С «Джу» через Тихий океан
Шрифт:
После службы мы познакомились со священником и извинились за то, что, возможно, помешали ему своим присутствием. Тем временем шофер отвез богомольцев домой и вернулся, чтобы доставить нас в Опоа.
Мы довольно хорошо знали историю Райатеа, и нам было интересно увидеть груду камней – единственное, что можно сегодня увидеть в святилище Опоа. Во время торжеств жрецы приносили сюда статую бога Оро и потом снова ее прятали.
В давние времена в Опоа появилось тайное общество – ариои. Почему оно было тайным и чем занимались его члены? Чтобы стать ариои, нужно было пройти тяжкие испытания, которые длились месяцы и даже годы. Ариои были чем-то вроде организованных трубадуров. Они объезжали на целых флотилиях пирог остров за островом,
Ариои были сторонниками свободной любви. Любая женщина из их общества принадлежала всем мужчинам. Престиж женщины возрастал с увеличением числа ее любовников. Каждый, кто становился членом этого тайного общества, полностью порывал с семьей, детьми, родственниками.
Несмотря на строгую дисциплину и иерархию, общество ариои, по существу, было довольно анархическим. Ариои считали себя свободными людьми и вели такой образ жизни, какой им нравился: ездили с острова на остров, устраивали торжества с песнями и танцами, любили, кого хочется, а время от времени вступали в бой, чтобы продемонстрировать свою силу и мужество. Думаю, этим исчерпывались мечты каждого полинезийца. Поэтому двести лет назад четверть населения Таити и Райатеа были ариои. Одного не могу представить, что же делали все остальные, те, кто не был членом общества? Вероятнее всего, таким просто не хватало силы и ловкости, чтобы выдержать физические испытания, которым подвергались кандидаты в ариои.
Все это давным-давно ушло в прошлое. Потомки свободных и воинственных ариои давно покорены Францией, прилежно ходят в церковь, смотрят телевизоры и имеют смутное представление об истории своего народа.
В Опоа накануне состоялось какое-то празднество, все вокруг было украшено ветками и цветами. Сфотографировались у священного камня, перед которым когда-то стояла статуя бога Оро и совершались жертвоприношения. Израсходовали на съемки целый ролик кинопленки и отправились в обратный путь. Новый приятель довез нас до причала, где перед нашей лодкой собрались девушки. Одни купались, другие пели, подыгрывая себе на гитаре. Пока нас не было, Рядом с нашей лодкой пришвартовалась американская яхта. Мы очень сожалели, что не застали ее хозяев, они куда-то ушли, а так хотелось познакомиться и хоть немного поговорить. Довольно медленно и неохотно приготовились к отплытию. Вокруг все застыло в приятном спокойствии и тишине. Торопиться в такие мгновения было просто неприлично.
Проход между островами Райатеа и Тахаа отмечен створами. По лагуне шли медленно, на моторе. Ничто не мешало нашему движению. Через два часа добрались до причала острова Тахаа. Дорогу нам пересек лишь небольшой катер, груженный хлебом для местных жителей. И здесь нас встречали дети. На всех островах дети или целый день играют у причала, или купаются. Пока мы привязывали лодку, они внимательно следили за нашими действиями. Вытаращив большие сверкающие черные глазенки, они сидели рядком на корточках и молча вертели головами, провожая взглядами каждое наше движение. С неменьшим интересом смотрела на нас и молодая женщина, кормившая грудью ребенка. Вокруг не было никакой другой лодки или яхты. До Тахаа нет рейсового транспорта, поэтому это один из самых сохранившихся из Подветренных островов. Сохранившихся в том смысле, что его почти не тронула цивилизация. Чтобы попасть на Тахаа, нужно каким-то образом добраться до Таити, затем долететь до Райатеа, а там нанять лодку, которая доставила бы тебя на Тахаа.
Несколько часов мы бродили вдоль берега, собрали много изумительно красивых раковин, кораллов и камешков. И самое приятное – встретили только один джип и несколько велосипедистов. Под легким навесом сидели двое мужчин и пили пиво. Они помахали нам рукой,
И по Тахаа мы, как говорится, промчались галопом, чтобы только сказать, что были на нем. И отправились дальше – на остров Бора-Бора.
Бора-Бора – значит «первородный». Согласно древней полинезийской легенде, он первым возник из океанских волн, сразу же вслед за появлением «матери» Полинезии – острова Райатеа. Когда мы подошли к острову, у меня внезапно возникло ощущение, будто Бора-Бора только что вынырнул из океанских волн, и теперь океан занят шлифовкой новорожденного до совершенства. Остров появился неожиданно, как сказочный замок. Почти нереальный, фантастический, окутанный легкой дымкой. Но раскрывал он перед нами свои чары постепенно как истинная красавица.
Вокруг Бора-Бора есть много островков, опоясанных рифами. Один из них оказался пригодным для аэродрома. Во время второй мировой войны американцы построили на нем взлетную полосу и пробыли здесь пять лет.
Легенды утверждают, что на Бора-Бора рождаются самые красивые женщины Полинезии. И даже сам бог Оро, спустившись на землю по радуге, сначала сошел на Бора-Бора, где влюбился в простую смертную девушку неземной красоты. Взял ее в жены и вместе с ней поселился на Райатеа.
На Бора-Бора находится могила одного из наших любимейших мореплавателей – Алена Жербо.
Вечером я лежала и долго старалась понять, чем же так бесповоротно покорил меня этот остров? Чем Бора-Бора отличается, например, от Тахаа? Вулканического происхождения, в профиль похож на двухгорбого верблюда, площадь 30 квадратных километров, население около 2000 человек. Что еще? Лагуна, пальмы, цветы, хижины, песни, танцы. Нет ничего особенного по сравнению с другими островами. И все же, как только мы ступили на его берег, нам почему-то стало удивительно хорошо и приятно. Мы оба ощущали: сам воздух здесь пропитан чем-то иным, незнакомым и волнующим.
Здесь у нас произошли самые неожиданные и интересные встречи.
Мы сидели в лодке. На соседнем катере кто-то играл на флейте. Со всех яхт доносился говор. И вдруг за нашей спиной кто-то четко и ясно сказал: «Добрый день». «Добрый день», – ответили мы и только тогда сообразили, что говорят по-болгарски.
– Вы болгары, да? – спросил мужчина, указывая на крупно выведенное на рубке слово «Bulgaria».
– Да, болгары. – Мы оба вскочили на ноги. – А вы?
– Я болгарский еврей. Мои родители более 40 лет назад покинули Болгарию. Жил я во многих местах, а сейчас – в Рио-де-Жанейро. Зовут меня Гвидо Алкалай.
Приятного вида человек, лет пятидесяти, энергичный, сердечный. Совсем плохо знает болгарский язык. Его родители говорили по-болгарски только тогда, когда не хотели, чтобы дети понимали содержание их разговора. Из любопытства он научился немного этому языку, но потом забыл. Гидо сказал, что он консультант. Но я не поняла, по каким вопросам. Однако голова у него работает так быстро, что, по-моему, он может быть консультантом в любой области. Играет и на пианино.
Спустя немного мы вдвоем с ним шагали по единственной улице селения, размахивали руками и во все горло пели отрывки из сонат Бетховена. Дончо же сказал, что он и жена Гвидо – Франси чуть поотстанут, чтобы люди не подумали, что они из нашей компании. Перепев друг другу множество клавиров, причем с поправками и спорами, мы зашли в клуб «Медитеране», чтобы промочить горло.