С черного хода
Шрифт:
– Вот же черт… – я встал на корточки и стал отползать в сторону, но… но часовой на валуне уже вскочил и недолго думая выпустил короткую очередь в мою сторону. Пули с визгом отрикошетили от камней, сбив несколько веток, а остальные мужики с винтовками наперевес понеслись к нам.
Млять… как бы конец представлению. Только бы Катарина не начала палить. Рано еще…
Я встал и отряхнув траву и комья грязи поднял руки. Ну не бежать же мне от них. Опять же зачем? Вот сейчас все и станет на свои места.
– Стоять… –
– Да стою, стою… – ответил ему на шведском языке и еще выше задрал руки.
Второй эстонец зайдя сзади, ловко двинул меня по спине прикладом, сбив на землю, затем сноровисто обыскал сняв портупею с кобурой и кинжалом.
Остальные видимо стали воевать с ящером. Видно мне не было, но рев возмущенной рептилии слышал… и маты мужиков тоже. Затем выстрел и все стихло. Прогнозируемо.
Тот же, кто и обыскивал, ловко связал мне руки, затем бесцеремонно схватив за шиворот поставил на ноги, при этом отрапортовав главному:
– Он пустой, шеф.
– Где девка? – на неожиданно чистом шведском языке задал вопрос Урмас и повертев мой Люгер в руках, довольно хмыкнул.
Я подивился про себя, почему он говорит на шведском и ответил на том же языке:
– Кто?
– Кто? Ты еще спрашиваешь? Девка твоя где?
Вот те раз… А что им еще известно? Какие-то очень информированные эстонцы. Нет, ну бред полный получается.
– О чем ты? Никаких девок не знаю. Сам я здесь… охочусь вот.
Нет… ну а что мне ему сказать? Песец…
– Ты дурак? – недоуменно поинтересовался Урмас. – Но я то, точно нет. Придурок, твои товарищи нам все уже рассказали. Вас было на яхте четверо. Две сладких парочки. Мне продолжать?
– А вот ты о ком. Так съели ее. Вместе с трусами, сапогами и шляпкой. Почти сразу. Такая здоровенная зверюга. Я сам насилу ушел, – выпалив фразу, я состроил глупую рожу и доверчиво заглянул в глаза главарю. Ну а что? Все равно ничего пока непонятно. Пусть за идиота считают. Может бить дурачка не будут. Только бы достоверно воспроизвести симптомы помешательства… Черт, как там в наставлении…
– Курт, парень похоже не в себе… – к нам подошел еще один мужик и протянул на ладони два окровавленных комка, каждый размером с детский кулачек. – Тут на две сотни золотых марок, не меньше. Вот это очень кстати на него щитомордник напал. А курву его действительно съели. Мы же видели рапторов поблизости.
– Да, да… съели… рапторы… именно они – закивал я придурошно головой и незаметно оглядевшись понял, что Катарина нас не видит. – Меня тоже съели…
– Может быть… крыша поехала однозначно, – задумчиво кивнул Урмас. – Ладно, давай двигать в лагерь. А по пути, ты придурок, рассказывай зачем на остров шли? За той хренью, которая торчит из воды? И что это?
– Да, да… за ней… именно за ней… – забормотал я и чуть не упал после удара прикладом в спину.
Вот же суки… направление движения они мне так показывают. Ну-ну…
– Сожрали мою девочку! Сожрали мою любимую!.. – взвыл я истошным голосом и повадился было идти на карачках, но получив опять
– Да у него совсем крыша поехала! – восхитился конвоир, оказавшийся молодым парнем и потянул из ножен нож. – Босс, говорят дурачки боли совсем не чувствуют. Давай проверим.
– Я тебя проверю! – гаркнул Урмас. – Когда ты уже повзрослеешь Тынис? Тяни его в лагерь и чтобы волоска с этой дурной башки не упало. Вот же народ, с кем работать приходится… – сокрушенно покачал он головой. – Идиот на идиоте, и полоумным погонят…
В лагере меня посадили возле костра, развязали руки и даже плеснули спирту в стакан. Гуманисты мля… Или дурачка достоверно получилось изобразить? Скорее второе.
– Давай залпом и рассказывай. – Урмас расположился напротив, а остальные, кроме часового взобравшегося опять на валун, принялись сноровисто свежевать ящера.
– Что? – я опрокинул в себя огненную жидкость и нарочито сильно закашлялся.
– Ты дурак? – в очередной раз поинтересовался эстонец, но быстро поправился. – Ну да… и так понятно. Отвечай. Зачем вы пришли на остров? Твои товарищи говорят: изучать краснозобых крачек. Но это же не правда? Яхта ваша приписана к Йоханнесбургу, вы яйцеголовые из Йоханнесбургского университета, сам бумажки в каюте видел. Свен Эриксон и Хельга Соренсен, и ты со своей девкой, Марк Йиргенсонс и Джулия Капулетти. И как только вы подходите к острову, сразу гроза, вспышки, причем в одном месте и что-то в это место падает. Сам видел. И аппаратура у вас на яхте странная. Тем более, на этот остров никто никогда не заходит. Только иногда клыкача на побережье промышляют. Ну сам же знаешь. Рассказывай, не бойся. Я тебе еще спирта дам… Потом…
– А что с?.. – я кивнул в сторону моря.
– Все хорошо с ними. Не переживай. Вот расскажешь все и мы вас отпустим.
– Правда отпустите?
– Правда! – убежденно, но очень фальшиво подтвердил Урмас. – Рассказывай.
– Это капсула из прошлого. Из 1943 года, и я тоже, – выпалил я и стал ожидать реакции.
Урмас посмотрел на меня как на идиота, но все-таки переспросил:
– Из какого прошлого? Земного прошлого или прошлого Терры?
– Земного.
– Ты придурок! – разозлился эстонец. – Всем известно что переход открыли только в пятидесятом году, а в семьдесят пятом канал прервался, так как на Земле началась ядерная война.
– Какая война? – совершенно не играя переспросил я и выглядел при этом совершеннейшим дурачком. – С кем?
– Как с кем? – переспросил Урмас. – Парень ты что и память потерял? Или издеваешься. Эй Тынис… иди сюда. Этому придурку все-таки придется память освежить.
– Ага… это мы можем… – обрадованно заявил молодой верзила и сходу двинул меня сапогом в бок. Затем приставил клинок мачете к глазу и грозно зашипел. – А нуговорисукаматьтвою, а то шнифты выну.
Слово «шнифты» он произнес на русском языке. Неужели, ты мальчик, в русской тюряжке посидеть успел? Ну да… если есть русские, значит и тюрьмы есть. Да и вообще куда без них. Без тюряжек-то.