Рыжее пророчество
Шрифт:
– Не понял, когда это? – искренне удивился я. – Я вроде ничего и не сделал.
– Сделал, – буркнул Серогор.
– Ты просто появился очень вовремя, – пояснила Сима, – еще немного, и не было бы у тебя ни наставника, ни кормилицы.
– Судя по всему, колдун почувствовал твое приближение, а биться со всеми троими в его планы не входило. Как бы я на тебя ни ворчал, но ты действительно лучший мой ученик и в бою тебе равных нет.
Уфф… Ерунда какая-то получается. С одной стороны, приятно, когда тебя благодарят за спасение, и тем более приятно, когда это делает твой учитель. Но ведь есть и другая сторона – в чем моя-то заслуга? Ну хватанул лишней медовухи, завелся и решил немного развлечься, с кем не бывает? По правде, я даже не почувствовал этого колдуна, что мне (с
– Да, кстати, а чего ты приперся-то в такое время? – подключилась Сима. – День рождения же у меня завтра!
– Уже сегодня, – огрызнулся я, – мы переместились после полуночи, так, чтобы первыми тебя поздравить.
– Да, это в твоем стиле, – хмыкнула ведьма и уже серьезно добавила: – А впрочем, ты действительно подоспел вовремя и действительно нас спас.
Ну нет, это уже слишком! Я, конечно, болтун, но болтун честный, мне чужих заслуг не надо, я сам могу подвигов насовершать. А в данном случае я ничего толком сделать не успел. Эх, вот сейчас бы с этим типом встретиться, что на мою родню наехал, тогда бы я показал, чего стою. Все-таки жалко, что драки не получилось, – хорошенькая битва была бы лучшим окончанием этой ночи.
И только я хотел открыть рот, чтобы в корректной форме отклонить незаслуженные благодарности, как в моей голове заверещал колокольчик опасности. Причем заверещал не просто так, а таким бешеным перезвоном, что я невольно схватился за голову. Есть у меня, знаете ли, такая особенность: когда опасность близка, в голове раздается звон. Я уже давно перестал гадать, как это так получается, и лишь воспринимаю сигнал как данность.
– Что-то случилось? – Селистена тут же оказалась возле меня.
– Опасность! – бросил я и вскинул свой посох. – Только вот звон странный, словно двойной.
Мы переглянулись с мелкой и одновременно выпалили:
– Лисята!
Когда я шел по жизни один, колокольчик заботился только обо мне, когда в моей жизни появилась Селистена, он, судя по всему, стал воспринимать нас как единое целое и вскоре взял ее под свою защиту. Не сразу, конечно, но взял. Так что неудивительно, что он отреагировал на опасность, грозящую Лучезаре и Василине, – они ведь были частичкой нас с мелкой.
На раздумье времени не оставалось, да я в общем-то и не раздумывал особо, не до этого было. Главное, надо срочно вернуться в Кипеж-град, а уж там на месте мы разберемся, из кого форшмак стругать, а кого в капусту шинковать. Селистена, не теряя ни секунды, метнулась ко мне и вцепилась в мою руку. Далее все было как в сказке: дедка за бабку, бабка за внучку, а внучка за жучку. С тем единственным отличием, что в качестве жучки выступал я, а роль внучки взяла на себя Селистена. Вот такой вот цепочкой мы и переместились посредством кольца великого Сивила назад, в мой рабочий кабинет в Антиповом тереме.
В горнице никого не было, но, судя по яростным крикам ратников и звону оружия, колокольчик звонил не зря. Что касается меня, то я никогда не был против хорошенькой свалки, но сейчас на кон было поставлено слишком много. Рисковать своей жизнью я привык, но вот втягивать во взрослые игры моих девчонок отнюдь не было в моих планах.
Селистена зашипела, словно разъяренная кошка, и со всех ног бросилась прочь из горницы. Я, опоздав буквально на мгновение и вынужденно уступив мелкой место в голове колонны, рванул за ней. Уже вслед за нами, отчетливо прихрамывая (ведьма на правую ногу, а колдун на левую), припустились Серафима и Серогор. Они, конечно, еще не отошли от предыдущей схватки, но оставаться в стороне, когда кто-то покусился на их любимых внучек, явно не собирались. А рваные рубахи и перепачканные сажей лица лишь добавляли колорита этой уже совсем не юной, но все еще шустрой парочке. Что тут поделаешь, старая гвардия…
Уже в коридоре, несмотря на топот, с которым мы перемещались по терему, я четко уловил звук вышибаемой двери, а через мгновение зычный собачий рык. Значит, Шарик с Золотухой в теме, а это не может не радовать. Зная, на что способны клыки верных друзей, я мог не сомневаться – до подхода основных сил они продержатся. Так, последний поворот, сорванная с петель дверь, детская… Три шлепка…
Мне потребовалось не больше мгновения, чтобы оценить ситуацию. Лучезара с Василиной, держась за руки, укрылись в дальнем углу горницы. Их по мере возможности закрывает собой Кузьминична с массивным серебряным подсвечником наперевес, а по обе стороны от нее ощетинились лохматые друзья человека, готовые за этого самого человека (а точнее, за двух маленьких человечков) отдать свою жизнь. Шерсть стояла у них дыбом, глаза горели огнем, а клыки наглядно демонстрировали решимость прихватить с собой на тот свет как можно больше врагов.
Однако на этот раз отдавать лохматые жизни не придется, вся наша несколько странная, местами потрепанная, но все еще вполне грозная компания прибыла как нельзя вовремя, и задуманное детоубийство шлепкам не удастся. Опа, да я же забыл вам рассказать, кого именно я сейчас собираюсь порвать на клочки, на кусочки и лоскутки. Ну ничего, я сейчас быстренько исправлюсь, а потом покажу этим уродцам, что беспокоить честных граждан среди ночи опасно не только для здоровья, но и для жизни.
Итак, шлепки… До сих пор в колдовском обществе ведутся споры, относятся они к нечисти или все же к людям. По внешнему виду вроде как похожи на людей: две руки, две ноги, и даже есть голова. Правда, вот шея практически отсутствует, и голова лежит на массивных плечах, но этот факт общей картины не меняет. Главное внешнее отличие от рода человеческого состоит в огромной мышечной массе, равномерно и бугристо размещенной по всему телу. С первого взгляда это вроде как и неплохо, мол, сильные, здоровые и прочее, но вот со второго взгляда становится ясно, что, несколько увлекшись масштабированием своего тела, о голове они забыли напрочь. Это было немудрено, так как мышц в ней было до противного мало и натренировать их шлепкам так и не удалось.
Кстати, голова у них была слабым местом не только в переносном, но и в прямом смысле слова. Внушительная масса мышц и полная нечувствительность к боли служили им надежной зашитой в бою. Шлепки даже доспехов не носили, предпочитая свободные шаровары и кожаные безрукавки, а вот уязвимую голову приходилось прятать под мощным шлемом. Роста они были среднего, но из-за широких плеч и массивной фигуры казались ниже, чем были на самом деле, наверное, поэтому и заслужили свое название.
Однако все это внешнее, условное сходство с людьми резко перечеркивала звериная сущность шлепков. Хотя зачем это я так обижаю зверей? Ведь большинство жителей леса никогда не убивают просто так, ради удовольствия, а для этих мускулистых крепышей чужая смерть – наивысшее наслаждение. Именно поэтому этот народец частенько привлекали в качестве наемников темные колдуны, твердо зная, что пощады от них никому ждать не придется.
И вот три таких индивидуума с алебардами наперевес сейчас стояли напротив меня. Стояли, не решаясь напасть и не способные отступить. Задание, которое они получили, наверняка заключалось в убийстве детей и всех, кто сможет им помешать в этом деле. Скудного умишка хватило на то, чтобы понять, что привычной резни сегодня не получится, а вот отступить от полученных инструкций и убраться восвояси было выше их сил. Впрочем, такой возможности я им и не дал бы. Я, конечно, колдун белый, цивилизованный, но отпускать врагов с миром не привык.
С моей квалификацией покончить с этими головорезами было совсем несложно. Просто бить в голову боевым заклинанием, и все, никакие шлемы не помогут. Я уже было поднял посох, но тут краем глаза уловил небольшое движение в углу горницы, где под надежной защитой всего моего семейства притаились Лучезара и Василина. Девчонки смотрели на меня с неподдельным интересом, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. О том, что их папа великий колдун, они знали с рождения, а вот этого самого колдуна в действии ни разу не видели. Нет, конечно, колдовал я практически ежедневно, но это было все негероическое, а бытовое колдовство. А тут настала пора подтвердить свое высокое звание в боевых условиях.