Рысюхин, давайте – за жизнь!
Шрифт:
В пятницу позвонил Маше. Она не то простонала, не то прорычала в трубку что-то вроде:
— Я не могу, у меня нет времени, у меня ничего нет! Вот, с ней поговори пока! — и всунула переговорный амулет Ульяне. Та сразу перешла к делу:
— Привет. Твоя Мурка окончательно с катушек съезжает, делай что хочешь, но чтобы двадцать пятого пройти предзащиту, надо, чтобы её двадцать четвёртого в «дурку» не увезли! Я предупредила!
Пришлось крепко подумать и развивать бурную деятельность, что вылилась в серию звонков по мобилету и поездку в Могилёв, с визитом
В субботу утром я пришёл в квартиру Мурлыкиных, когда Маша уже собиралась выходить.
— Юра?! А я убегаю — на репетицию пора.
— Подожди…
— Давай потом, а?
— У меня для тебя от профессора письмо. По поводу сегодняшней репетиции.
Разумеется, я знал, что там, в запечатанном конверте — при мне ведь писалось и при моём участии.
«Приказ. В субботу, девятнадцатого апреля, все репетиционные залы будут закрыты. Совсем, на замок. Все, вообще. Да, на весь день. Нет, никто не откроет, даже на пол часика — я забрал все ключи. ПРИКАЗЫВАЮ. Первое. Провести дни отдыха (выходные) за ОТДЫХОМ. Второе. В выходные дни ЗАПРЕЩАЮ любые занятия, а также обсуждения, связанные с дипломными и иными профессиональными работами».
Дата, подпись, круглая гербовая печать! Всё по-взрослому, всё как положено.
— Это что, шутка такая?! Не смешно!
— Не смешно, потому что никаких шуток!
— Но у меня же ничего не готово!
— Профессор говорит, что не готова у тебя только ты.
— Значит, мне нужно больше…
— Отдыхать. Ты не готова, потому что замучила себя, довела почти до ручки. Вон, маму спроси — ты к началу предзащиты в больницу загремишь, с физическим и нервным истощением.
— Ай, ты ничего не понимаешь!
— Возможно. Но профессор — понимает. И он на самом деле всё запер и унёс ключи. И никого сегодня не будет из вашей банды — всем запрещён вход на территорию академии.
К разговору подключилась Екатерина Сергеевна:
— Вот-вот, слушай умных людей! И я тебе, не только как мать, но и как одарённая Природы говорю: остановись!
В общем, ещё минут пятнадцать уговоров — и Маша сдалась.
— Ладно. Но я проверю, насчёт академии!
— Я даже подвезу, прямо до ворот и обратно, потому что там закрыто. А после и до театра, у меня два билета в ложу на сегодня.
— Но я же не готова!
— Ничего, билеты на вечер, подготовиться успеешь.
Получивший при заступлении на смену соответствующие инструкции охранник не пустил Машу на территорию учебного заведения с формулировкой «не велено». Мурка не столько задумалась, сколько растерялась и её удалось увлечь в сторонку. В общем, весь день я потратил на то, чтобы растормошить свою невесту, провёл её по всей программе, сочинённой при участии тёщи и Василисы. И к вечеру Маша «оттаяла». Уткнувшись куда-то подмышку, она призналась:
— Я просто боюсь…
— Экзамена?
— Нет, другого. Смотрю на тебя, и сама себе завидую. У тебя и песни, хоть для нас, хоть для бала. У тебя и награды. И деньги зарабатываешь. И разные самые заводы устраиваешь. И на службе ты нужен, от папы слышала, как все радуются, что ты у нас учишься и работаешь. И даже изнанка своя есть, закончить стройку — и настоящим владетельным лордом станешь. И тут я — студентка, у которой ничего своего, которая ничего не добилась. Мне страшно, что ты найдёшь себе кого-то лучше, хочу хоть чего-то добиться, сделать хотя бы учебный спектакль идеально!
— Эх, Машенька… Ну как можно найти кого-то лучше, если такого просто не бывает? Я не собираюсь устраивать какие-то конкурсы и соревнования за звание жены, знаешь почему?
— Нет.
— Потому что мне нужна не та, которая больше очков заработает, а та, которая — ты. И никто другой не нужен, и доказывать мне ничего не надо.
— То есть, тебе всё равно, какая я, чего я могу добиться? Просто клуша домашняя, да?!
— Вот ты сейчас вообще глупости говоришь. Помнишь, когда на нас твари те напали? Клуша бы в лучшем случае завизжала, или просто не поняла, что происходит, до самого конца. А ты — оценила угрозу, указала на опасность и прикрыла спину, перебив половину врагов. Настоящая боевая подруга и достойная жена, как ты выразилась, «владетельного лорда», у которого владения в чужом диком мире!
— Вот как?
— Именно! И не только это! Твой идеальный слух — да, у меня получается сочинять что-то, похожее на песни, но песнями в полном смысле слова их делаю не я: у меня нет музыкального образования, я не могу и не умею записать мелодию, тем более — сделать разбивку на несколько инструментов, да и сами их подобрать. Ты, если захочешь, сможешь стать полноправным соавтором.
— Хм…
— А самое главное, это то, что ты для меня уже — родная. Ты уже моя — для меня, часть меня. Вот ты свою ногу поменяешь на другую, на десять сантиметров длиннее?
— Ах, значит, у меня ноги короткие?!
Женская логика, во всей своей красе. Но, судя по голосу, это на не всерьёз. Подействовала терапия!
— У твоих ног только один недостаток.
— И какой же это?! — а вот сейчас уже всерьёз зацепило, хе-хе.
— Слишком много всего лишнего на них надето!
— Кошак озабоченный!
— Мяу!
Хорошо, что мы в ложе одни — наши разговоры и возня никому не мешают.
— Вот если бы ты так не нырнула с головой в свои переживания по поводу, которого нет — заметила бы, что мне твоя помощь нужна.
— Да?! Какая?
— Я Ириске подарок готовлю, и на день рождения, и к выпуску. Рассчитывал на тебя, но приходится самому выкручиваться.
— Так, давай подробности!
Дал, почему бы и нет. Я не жадный — работой всегда поделиться готов.
Вечером «сдал» Мурку на руки родным уже в виде живого человека, а не какого-то гомункула, каким она была ещё утром. Завтра очередь Екатерины Сергеевны и Василисы держать Машу «на этом свете», но я думаю, что после сегодняшнего разговора в театре рецидивов в ближайшее время ждать не стоит. Тёща была так удивлена и обрадована переменам в дочке, что даже на прощальный поцелуй, ушедший далеко за границу просто приятельского, внимания старательно не обратила.