С Днем рождения, детка!

Чуб Елена Петровна

— Ух ты-ыы…

— Какой мальчи-иик…

В один голос выпалили братья Мишарины и уставились на Шайнара с такой жадностью во взглядах, что мне сразу же стало немного не по себе. Так как я прекрасно понимала то, что это парочка не совсем традиционной ориентации, таращится на моего парня не просто из чисто эстетично-профессиональных соображений… И даже не с целью заманить очередную смазливую мордашку в свое модельное агентство, куда они уже больше года настойчиво пытались затащить и меня, обещая золотые горы и всемирную известность. Кстати, обо мне они оба сразу же забыли. Все свое внимание сосредоточив на стоящем прямо перед ними, всего

лишь на расстоянии вытянутой руки, просто обалденном красавчике.

— Вообще-то, это не" мальчик". Это — мой жених. — торопливо поднимаюсь я на ноги и становлюсь рядом с Шайнаром, собственнически обвивая рукой его талию. После чего крепко прижимаюсь боком к демону, несколько растерявшемуся под пристальными взглядами двух здоровенных мужчин, смотрящих на него с каким-то, чуть ли не гастрономическим интересом. — А вот вы кто такие будете, гости незваные, что, как я понимаю, хуже татар? Спрашиваю я у близнецов чуть ли не на грани хамства, делая вид, что вообще впервые в жизни вижу их наглые, но при этом, довольно симпатичные морды.

ГЛАВА: 20

Всего какой-то час спустя мы все, вчетвером, уже сидели в гостинной на первом этаже и вполне мирно пили чай, который лично я с нескрываемым удовольствием закусывала обалденно вкусными круассанами. И сам чай был не местный зеленый, с тонкими, экзотическими нотками прошлогодних прелых листьев, а самый настоящий. Черный, ароматный, с лимончиком, медом и ложечкой коньяка… Как раз такой, как я любила, и на который меня уже давно "подсадили" мои лучшие друзья, братья Мишарины.

Судя по-всему, мои бывшие лучшие друзья. Потому что я уже была на грани того, чтобы начать их ненавидеть. Даже несмотря на то, что приехали они к себе на дачу не с пустыми руками. А с полным багажником своего внедорожника повышенной проходимости, забитым всякими-разными вкусностями, которыми парни затарили здоровенный холодильник в преддверии наступающих праздников. И частью этого съестного богатства братья благородно решили поделиться с нами, своими гостями, практически полностью отрезанными от всех благ цивилизации. И, в частности, от возможности приобрести даже продукты первой необходимости.

И при всем при этом близнецы наотрез отказались взять с нас хоть частичную оплату за безлимитную возможность пользоваться содержимым их холодильника в своих собственных нуждах. Хотя я было твердо уверена в том, что настоящим бескорыстным благородством в их поступке даже не пахло. А на самом деле этот щедрый порыв души был продиктован тем самым, просто неотразимым впечатлением, которое произвел на Мишариных мой иномирный жених.

И вот какого черта они на Шайнара продолжают так жадно и неотрывно таращится? Нет, в принципе в этот вопрос был чисто риторический и я их как раз превосходно понимала, но все равно… Какого черта они на него ТАК смотрят?! Мой демон даже растерялся от настолько повышеного к нему интереса со стороны представителей одного с ним пола. Скорее всего, один из самых сильных демонов Шаантра впервые в жизни оказался в подобной, совершенно непонятной для него ситуации. И, как я подозревала, вообще не имел ни малейшего представления о том, чем именно вызван подобный интерес к его персоне.

Так что теперь сидевший рядом со мной за столом парень, напряженно сжимал в ладонях горячую, парящую чашку с чаем, в которую он уставился с некоторой отстраненной задумчивостью, только лишь иногда бросая в мою сторону короткие, полные недоумения и ярко выраженной досады взгляды.

На сидевших напротив нас амбалов Шайнар предпочел не смотреть вообще, и этим очень сильно расстраивал их обоих. Так как братья были просто в восторге от необычных, ярко — синих глаз моего парня, как и от всего остального, что шло к ним в комплекте. О чем они сразу же поспешили ему объявить, едва только успев перенести из машины в дом объемные пакеты с провизией и досконально рассмотреть лицо Шайнара. На которое они теперь практически неотрывно глазели, не обращая никакого внимания на мои, просто убийственные взгляды в их сторону.

— Кхм… Айлари? — Витек первым решил нарушить всеобщую напрягающую тишину за столом и неохотно оторвавшись от созерцания сидящего напротив него красавчика, уставился уже на меня, с явно преувеличенным и, скорее всего, наигранным вниманием. — У вас такое интересное имя… И оно явно не местное. Как я понимаю, вы со своим женихом прибыли к нам издалека? — Спросил он с намеком, смотря на меня в упор в нетерпеливом ожидании ответа, каким именно попутным ветром и, самое главное, откуда меня и Шайнара занесло к ним на дачу. Хотя, как я понимала, больше всего их интересовала информация именно о Шайнаре…

— Ошибаетесь. Я очень даже местная. — широко улыбаюсь и едва сдерживаюсь от того, чтобы запустить свою чашку с уже ополовиненным чаем в наглое лицо Мишани, который в упор смотря на губы моего демона, помимо воли облизнул свои. — Просто моя мама-довольно эксцентричная личность. И ей показалось забавным назвать меня именно так, эксклюзивно. За что я не перестаю "благодарить" ее всю свою сознательную жизнь.

Вру не краснея, с вызовом смотря прямо в полные недоверия карие глаза напротив и получаю в ответ скривившееся в явной досаде лицо своего друга.

— А как зовут вашего молчаливого жениха? — решил подать голос второй из братьев, при этом еще раз тщательно осмотрев предмет своего повышенного любопытства. — Анютка не стала особенно распространятся ни о вас, ни о вашем спутнике, просто сообщив нам о том, что паре ее друзей нужно где-то перекантоваться до новогодних праздников. И еще она нам клятвенно пообещала, что на Новый год вас здесь уже не будет.

— Если мы настолько сильно мешаем каким-то вашим планам…

— Нет-нет… Вы нам совершенно не мешаете. — торопливо перебил меня Витек и опять уставился на Шайнара, который сдавил чашку с такой силой, что я уже начала всерьез переживать за ее сохранность. Чужую посуду мне было не жалко, но вот все еще горячий чай вполне мог обжечь руки моего парня. — Вы нам нисколько не мешаете, и даже наоборот. Мы с братом были бы очень рады, если бы вы согласились отмечать Новый год вместе с нами. Здесь. На этой даче.

— А как же ваша семья? Вы не хотите праздновать вместе с близкими вам людьми?

— К сожалению, мы детдомовские. — нагло, с тяжелым вздохом, и ничуть не краснея, соврал Мишаня. При этом имея совесть смотреть на меня в упор своими честными-причестными глазками. Вот не знала бы я о том, что их родители живы-здоровы, прекрасно себя чувствуют и уже который год подряд безрезультатно зазывают этих оболтусов праздновать в родной для них дом, сразу же поверила бы этой игре на жалость. Но я-то знала… И именно поэтому, улыбнувшись этим двуличным гадам как можно более ласково, и даже в какой-то степени сочувствующе, задала им еще один, весьма провокационный для них вопрос: — Как я понимаю, сейчас вы мне расскажете о том, что друзей у вас нет тоже?