С кем бы побегать
Шрифт:
Вдруг тощий парень неуверенно спросил:
— Это не Динка?
— Динка? — Тамар вздрогнула, услышав наконец лай.
— Я ее привел к тебе, — промямлил Асаф.
— Ты ее привел? Но как… откуда?
— Неважно. Я должен был привести к тебе ее, вот и привел.
Он сунул руку в карман рубашки, нащупал там бумажку, бланк № 76, на котором нельзя было разобрать уже ни слова.
— Неважно, — пробормотал он, смял листок, скатал его в шарик и затолкал поглубже в карман.
На сто пятьдесят шекелей больше, на сто
Не сводя глаз с Асафа, Тамар быстро попятилась вверх по склону. Она закричала: «Динка!» — и собака бросилась к ней, порвав ремешок. Там, где они встретились, поднялось облако пыли. Из облака неслись вскрики изумления, возбужденный лай и всхлипывания. Асаф смотрел на клубы пыли и улыбался — вопреки боли.
Он тяжело поднялся и постоял, приходя в себя, проникаясь сознанием, что вот сейчас он просто уйдет, вернется домой и всю оставшуюся жизнь будет ненавидеть себя за трусость и недотепистость. Но изменить он ничего не мог. Вот будь на его месте Рои, он бы уже давно разливался соловьем, обольщая ее рассказами о своих приключениях и подвигах, а главное — смешил. Да она бы у него каталась от смеха!
Как только Асаф двинулся с места, Тамар тут же оторвалась от Динки и вскинула свое оружие. Асаф сделал два шага вперед, пожал плечами, показал, что в руках у него ничего нет, — пусть только даст ему пройти, и он уберется восвояси. Его миссия здесь закончена, а завтра предстоит еще один рабочий день в мэрии. Тамар с удивлением смотрела на него, потому что весь этот внутренний спор был написан у Асафа на физиономии. Она наблюдала за гримасами страдания, пробегавшими по лицу этого парня, и терялась в догадках. Кто он? Откуда взялся? На какой-то миг ей даже показалось, что он не очень опасен, но когда он сделал еще шаг в ее сторону, опомнилась и заорала:
— Динка, фас!
Асаф в изумлении уставился на нее. Он, конечно, не мог знать, что девять лет назад отец Тамар согласился купить ей собаку только при условии, что та пройдет курс спецобучения, дабы уметь защитить Тамар в случае необходимости. И вот девять лет спустя Тамар внезапно вспомнила об умениях Динки.
Динка приподняла уши, но с места не двинулась.
— Фас, Динка, фас! — в отчаянии кричала Тамар, невольно подражая южноамериканскому акценту дрессировщика.
Динка сделала несколько шагов, подошла к Асафу, потерлась головой о колено и ткнулась носом в ладонь. Тамар стояла как громом пораженная. Динка никогда не вела себя так ни с кем посторонним.
Асаф сказал:
— Она бегала по городу, ее нашли, привели в мэрию, а я там работаю на каникулах…
— В мэрии?
— Да, мой папа там знаком с… неважно. Ну вот я с ней немного покрутился… мы тебя искали.
Тамар посмотрела на Динку, словно требуя подтверждения. Динка глянула направо, глянула налево, облизнулась, а потом легко встала на задние лапы и положила передние Асафу на грудь.
Тамар выпустила из рук палку.
— А когда ты крутился по городу, тебе как следует врезали, — сказала она.
Асаф пробежался пальцами по экспозиции своих ушибов.
— Обычно я так не выгляжу, — смущенно пробормотал он.
— Обычно я не бью людей.
Асаф молчал, переминаясь с ноги на ногу. Почесал одной ногой другую, повыше лодыжки.
— А, тебе передавали привет, — вдруг вспомнил он. — Теодора и торговец пиццей. И еще Мацлиах. И Лея. И Нойка… да, и какой-то Моше Хонигман.
С каждым именем глаза Тамар делались все больше.
— И еще из брошенной деревни, от парня… Сергея, и от одного сыщика, который однажды тебя чуть не схватил. И еще от одной девчонки, она играет на виолончели на Бен-Иегуде, в красной шляпке.
Тамар шагнула вперед. Асаф подумал, что у нее тоскливые глаза загнанной волчицы.
— Ты всех их встречал?
Он смущенно погладил Динку:
— Она водила меня.
В стороне все покачивался и что-то мычал Шай. Они его не видели. Весь мир для каждого сосредоточился в глазах напротив. Тамар приблизилась к Асафу, она вглядывалась в него, забыв обо всем на свете, — словно надеялась вытянуть что-то из его глаз, из лица, из большой, немного нескладной фигуры. Асаф не двигался. Раньше столь пристальный взгляд заставил бы его ежиться от смущения. Но сейчас он чувствовал только легкую слабость в ногах.
— Меня зовут Тамар.
— Я знаю.
Секунду спустя он вспомнил:
— А меня — Асаф.
Минутное замешательство. Что делать? Обменяться рукопожатием? Слишком официально. Их отношения давно уже переросли официальное рукопожатие.
Тамар опомнилась первой:
— А это — мой брат Шай.
— Твой брат?
— Брат. А что? Ты не знал?
— Просто я все время думал, что он… то есть что вы с ним… но я вообще не знал…
Она сообразила:
— Ты думал, что он мой друг?
Асаф хмыкнул, покраснел, пожал плечами. В мозгу его одна шестеренка завертелась быстрее прочих, щебеча что-то вроде «Ну тогда, значит, а?». И вообще внутри Асафа творилось что-то неладное — будто все там сбилось с единого ритма. Будто туда вломился новый квартирант и с ходу принялся хозяйничать: сдвигать тяжеленные столы, выбрасывать старые заплесневелые шкафы, втаскивать невесомую, воздушную мебель, ну что-то типа бамбуковой. Асаф почувствовал, что обязан прямо сейчас, немедленно объяснить нечто очень важное, что стояло между ними. Он скинул рюкзак и протянул Тамар. Она выхватила рюкзак из его рук, прижала к груди, уставилась на Асафа взглядом, полным изумления и подозрения.
— Даже это?..
Он напрягся, собираясь нанести ей удар.
— Слушай, э-э… я тут у тебя почитал. В тетрадках то есть. У меня не было выбора.
— Ты читал дневник?! — Она отпрянула.
Лицо Асафа перекосилось от боли.
— Мой дневник?! — Ее глаза потемнели от возмущения, знамя войны за независимость стремительно взлетело вверх.
Асаф понял, что потерял ее, не успев найти. Но возмущение в глазах сменилось горечью и разочарованием. Она смотрела на него, ожидая объяснения.