Рыжий дракон
Шрифт:
– А, выгляни во дворик, там мать с сестрами вечно копошились, – махнул Дариан. – Вроде бы что-то съедобное там тоже росло. Ну не полечу же я за капустой или репой, сама посуди!
– Ее высочество не ест капусту и репу, – невыразительно произнесла девушка. – Быть может, я могла бы посеять кресс-салат или что-то в этом роде? Только семена…
– Знаешь, Азиль, я не полечу искать семена невесть чего только потому, что твоя госпожа привередничает, – серьезно ответил он. – Хочет зелени – вон в подвале капуста есть, в огороде укроп и щавель. А я все-таки
– Спасибо, господин, не стоит, – поклонилась она и невольно попятилась, увидев кухню.
– Кладовая там, – показал Дариан. – Бери, что хочешь и сколько хочешь. Но о всякой ерунде вроде птичьего молока меня не проси. Рыбы свежей могу принести, не более того.
– Я думаю, что уговорю ее высочество поесть и так, – сказала Азиль, оглядев кладовую. – Господин, а тут что? Соленья?
– Да.
– Спасибо, господин.
– Ну, развлекайся, а я пойду наверх, – усмехнулся он и ушел, оставив девушку одну.
Азиль огляделась и вздохнула.
– Значит, он сказал позвать Руки? – спросила она у себя самой и негромко произнесла: – Добрые помощники, волшебные Руки, выручайте… Не разберу, где тут что у ваших хозяев, а госпожа с голоду умирает!
Положим, Лилиана вовсе не умирала, но Азиль говорила, как привыкла с детства.
– Окажите милость, подайте крупы да соли, а еще приправ… – продолжила она, когда Руки явились. – Я пока огонь разведу да воду вскипячу, ее высочеству искупаться нужно… А где воды-то набрать? Благодарю, добрые помощники, я сама справлюсь.
– Ты с ума сошла? – спросил Дариан, отправившийся посмотреть, что поделывает Азиль, и отобрал у нее два полных ведра горячей воды. – Руки попросить не могла?
– Я привыкла делать это сама, господин, – спокойно ответила девушка.
– Таскать ведра по всем этим лестницам? По одному не легче?
– Пока наношу, остынет. Не холодной же водой ее высочество обливать.
«Я бы не отказался», – подумал он. Слава всему сущему, при камеристке принцесса хотя бы есть начала! Почему вдруг, неясно, пробовал Дариан эту стряпню: у него получалось не хуже. А вот капризов стало больше: то холодно, то дует, то переодеться не во что, не в пыльные же платья из сундуков! Камеристка, по крайней мере, помалкивала, только спрашивала иногда, где взять то или иное, можно ли ходить куда-то, да и с Руками вроде бы поладила.
– Ты всегда молчишь, – сказал он, легко поднимаясь по ступеням. – Почему?
– Не привыкла болтать, господин.
– Должно быть, шушукаешься с принцессой, а я такой чести не удостоен?
– С вами я шушукаться не стану, господин, – был ответ. В черных глазах Дариан не мог прочитать ничего.
– Иди к принцессе – с досадой сказал он, поставив ведра на пол. – Я дальше не пойду, она опять рыдать начнет. Где эти ваши войска, хотел бы я знать?
– Маршируют, господин, – без тени улыбки ответила Азиль, подхватила ведра и скрылась в ванной комнате.
Дариан фыркнул и вернулся в гостиную. Все оборачивалось не так, как ему хотелось. Принцесса отказывалась общаться с ним даже при помощи записок, отворачивалась, забивалась в угол, подолгу смотрела в окно и плакала. Он сто раз повторил, что не обидит ее, пальцем не дотронется, но нет – Лилиана смертельно его боялась. Ее камеристка, похоже, тоже боялась, но вида не показывала. Она защищала свою госпожу, готовила для нее, стирала, вот, купание затеяла. И Дариан видел, как Азиль смахивала паутину в каком-то углу, показывая Рукам туда, куда не доставала сама. И видел, как она рассматривала стену, облицованную расписной яшмой, притрагивалась кончиком пальца к замысловатым каменным узорам…
Спасители принцессы пока не появлялись. Дариану было тоскливо.
«Уж лучше б за море полетел, – подумал он как-то вечером, – за компанию. Нет, я уже взрослый, останусь один дома, с голода не помру. Ну вот, завел себе принцессу. Умираю в итоге от скуки!»
– Господин, – негромко окликнула Азиль.
– Что тебе?
– Не желаете отужинать? Я готовила для госпожи, но вышло слишком много…
– Спасибо, доедать не буду, – буркнул он.
– Я не объедки вам предлагаю, господин! – вспыхнула Азиль. – Впрочем, воля ваша… Руки, добрые помощники, выбросьте это в пропасть!
– Подожди ты! – опешил Дариан. – Руки, погодите… Ты сама-то поела?
– Да, – коротко ответила она.
– Ой, врешь… – прищурился он. – А ну-ка, присядь. И попробуй то, что мне приготовила… Подайте прибор, Руки!
Девушка спокойно села к столу, взяла вилку и нацелилась на аппетитный кусочек рагу. До рта она его донести не успела: Дариан вышиб вилку у нее из руки.
– Ты с ума сошла? – потрясенно спросил он, глядя в непроницаемые черные глаза. – Я что, по-твоему, запаха этого яда не различу даже за чесночным духом?
– Я должна была попытаться, – по-прежнему спокойно произнесла она.
– Убить меня?
– Да, господин.
– Даже ценой собственной жизни? Этого кусочка тебе бы хватило!
– Да, господин.
– Но зачем? Чтобы спасти хозяйку?
– Да, господин.
– Великое мироздание, ты другие слова знаешь?! – возопил Дариан, начиная понимать прадедушку Бриана. Того, правда, пленница убить не пыталась, скорее, наоборот.
– Да, господин.
– Ты издеваешься, – уверенно сказал он. – Еще раз скажешь «да, господин», и я запру тебя в подземелье!
– Воля ваша, господин.
Дариан не нашелся с ответом, шумно выдохнул и прошелся взад-вперед.
– Я же сказал, что не собираюсь убивать вас, мучить или… гм… подвергать насилию, – сказал он. – Ну… как тебе объяснить? Обычай, понимаешь? Я похитил Лилиану, я жду ее рыцаря… Скорее всего, и битвы не будет, потому что человек против дракона… смешно представить! Хотя кое-кому везло, да… – Дариан помолчал, потом спрсосил: – Зачем же? Ну зачем ты это сделала? Или вернее спросить – почему?