Рыжехвост. Помощник мага
Шрифт:
— Так вот кто колбасу поел! Извини, Ансельм, а я-то уже думал, это ты припрятал те монеты, чтобы не делить выручку.
Чтобы оставить еще больше впечатлений, я поднялся на задние лапы и отвесил торговцам поклон, а затем припустил к ближайшим кустам.
— Вы это видели также ясно, как и я? — поинтересовался у товарищей Ансельм.
— Не иначе, как лесной дух пришел нам на помощь, — отозвался Матис.
— Вот что, парни. Предлагаю сниматься со стоянки, да убираться отсюда поскорее. Я больше Ансельма слушать не стану — обратно поедем по знакомой дороге.
Конечно, можно было попробовать наладить отношения с этими ребятами,
Я решил не испытывать судьбу и отойти дальше от дороги. Полный желудок требовал остановиться и отдохнуть, но я упорно продолжал идти. Причиной тому было не только желание убраться подальше от разбойников, сколько обычная жажда.
День выдался жарким, а в теплом лисьем меху бегать по лесу было некомфортно. Как назло, поблизости не было ни одного ручейка. Пришлось бежать часа полтора, прежде чем найти источник для воды. Зато какой! Родник бил из каменного склона холма, давая начало небольшой узкой речушке, по размеру более похожей на ручей. Забыв обо всем, я жадно набросился на воду и принялся лакать. Казалось, будто я не пил воду целую вечность.
Но я совершенно забыл, что в этих землях нельзя расслабляться. Я допустил оплошность, перестав смотреть по сторонам. Из-за деревьев навстречу мне выехал всадник. Он был полностью закован в доспехи. Рассмотреть лицо не удалось — его полностью скрывал бацинет с опущенным забралом. Можно было только догадываться насколько ему жарко в таком облачении.
Воин не обращал на меня никакого внимания. Он внимательно осмотрелся по сторонам и поднял руку, отдавая команду. Тут же из-за деревьев, словно призраки, вышли воины с длинными двухметровыми копьями и каплевидными щитами. Я насчитал их не меньше двух десятков. На щитах воинов красовался белый лебедь на зеленом фоне. Некоторые были ранены и передвигались с трудом. Все это происходило в полной тишине. Решив не испытывать судьбу, я скрылся в кустах.
Страх приказывал мне немедленно бежать прочь, но любопытство победило. Я затаился в укрытии и напряг слух, надеясь подслушать их разговор. Воины устроились вокруг источника и принялись пить, умываться и наполнять походные меха водой. Некоторые устроились немного поодаль и принялись промывать раны и перевязывать их по новой. Усмтроившись на отдых, они позволили себе немного расслабиться и начали переговариваться между собой. Но от моего внимания не ускользнуло, что четверо воинов разошлись по краям поляны и принялись молча наблюдать за происходящим вокруг.
— Здорово нас намирийцы потрепали, — заметил один из воинов, которому перематывали окровавленную кисть.
— Да, в последнее время что-то совсем распоясались. Никак что задумали.
— Что они могли задумать? Прощупывают почву. Если дадим слабину и позволим хозяйничать на наших землях, будут здесь резвиться вовсю. Что с них взять — дикое племя! Им бы только поля жечь да беззащитные деревни грабить. Всегда так было и будет.
— Не скажи. Так было не всегда…
— Только не начинай вспоминать времена, которых и сам не помнишь! Эти стариковские рассказы о великой Намирии уже поперек горла стоят. Вон они — намирийцы, потомки великой империи, сегодня мне чуть руку не оттяпали по локоть. А завтра что?
Раненый замолчал, а его товарищ доделал работу и отправился помогать остальным. Эти воины не показались мне сломленными или измотанными. Просто они возвращались домой с очередного опасного задания. Не все. Если это пограничные с Намирией земли, то стоит ли удивляться, что на границе возникают постоянные стычки с неспокойными соседями? Я прислушался к голосам других бойцов.
— Интересно, что барон Варрен думает по этому поводу? На его месте я бы снарядил пару сотен бравых ребят и направил сюда на подмогу. А лучше попросить помощи у самого графа.
— Пару сотен? Ульрих, ты сам понимаешь, что говоришь? А кто их будет кормить? Сам-то ты давно сменил вилы на копье?
— Если мы не решим проблему с намирийцами, скоро кормить будет некого.
— Но не две сотни сюда гнать же! Нет, в Линассе, конечно, соберется и больше народу, если будет на то необходимость. Но пока намирийцы не сунутся к ним в дом, большая часть из них и пальцем не пошевелит.
— Снимаемся со стоянки! — скомандовал рыцарь. Сейчас он спешился и поднял забрало. Я смог рассмотреть его лицо. Обычное строгое лицо, поросшее щетиной. В глазах читалось волнение вперемешку с усталостью.
Воины поднялись на ноги и собрались строиться. Казалось, небольшой отдых поднял им настроение и восстановил силы. Теперь они могли продолжить путь домой.
— Намирийцы! — закричал один из наблюдателей.
Воины не бросились в рассыпную, как поступили бы многие в этой ситуации. Они сгрудились в кучу и выставили копья навстречу врагу.
— Уходим в лес, — скомандовал рыцарь, запрыгивая на коня. — Готов поспорить, они верхом. Так мы лишим из преимущества.
Воины побежали в мою сторону, и я вжался в траву, искренне надеясь, что меня не заметят и не затопчут. К счастью, они прошли мимо и рассматривать лиса в траве у них не было времени. Я заметил, как застежка на плаще рыцаря лопнула, когда он запрыгивал на коня. Он не спешился, чтобы поднять ее, а схватил рукой падающий плащ и направил коня в лес.
Когда на поляне стало безлюдно, я выскочил из своего укрытия, загреб застежку в свою котомку и помчался в другую сторону. Если намирийцы появятся здесь, встречаться с ними не хотелось. Надеюсь, так они не догадаются, что здесь кто-то был.
Прошло меньше двух минут, когда на поляну въехали воины. Их было с полсотни и все они ехали верхом. Некоторые передвигались по двое. Впереди ехал копейщик, а сзади сидел лучник. Оказавшись у ручья, часть из них спешилась, но никто из них не пил воду. Они изучали следы на земле и переговаривались между собой на неизвестном мне языке. Им потребовалось совсем немного времени, чтобы найти следы отступающих воинов.
Намирийцы оседлали лошадей и направили их трусцой в лес, где совсем недавно исчез рыцарь и два десятка копейщиков. Я не знал кто те люди, но искренне надеялся, что им удастся уйти.
Глава 23. Все только начинается
Оставшись в одиночестве, я достал застежку и принялся рассматривать ее. На ней был изображен лебедь, поднявший голову вверх, в сторону солнца. Застежка только казалось серебряной. На самом деле она была сделана из железа и лишь инкрустирована сверху серебром. Мне жутко хотелось узнать какому дому она принадлежит. Будучи в Анкбурге и даже Коргарде, я почти не встречал гербов у воинов. Здесь же все было иначе.