Рыжики для чернобурки
Шрифт:
Рука скользнула в карман, ладонь оцарапал жесткий угол бумаги. Валериан вытащил глянцевый прямоугольник — отпечатанную фотографию — не сразу понял, что на ней запечатлели, а когда понял, остолбенел. Сразу по возвращению в Чернотроп, в свой первый визит в Управление, он получил от сослуживца фотографии мраморной плиты с фамилиями погибших, установленной возле тоннеля. Разжалованный комроты поставил памятник за свой счет, и отчитался перед выжившими, передав матовые карточки. На той фотографии плита была целой, золотившейся буквами. Сейчас Валериан увидел обломки мрамора, валявшиеся в смеси грязи и снега. И не сообразил бы, но за
Полыхнул гнев. Чем надо было бить? Кувалдой? Зачем мстить павшим?
Цепочка связалась мгновенно: медведи — фотоаппарат — фотография в кармане сразу после их приезда — попахивающее театральщиной желание купить ферму. Валериан подавил порыв заорать: «Пошли вон!». Спрятал глянцевый прямоугольник обратно в карман, и, натужно улыбаясь, сводил Тёму в два дровяных сарая.
Тревога нарастала. Ему не хотелось оставлять Адель наедине с Даной — мало ли что мерзавке в голову взбредет. Да и за Лютика было страшно — мелкий совсем, ему удара медвежьего кулака достаточно. Похоже, что его состояние заметили. Дана прервала благодушное разглагольствование о варенье, спросила:
— Что-то не так?
— Временами гости раздражают. Невозможно уединиться, — соврал Валериан. — А нестерпимо хочется остаться только вдвоем.
Медведи поняли намек, засобирались. Адель нахмурилась, но не одернула, хотя явно была не склонна афишировать такие детали жизни. Валериан проследил, как Тёма с Даной уезжают. Пометался по дому и вокруг дома, заглянул в погреб, попытался найти ответ на вопрос: «Зачем медведям разбивать памятник? Что это изменит?» и не нашел.
«Выманивают? Наживка, чтобы поехал и проверил? Может быть, добиваются, чтобы я оставил Адель в одиночестве? Или им зачем-то нужен именно я?»
Возвращение Джерри с братьями на двух грузовиках он счел посланием Камула.
— Рыжий, можете тут посидеть? Мне кое-куда съездить надо, не хочу, чтобы Адель одна куковала.
Джерри пожал плечами:
— Если она позволит.
— Хорошенько попроси, — велел Валериан. — Я буду ехать очень быстро. До темноты не обернусь, но часов в девять точно приеду. Оставайтесь здесь. И присматривайте за Лютиком.
Глава 8. Адель. Признание
Глава 8. Адель. Признание
После дней уединения, наполненных сумасшедшей страстью, навалилось беспокойство. Адель не могла объяснить себе, чего именно боится: выстрела в спину или какой-то подлости, непреодолимого препятствия, которое не позволит ей продать ферму и распрощаться с ней раз и навсегда. Это остро почувствовалось, когда они в первый раз выбрались в лес. Поначалу Адель забавляло нежелание альфы идти по грибы, потом было смешно смотреть, как прорезается азарт, как Валериан рыскает, переворачивая палую листву веткой, натыкается на пни, облепленные опятами, срезает и укладывает семейки в корзину. И вдруг накрыло — от треска сучка где-то вдалеке, от внезапного ощущения опасности. Адель незаметно ушла в сторону, описала полукруг, прочесала рощицы, поспешно наклоняясь за опятами, не нашла ни следов, ни ниточек запаха, но успокоиться так и не смогла.
Отправившись за Лютиком, она гнала машину, словно убегала от лесного пожара. Недаром торопилась — какой-то час отсутствовала, а уже инспектора с сопровождающими принесло. Волчьи морды были знакомы: Адель узнала бритого, который советовал следить за солонками. Показалось — вот она, подлость. Оправдались предчувствия. Сейчас докопаются до какой-нибудь мелочи, арестуют, изувечат Валериана, который непременно полезет в драку, напугают и заберут Лютика. Ошиблась. Обошлось. Даже сараи не обыскали — это было очень и очень нехарактерно.
Отпустило и снова накатило — ночью думала, что кто-то пробрался на кухню, почти полезла в тайник за пистолетом, но обнаружила, что причина звуков проста и не требует стрельбы. Валериан, толком не проснувшись, ел грибы — зачерпывал столовой ложкой, пачкался, облизывался, тихо урчал. Адель отступила по коридору, не попавшись ему на глаза, и улеглась спать.
За неделю она вымоталась до крайности. Пресекала попытки бурых кинуться на Валериана, с подозрением относилась к любому гостю — даже к хорошо знакомому деревенскому старосте. Любой мог превратиться во врага, выполняющего приказ «лесных братьев». И необязательно добровольно. Случались и угрозы, и шантаж, заставлявшие оборотней идти на преступление.
Туго натянутая струна тревоги лопнула ранним утром. Валериан еще валялся в постели, а Адель встала, оделась и отправилась на морозец, чтобы покормить кур. На Ильзе она наткнулась в прихожей — та стояла возле вешалки с верхней одеждой. Нахалка не вздрогнула, когда Адель захлопнула дверь в комнаты. Неохотно вышла во двор — пришлось ее выталкивать, молча и яростно.
Заговорили за домом, возле сарая. Адель прошипела:
— Ты что, рехнулась? Я же тебе сказала — не показывайся тут. Проверка еще будет. Я не хочу, чтобы сорвалась сделка. А она сорвется, если тебя застукают инспектор и спецназовцы. Мне пришьют укрывательство и отправят в тюрьму. Мне это не надо!
Она напирала на сделку, чтобы пресечь вопросы о Валериане. Слухи уже поползли, дом постепенно пропитывался запахом альфы. Любой, кто захочет покопаться в жизни Адели, поймет, что она изменилась.
— Я ненадолго, — буркнула Ильзе. — Посылку заберу. Мне ее у тебя в погребе оставили. Больше негде было оставить, всех трясут, везде обыски. Заберу и уйду.
Погребов на ферме было три. Меньше, чем сараев, но вполне достаточно, чтобы в какой-нибудь неделями не заходить. Адель помолилась Хлебодарной — мысленно попросила ее удержать Валериана в кровати, чтобы тот не вышел во двор — и отконвоировала Ильзе к бывшему «сырному» погребу, много лет не использовавшемуся по назначению.
Да, действительно. Кто-то принес туда посылку — снайперскую винтовку в брезентовом чехле. Адели показалось, что на двери погреба и чехле есть запах Валериана. Может быть, заходил и нашел. Может быть, показалось.
«Не время разбираться».
Она проследила, как Ильзе уходит через поле и садится в машину. Дождалась, пока уедет, и вернулась к хозяйственным делам, не забывая поглядывать за окно.
Ни Джерри с братьями, ни внезапно явившиеся Тёма с Даней ее не напрягли. А вот Валериан повел себя странно. Ни с того ни с сего начал цепляться к медведям, прожигал Дану взглядом, почти хамил Тёме. Дана улучила момент, шепнула: «Вижу, что мы не вовремя. Давай договоримся. Приезжайте в Чернотроп, чтобы оформить бумаги и подписать предварительное соглашение. Гостиницу знаешь. Подождете нас часок, если мы куда-то выйдем. Я предупрежу персонал». Адель кивнула и проводила медведей, постояв возле автомобиля, долго и громко прощаясь.