Рюриковичи
Шрифт:
Надолго князь Юрий в Переяславле опять не задержался. В то время братья Владимировичи вели кровавую войну с князьями из ветви Ольговичей [48] . Битва следовала за битвой. Перипетии этой усобицы заставили Ярополка вновь вывести младшего брата с переяславского стола. Очевидно, пришлось ему вернуться на немилые северные просторы. С 1137 года он уезжает из Южной Руси в Ростов и опять княжит в Ростово-Суздальской земле. В 1139 году, вероятно, участвует в походе старшего брата Ярополка на Чернигов. Несколько лет спустя Юрий меняет свою столицу: к середине 1140-х вместо Ростова таковой стал Суздаль.
48
Ольговичи —ветвь
Прошло несколько лет. Умер Ярополк, его злейшие враги Ольговичи заняли Киев и принялись теснить сыновей Мономаха.
Собственная вотчина Юрия Владимировича оказалась под ударом: войско Ольговичей вторглось на подвластные ему земли и подвергло их тотальному разграблению (1141). Сына его Ростислава Ольговичи выгнали с новгородского княжения. Все обширное семейство потомков Мономаха оказалось в утесненном положении.
Тогда Юрий вынужденно заключил со своими врагами союз. Собственные братья и племянники не хотели видеть его в Южной Руси, а опасность, исходящая от борющихся с ними Ольговичей, была ему не нужна [49] . В 1146 году — после вокняжения в Киеве его племянника Изяслава Мстиславича — Юрий заключил договор со Святославом Ольговичем, князем Новгород-Северским, и отправил тому в поддержку своего сына Ивана; Святослав наделил того Курским княжением. Затем Юрий послал в помощь Ольговичам своего сына Глеба с дружиной. Позднее — Ростислава, но тот изменил отцу и пристал к противоположной партии. Тщетны были его упования: да, отца его теперь считала врагом ближайшая родня, да, против него устраивали походы [50] , но на сына-изменника смотрели косо и не верили ему. Новые друзья скоро прогнали Ростислава, притом напоследок ограбили его.
49
В 1143 или 1144 году с Юрием Владимировичем вел переговоры в Суздале его племянник Изяслав Мстиславич и «не уладися с ним».
50
В 1149 году на Поволжье, принадлежащее Юрию Владимировичу, обрушился удар великого князя Киевского Изяслава Мстиславича, родного племянника и давнего врага его.
Летопись сообщает о милосердии, проявленном к «блудному сыну» Юрием Владимировичем: «И пришед к отцю Ростислав, сказав вся приключишаяся ему. И слышав отец его, сжалися, рек: „Тако ли мне нету части в земли Русстей и моим детем?!“». Словами «земля Русская» в ту пору обычно обозначали Южную Русь — Киевщину, Переяславщину и соседние с ними области. Юрий Владимирович горевал и гневался, что ни ему, ни его отпрыскам, даже порвавшим с ним, не позволяют получить в тех благодатных местах княжение, хотя бы второстепенное. Он воспринимал сложившееся положение вещей как оскорбление его семейству, растянувшееся на долгие годы.
Летом 1149 года на юг двинулась союзная армия Юрия и Ольговичей. Половцев призвали на поддержку. Близ Переяславля войско встретилось с силами коалиции Мономашичей. Великий князь Изяслав Мстиславич лицемерно объявил дяде: «Если б ты пришел сам, с детьми, выбрал бы себе любую волость, какая понравится. Но ты на меня привел половцев и врагов моих Ольговичей. Хочу с тобой биться». Естественно, никто не поверил его словам. Киевляне хоть и сочувствовали Изяславу, но оказывали поддержку с тяжелым сердцем. Великому князю советовали отступить по своей воле, дабы «землю… избавить от великой беды», но он упорствовал. Полки столкнулись, и «бысть сеча зла». Юг был побежден Севером. Изяслав бежал сам-третей, то есть всего с двумя спутниками. Юрий же занял Переяславль, отдал его сыну Ростиславу, а сам вошел в Киев и сел на «великом княжении».
На Киевщине не знали и не любили северного князя. Изяслав, замиренный и прощенный, вновь был призван киевлянами. Его соперника выгнали из города в 1150 году, дабы вернуть власть Изяславу. Но Юрий, собрав силы, вновь выдавил гораздо более скудного воинством Изяслава. Переменчивые киевляне на сей раз, убоявшись, стали разбегаться от своего государя, не дав ему помощи. Тот призвал на Русь венгров и в 1151 году опять завоевал «великое княжение» с их помощью. Тогда и Юрий опять привел на него большую армию: свою дружину, дружины сыновей, союзных Ольговичей, половецкие отряды… Но на сей раз его разбили и вынудили отступить.
В 1152 году Изяслав и Юрий заключили между собой мирное соглашение. Побежденного Юрия обязали вернуться в Суздаль, а сына позволили оставить в Переяславле. Это было щедрое и разумное предложение. Если бы стороны его придерживались, Южная Русь наконец-то могла бы умириться.
Но Юрий мечтал о Киеве. Дважды правя этим великим городом, он не мог победить вожделение опять вокняжиться там. Его собственный сын Андрей, верный помощник, храбрый полководец, в гневе оставил его. Он сказал отцу: «Мы на том целовали крест, что ты отправишься к Суздалю!» И, блюдя клятву, Андрей ушел в свою северную вотчину — город Владимир на Суздальской земле. Дальнейшая грызня за Киев его больше не интересовала. Он оказался мудрее родителя: вооруженной силой того всё равно принудили уйти на север.
Смирился ли сам отец? Пожелал ли он на том успокоиться? Ничуть не бывало. Что Юрий, что Изяслав — два великих упрямца, легко укладывавших в землю тысячи людей ради своих амбиций.
Юрий Владимирович собрал со всей своей далекой вотчины полки — ростовцев, суздальцев, рязанцев. Рать его двинулась проторенной дорожкой под стены Киева. Скоро явились на помощь половцы. На полдороге русско-половецкое воинство осадило Чернигов, но взять его не сумело. А Изяслав уже шел с полками выручать город… Деморализованное новой неудачей войско Юрия отступило, и половцы покинули его.
На следующий год неуемный Юрий попытался повторить поход, но продвижение полков остановил небывалый конский падеж, вызванный каким-то заболеванием. Той же осенью 1154 года скончался непримиримый его враг Изяслав. На Киевщине сейчас же началась суета, один претендент на «великое княжение» сменял другого…
Юрий, оставив сына Мстислава княжить в Новгороде, с силой неудержимой стихии пошел на юг. Цель его жизни оказалась близка как никогда. Сидевшему тогда в Киеве правителю он передал послание: «Мне отчина Киев, а не тобе!» Юрий Владимирович мог изъясняться высокопарными фразами ничуть не хуже покойного предшественника, Изяслава, — уже и Киев, откуда его дважды изгоняли, сделался ему «отчиной»! Оппонента вразумило, скорее, многолюдство полков Юрьевых, чем громкое его заявление. Покоряясь, он ответствовал: «Не створи ми пакости, а се твой Киев…»
Юрий Владимирович вошел в «стольный град» без боя. Первое, что он сделал, — позаботился о своей многолюдной семье. Сыну Андрею дал Вышгород, Борису — Туров, Глебу — драгоценный Переяславль, а Василька посадил в Поросье — землях на реке Рось. Два его старших сына, Ростислав и Иван, давно лежали в могиле. Впрочем, им обоим отец когда-то добыл княжения. А потому мог считать долг перед своим родом до конца исполненным.
Сына Василька с подчиненными Киеву кочевниками-берендеями скоро пришлось отправить против половцев, напавших на Поросье. Неприятеля счастливо отбили. Затем Юрий Владимирович разумно откупился от более масштабного половецкого набега: не та была Русь после череды усобиц, чтобы рисковать, вступая в борьбу с большим половецким войском. Следующий раз половцы явились в малой силе и, увидев киевского правителя с полками, бежали. Вскоре они пришли на «снем» (съезд) и заключили мир.
Великий князь помирился с большинством своих «внутренних врагов», отнесся к ним милостиво. До какой степени дерзок и упрям был Юрий Владимирович, завоевывая Киев, до такой же степени явил он разум и миролюбие, когда сам утвердился там.
15 мая 1157 года государь киевский, участвовавший во множестве битв, мирно окончил свои дни. Останки князя упокоились близ Киева, в Спасском храме на Берестове. Сын его, Андрей, проявляя к отцу почтение, достроил каменную церковь Спаса в Переяславле-Залесском, заложенную еще родителем.