С царского плеча
Шрифт:
— Ваньку мне, конечно, очень страшно с собой брать. Но так будет порядочнее. Если этот старикан такой благонравный, пусть уж он поймет, что я играю честно. Но сразу же предъявить ему Ваньку как своего сына я тоже не могу, боюсь гнева старика. И поэтому так решила, пусть старик сначала свыкнется с моим присутствием у него в поселке. А когда он поймет, что я человек хороший, верный, тогда я ему и скажу про Ваньку.
— Ну да, когда старик тебя полюбит, тогда и на наличие у тебя ребенка он закроет глаза.
— Да и не буду я Ваньку прятать,
— Мне? — неприятно поразилась Леся. — Как это мне? Ребенка? Живого ребенка?
— А что? Ты не согласна?
— Нет, я… как бы тебе это помягче выразиться… У меня пока что есть опыт только с кошками.
В доме у Леси жили две кошки — Фантик и Фатима. Причем Фатима считалась собственностью Леси, а вот Фантик принадлежал ее подруге — Кире. И если обращению с кошками Леся была хорошо обучена, то дети оставались для нее тайной за семью печатями.
И сейчас Лесю здорово напугала просьба ее двоюродной сестры.
— Я не очень хорошо разбираюсь в детях. И понимаешь, твой Ваня, он очаровательный малыш, вот только ни тебя, ни меня он не слушается. Единственный, кого он хоть немного уважает, это твой Леша. Но я так понимаю, что Лешка едет с тобой?
— Разумеется, — нахмурилась Настя. — Значит, не возьмешь Ваню к себе?
— Ни в коем случае!
Леся была так тверда, потому что, собираясь к сестре в гости, была предупреждена подругой:
— Ни в коем случае не приглашай ее малолетнего разбойника к нам. Даже на день, даже на час!
Но Настя хмурилась недолго. Внезапно ее лицо просветлело, и она воскликнула:
— Слушай, сестричка, а если ты поедешь с нами?
— Зачем это?
— Ну, вроде как ты моя сестра, а Ванька — это твой ребенок. Получается, мой племянник.
— Зачем это? Ты же хотела сказать старику правду.
— Но не прямо же в лоб. Нельзя так травмировать психику пожилого человека. А как я придумала, так очень хорошо получится и Ванька при нас с Лешкой будет, и старик ни о чем не догадается.
Леся не считала, что такой обман — это хорошо. Не с этого надо начинать знакомство с родителями будущего супруга. Но Настя вцепилась в нее, словно клещ.
— Умоляю! Поедем! С тобой мне ничего не страшно! И Ванька будет при мне. А то когда он где-то далеко, я всегда за него беспокоюсь. Ты права, он такой шубутной, за ним кроме меня никто не сможет углядеть. Поедем, а?
— Но я не могу. У меня ведь Эдик… Как он на это посмотрит?
— Бери с собой и Эдика тоже!
— Ну, я даже не знаю, — промямлила Леся, которой, откровенно говоря, не хотелось ехать никуда, а особенно в гости к суровому и такому странному старику.
Однако придумать отходной маневр она тоже не успевала. И поэтому лишь пробормотала:
— Я поговорю с Эдиком…
К удивлению Леси, ее жених отнесся к предстоящей поездке с удивительным воодушевлением.
— В деревню? На торжество в честь Лешки и Насти? И ты еще спрашиваешь, поеду ли я? Конечно, и с удовольствием!
— Но это не совсем обычная поездка.
— Понимаю, в конце церемонии знакомства состоится свадьба.
— Кто говорит о свадьбе? Пока еще рано о ней упоминать. Свадьба состоится лишь в том случае, если невеста приглянется старику. А у Насти на этот счет есть сильные сомнения.
— Какие тут могут быть сомнения? Настя — беременна. Лешка жаждет на ней жениться. Какие, к черту, тут сомнения?
— Сомнения могут возникнуть у старика, когда он узнает о том, что у Насти есть еще и старший ребенок — Ванька.
— Ванька — чудный малыш, — произнес Эдик, впрочем, уверенности в его голосе поубавилось. — Дед его обязательно полюбит, как родного. Ну, со временем точно полюбит.
— Ага! — фыркнула Леся. — Особенно, когда Ванька подожжет ему курятник, напустит в кровать жуков или вздумает поиграть с самим стариком в доктора? Помнишь, как он изображал санитара из морга перед дядей Толей, который неосмотрительно задремал после обеда на диване? Бедный дядя Толя, у него до сих пор остался шрам на том месте, где Ванька ему собирался вскрытие делать.
— Да, хорошо, что он ему сухожилие не рассек, только кожу порезал.
— Но Ваньке тогда три года было, не забывай. А сейчас он здорово подрос и возмужал. Так что можно ждать от него фокусов посерьезнее. Настя мне рассказывала, что ее каждую неделю вызывают в школу, а бывает, что даже по два или даже по три раза. Она с этим своим Ванькой совсем измучилась. Да и Лешка, если честно, тоже уже не знает, что делать с мальчишкой.
И выдержав для нагнетения драматизма нужную паузу, Леся добавила:
— И вот этого ребенка Настя хочет всучить нам с тобой!
— Как это нам? — оторопел Эдик.
— А вот так! Она говорит, что боится представить своего сына Лешкиному отцу. И хочет, чтобы мы поехали с ней и вели себя так, словно Ванька — это наш с тобой сын.
Эдик значительно скис. И предстоящая поездка уже не казалась ему такой уж заманчивой. Возможно, они бы с Лесей вдвоем что-нибудь придумали, нашли повод, чтобы отказаться от поездки, но тут на кухню вошла Кира — лучшая подруга Леси, с которой они на паях когда-то купили коттедж в пригородном поселке «Чудный уголок», в котором теперь проживали вчетвером, а если считать еще и кошек — Фантика и Фатиму, то вшестером.
Жили они парочками. Леся и ее Эдик, Фантик и его Фатима, а также Кира и ее Лисица, получивший свое прозвище за способность выкручиваться из самых щекотливых ситуаций без видимого вреда для собственной шкуры.
— О чем разговор? — поинтересовалась Кира, налив себе кофе и присев рядом с друзьями.
И узнав, в чем проблема, немедленно воскликнула:
— Конечно, мы все должны поехать с Настей!
— Все? Мы? Да еще должны?
— Сама посуди, если старикан такой деспот, как о нем рассказывает Лешка, то он запросто может Насте ляпнуть что-нибудь обидное. А она беременна. Ей лишний стресс ни к чему.