрат, прося его помощи и совета. Глава магистрата призвал Плювье и попенял ему за намерение умалить привилегии города; но тот отверг все обвинения и потребовал поединка с Кокелем, бросив наземь залог сражения. Кокель, по некотором колебании, его поднял, и вскоре было принято решение о проведении поединка, не нарушавшего права города как убежища, предоставляемого только тем, кого разыскивало официальное правосудие. Оба противника были заключены в тюрьму в отдельные камеры, а городские власти стали предпринимать необходимые меры для организации поединка. Граф де Шаролуа, будучи поставлен в известность об этом случае, повелел, чтобы дело было подано на его имя для рассмотрения в совете. Когда были устранены все препятствия для поединка и еще раз по просьбе городских властей подтверждены древние права убежищного города, граф выразил желание присутствовать при поединке вместе со своим сыном. Поле ристалища было устроено не по обычным канонам, но в виде окружности с одним только входом. Судьями поединка стали мэр города Валансьена и глава графства Эйноу, граф и его сын были только зрителями. На поле были установлены два кресла, задрапированные черным бархатом и обращенные лицом друг к другу, к которым и препроводили соперников. Они принесли клятву на Евангелии. Соперники были облачены в обтягивающие одеяния из толстой кожи, их руки и ноги оставались ничем не защищенными. Кожаные доспехи противников были обильно смазаны маслом, чтобы никто из них не мог захватить другого. Их руки были покрыты пеплом, чтобы в пальцах не скользило оружие, а во рту каждый держал кусочек сахара, чтобы не пересыхало горло. Оружием противников были узловатые дубинки, несколько заостренные к концу, одинакового веса и длины, и треугольные щиты красного цвета. После сигнала к началу поединка Махиот Кокель, будучи ниже и слабее своего противника, швырнул горсть песку, которым было покрыто поле ристалища, в лицо своему сопернику. Жакотен, на несколько мгновений почти ослепленный, получил увесистый удар, но сумел прийти в себя, схватил своего обидчика за руку, бросил его наземь и, придавив коленями к земле, стал, к ужасу зрителей, бить его заостренным концом дубинки между глаз, пока тот не умер. Его тело было передано городскому палачу, который и вздернул его на виселицу.

Лакруа в «Военной и религиозной жизни в Средние века и в эпоху Ренассанса» приводит изображение поединка по решению суда рыцарского типа, причем пешего. Оно взято из «Завоеваний Карла Великого» – рукописи, хранящейся в Национальной библиотеке Парижа. Соперники сражаются мечами на поле восьмиугольной формы.

Общая тенденция в процедуре проведения подобных поединков сохранялась вплоть до времени правления Генриха VIII, включая и все это время. Из рукописи, одно время принадлежавшей сэру Эдуарду Вайндхему, мы узнаем подробности этой процедуры. Форма и размеры поля ристалища остаются такими же, как и прежде; тем же остается и оружие, которым сражаются противники. Обвиняемого, не явившегося к началу поединка, маршал короля объявляет виновным. Заявление истца и ответ обвиняемого зачитывают им перед началом поединка, и они приносят торжественную клятву в том,

что их обвинение и ответ на него являются правдой;

что никто из них не имеет преимущества перед другим в оружии;

что каждый из них сделает все возможное, чтобы одолеть соперника.

Когда противники будут готовы к поединку, констебль и маршал, сидя в креслах у ног короля, давали сигнал трубачам, произнеся как можно громче слова: «Исполняйте с честью свой долг».

«Если во время поединка кто-либо из противников выкажет признаки обессиливания или же король, присутствуя при этом, произнесет «Довольно!», констебль и маршал должны развести противников, следя за тем, кто из них имеет преимущество над другим, с тем чтобы, если им будет позволено продолжить сражение, они были в таком же положении, как и тогда, когда поединок был прерван».

«Если король примет решение по этому спору самолично, противники должны с честью покинуть поле, при этом считается,

что никто никого не победил».

Если поединок был проведен в соответствии с правилами и один из соперников был побежден, то «в случае обвинения в измене ограда поля ристалища разламывалась, и тело побежденного, привязанное к хвосту лошади, немедленно волоклось для предания в руки палача».

Последний во Франции должным образом юридически обставленный поединок по решению суда состоялся между Франсуа де Виваном де ля Шатанери и Гаем Шаботом де Жарнаком в Сен-Жермен-на-Лайе в 1547 году в присутствии короля Генриха II. Он вдвойне примечателен тем, что в ходе его был применен новый и искусный удар мечом, получивший название «удар Жарнака» и приведший к тому, что королем был издан эдикт, запрещающий подобные поединки. Этот же последний поединок закончился смертью де ля Шатанери.

Поединок по решению суда состоялся во времена Эдуарда II, в 1548 году, между неким шотландцем Ньютоном и джентльменом по имени Гамильтон. Первый из них был обвинен другим в произнесении в высшей степени оскорбительных эпитетов в адрес его величества короля Англии. Поле ристалища было устроено на торговой площади Хаддингтона, и в назначенное время на нем появились соперники, одетые в кожаные куртки и штаны, вооруженные мечами, небольшими круглыми щитами и кинжалами. Началась ожесточенная схватка, Гамильтон вскоре прижал своего противника к ограде поля ристалища, но тут Ньютон ударил его мечом в ногу и сильно ранил, после чего тот упал наземь и был признан побежденным. Такой исход поединка был расценен всеми как ошибка правосудия.

Аббат де Брантом повествует о поединке по решению суда, который состоялся примерно в середине XVI столетия без санкции на то короля или парламента. Истцом выступал владетельный сеньор де Фандиль, обвинявший своего противника, барона де Гуэрреса Лотарингского, в каком-то низком поступке. Оба противника согласились на то, чтобы их спор был решен «судом Божьим» в поединке на поле ристалища. Пеший поединок произошел на поле под Седаном, соперники сражались «бастардами» (полутораручными мечами) при посредничестве месье де Бульона в качестве судьи. Де Фандиль сильно ранил своего противника в бедро ударом тяжелого меча, потеря крови оказалась столь сильной, что ответчик едва мог какое-то время держаться на ногах, а потом упал наземь. Как обычно, поле ристалища было обильно посыпано песком. Тогда барон, захватив целую горсть песка, швырнул его в лицо противнику, так что тот оказался на какое-то время неспособным продолжать бой. Такой исход поединка, к тому же приемом строго запрещенным дуэльным кодексом, вызвал изрядные споры между друзьями и секундантами противников. К тому же дело осложнилось еще и внезапным падением помоста, на котором находились судьи и зрители. Это был, без сомнения, незаконный поединок, хотя все внешние формы такового и были соблюдены.

Брантом повествует также и о нескольких других подобных поединках.

В Харлеанской рукописи приводится перечень поединков по решению суда, в давние времена санкционированных английскими королями.

Во времена правления королевы Елизаветы поединки по решению суда стали редкими, и королевская власть употребила все свое влияние на их дальнейшее сокращение. В обществе разгорелась ожесточенная полемика относительно их законности; сознание народа решительно восстало против их применения. Причиной этого стала получившая огласку явная неправосудность многих решений, основанных на результатах подобных поединков. Суды стали испытывать давление с тем, чтобы они, используя все возможные обстоятельства, отказывали в проведении поединков. Судьи начали особенно решительно настаивать на том, чтобы споры о владении землей передавались для рассмотрения в обычные гражданские суды, а не решались «судом Божьим».

18 июня 1571 года было принято решение о проведении поединка с санкции суда. Истеца и ответчика, Саймона Лоу и Джона Кайма, представляли Джордж Том и Генри Найлер соответственно. Спор шел о владении земельным поместьем; оружием в предполагаемом поединке должны были быть палицы и кожаные щиты. Участок земли в 21 квадратный ярд в Тотхилл-Филдс был обнесен двойной изгородью, став полем ристалища, рядом с которым был возведен помост для судьи, представлявшего суд, разбиравший дела о собственности. Перед помостом были разбиты два шатра для соперников. Королева была настроена против проведения поединка, он и не состоялся, поскольку представители сторон не явились к началу схватки, а заявление истца было решено считать небывшим.

Хотя законодательство об обращении к поединку по решению суда и оставалось в течение долгого времени бездействующим, оно продолжало находиться в составе законодательных актов. В последний раз такой поединок был востребован в 1817 году в деле Торнтона против Эшфорда. Судья, лорд Элленборо, провозгласил, что «согласно законодательству страны в случае обращения к суду должен быть назначен поединок, если только стороны не отыщут для себя того или другого предлога для освобождения от него». Поединок был разрешен, но вызов был отклонен, и поединок не состоялся.