S-18. Охота за сокровищем
Шрифт:
– Небольшой перерыв, – усмехнулся Тим. – Много бензина?
– Бак полон до отказа. Это отличный самолет, быстрый и простой в управлении.
– Нам придется оставить тебя здесь, Томми, – сказал инспектор. – Может быть, ты сможешь заправиться в этом городе и улететь обратно в Аткинсон.
– Я справлюсь, – ухмыльнулся Томми. – Вы, ребята, идите за Макдауэллом. Черт возьми, хотел бы я увидеть его лицо, когда ты снова набросишься на него.
– Он направляется к границе, – сказал Тим.
– Да. В этой старой посудине было около тонны топлива, и у него есть поле в западном Канзасе, где он может без проблем приземлиться и заправиться. Он знает это так хорошо, что может даже приземлиться ночью, но, если я не ошибаюсь, он не будет в воздухе до наступления темноты.
Тим забрался в "Юпитер", и инспектор забрался следом за ним. Тим проверил датчики: бак почти полон бензина, температура двигателя в норме, давление масла повышено. Он отпустил тормоза, открыл дроссельную заслонку и помахал Томми, когда самолет пронесся над полем и унесся вдогонку за Макдауэллом, чей самолет теперь был всего лишь крошечной точкой в юго-западном небе.
"Юпитер" был быстрым, и Тим легко двигался со скоростью 150 миль в час.
– Мы догоним Макдауэлла в мгновение ока, – сказал он инспектору, который был занят пополнением магазина винтовки.
– У меня осталось всего около двадцати патронов, – крикнул Прентисс. – Мне придется лучше стрелять.
Точка в небе впереди увеличилась в размерах и приняла форму самолета. Тим летел высоко, и было мало шансов, что Макдауэлл увидит их, пока они не окажутся над ним.
Мысли летающего репортера вернулись в Аткинсон. Он думал о Ральфе и ране на его голове, и в его сердце не было пощады, когда он вел "Юпитер" в теперь уже безжалостной погоне за убегающим Макдауэллом.
Очертания старого биплана становились все больше и больше по мере того, как быстро летящий "Юпитер" сокращал расстояние. Тим планировал новую схему действий. На "Юпитере", зная каждое движение и возможности самолета, он был уверен, что сможет загнать Макдауэлла на землю, обогнать его по маневру и скорости до тех пор, пока другой не воспользуется шансом сразиться с ним внизу.
"Юпитер" летел на высоте тысячи футов над старым тренажером, когда Тим опустил нос вниз и открыл дроссельную заслонку для мощного погружения. Когда они спикировали вниз, он увидел, как Макдауэлл поднял глаза, увидел удивление и тревогу на его лице. Затем они прошли мимо, и между самолетами оставалось меньше десяти футов. Тим головокружительно летел на Юпитере, пока снова не оказался на хвосте Макдауэлла, двигаясь на нем жестко и близко. Летчик впереди разрядил в них еще один магазин, а затем с отвращением отбросил свой автомат. У него закончились боеприпасы. Теперь это был случай столкновения самолета с самолетом, пилота с пилотом, и нерв столкнулся с нервом, потому что Прентисс сейчас не мог стрелять.
Все ближе и ближе Тим приближался на "Юпитере". Он был прямо над бипланом и позади него, безжалостно и с мрачным намерением снижая его. Макдауэлл крутился и вертелся, но кремово-зеленый биплан всегда садился ему на хвост. Он увернулся вправо, потом влево, сделал петлю, перекатился бочкой, но все было напрасно. Тим угадывал каждый его маневр и делал его еще лучше.
– Ситуация становится все более суровой, – воскликнул Прентисс.
– Плохое место для вынужденной посадки, – согласился Тим.
Они летели на высоте чуть меньше 3000 футов, и Тим сидел на хвосте у Макдауэлла, снижая его машину. Это был медленный и изматывающий нервы процесс, но, казалось, он был обречен на успех. Время от времени Тим поворачивал свой самолет достаточно, чтобы позволить Прентиссу выстрелить, но ни один из выстрелов не попал в цель.
Воздух становился все более суровым. Даже устойчивый, легко летящий "Юпитер" раскачивался и дергался, и Тим видел, что старый биплан впереди них сильно раскачивался.
Прентисс обернулся.
– Посмотри на крылья биплана, – воскликнул он.
Тим внимательно наблюдал. Крылья хлопали, угрожая в любой момент оторваться от самолета. Погоня почти закончилась. Макдауэлл был бы вынужден уйти. Тим взглянул на раскинувшуюся внизу местность. Она была неровной и разбитой, почти невозможной для безопасной посадки.
Испуганный крик Прентисса снова привлек его внимание к биплану. Старый самолет разваливался! Макдауэлл слишком сильно давил на него, вращения, броски и петли были больше, чем могла выдержать древняя машина. Правое крыло прогибалось, верхняя часть нижней части опускалась вниз.
Смерть прибывает по воздуху
Макдауэлл устраивал игровую битву, пытаясь развить старое ремесло по пересеченной местности до более высоких уровней впереди. Тим нажал на педаль газа "Юпитера", как орел, дающий своей добыче минутную передышку перед последним броском.
Левое крыло старого тренера теперь неуверенно покачивалось. Конец был близок, а они все еще летели над пересеченной местностью.
Зачарованные, Тим и Прентисс наблюдали за разворачивающейся перед ними драмой. Биплан мотало из стороны в сторону, правое верхнее крыло теперь почти касалось нижнего. С треском полотна и дерева крыло оторвалось и поплыло прочь в обратном потоке пропеллера. Затем нижнее правое крыло рухнуло от напряжения, и самолет начал быстро падать.
Макдауэлл, играющий до последнего, методично готовился прыгнуть за борт.
– Ему лучше поторопиться, – крикнул Прентисс.
Тим взглянул на высотомер. Они все еще находились на высоте 2500 футов. У Макдауэлла было достаточно времени, чтобы выпрыгнуть и благополучно спуститься вниз. Контрабандист наркотиков встал на край кабины, когда самолет начал вращаться.
Он помахал им рукой с явной бравадой, а затем стремглав выпрыгнул из самолета. Макдауэлл сделал сальто один раз, затем дернул за разрывной шнур. Пакет с парашютом развернулся, и Тим и Прентисс увидели, как взметнулся шелковый зонтик. Он подхватил ветер и развернулся. Затем, на их изумленных глазах, парашют рухнул, и Макдауэлл исчез из поля их зрения.
– Не смотри! – крикнул Тим Прентиссу.
Он закрыл глаза, но даже тогда образ танцевал в его сознании. В ту единственную секунду, когда открылся желоб, он увидел длинный разрез в шелке. Каким-то необъяснимым образом Макдауэлл зарезал свой собственный парашют вместо парашюта Томми Ларкина, когда планировал смерть Ларкина в аэропорту Аткинсона. Это была справедливая месть, но безжалостная.
Тим открыл глаза. Прентисс, бледный и дрожащий, посмотрел на него.
– Мы можем что-нибудь сделать?