С кратким визитом (сборник)
Шрифт:
– А вы бы шарить в чужом столе перестали! – не двигаясь с места и не опуская свой ИЖ, сказала Дюймовочка. – Дождались бы Владимира Петровича. А не то я вас за воровство арестую.
– Вот как?
Девушка подняла голову и посмотрела на Галину. Глаза у нее были большие, зеленые и такие пронзительные, что Надеждиной стало не по себе. Засосало под ложечкой.
– Наручники наденешь?
– Дождешься – надену, – пообещала Галина и опустила пистолет. – Вы что тут ищете? Разве можно без Владимира Петровича?
– Можно. – Девушка снова начала перебирать бумаги. Потом задвинула ящик и открыла следующий.
– Вас как зовут?
Златовласка не ответила. Даже не подняла головы.
– Я сейчас вызову патруль, – пообещала Галина. Но ее мобильник остался в прихожей, в рюкзачке. А телефон Фризе стоял на письменном столе, в котором хозяйничала гостья.
В этот самый момент телефон зазвонил. Вернее, зажурчал. Сыщик давно уже сделал сигнал таким, чтобы не вздрагивать при каждом неожиданном звонке.
– Снимите трубку, это Владимир Петрович! – потребовала Галина, но гостья даже не взглянула на аппарат.
– Тогда я сниму. – Дюймовочка решительно направилась к столу.
– Стой, настырная баба! – негромко приказала гостья и посмотрела на следовательшу завораживающими зелеными глазами.
«Ну и буркалы», – подумала Дюймовочка, чувствуя, как у нее подкашиваются ноги. И, потеряв сознание, мягко осела на ковер.
Неожиданный поворот
Первое, что увидел Фризе, включив свет в прихожей, – маленький рюкзачок Дюймовочки. Рюкзачок был расстегнут, и из него, как из рога изобилия, высыпались на ковер всевозможные дамские причиндалы: пудреница, крохотный несессер – наверное, со щипчиками и пилочками для ногтей, – пакетики с прокладками, флакончик пробных духов, записная книжка.
Впечатление было такое, словно рюкзачок уронили на пол, а потом поддали ногой. Вот все и высыпалось. А рядом с огромным, во всю стену, зеркалом стояли крохотные туфельки следовательши. Вернее, одна стояла, а другая лежала на боку: «Как перед танком присели голубки, милые туфельки в форме скорлупки».
Этот беспорядок так не согласовался с привычками аккуратной Галины, что Владимир насторожился. И даже не окликнул Дюймовочку, как поступал в тех случаях, когда она «гостила» в его квартире. Вместо этого он тоже разулся и неслышно прокрался к двери кабинета, единственной двери, из-под которой пробивалась полоска света. Он повторил все то, что совсем недавно проделала Дюймовочка: вынул из кобуры пистолет и бесшумно приоткрыл дверь.
В самом центре большого текинского ковра, неестественно подвернув под себя руку, лежала Галина.
На долю секунды отчаяние парализовало Фризе. Но в этот момент девушка застонала. Владимир даже подумал, что это у него самого вырвался непроизвольный стон. Он опустился на ковер рядом с Дюймовочкой и осторожно повернул ее на спину. Галина открыла глаза, и тут же ее веки опять закрылись.
– Володенька, – прошептала Дюймовочка.
Впервые она назвала его Володенькой. И вообще впервые – по имени. Как ни сердился Фризе, подруга постоянно величала его Владимиров Петровичем.
– Рука… Руку больно, – жалобно сказала Галина. И только сейчас Фризе заметил, что в правой руке девушки зажат пистолет.
«Неужели сломана?» – с тревогой подумал сыщик. Он хотел забрать пистолет, но ладонь не разжималась.
– Отдай, малышка, – сказал он ласково. – Отбой! – И стал потихоньку разжимать тонкие, маленькие пальцы.
– Больно! – Галина снова открыла глаза и спросила: – Владимир Петрович, вы? – Как будто увидела его впервые.
– Я, я. Пистолет отдай. Он у тебя на боевом взводе. Еще отстрелишь мне чего-нибудь нужное.
– Ой, мамочки! Руку не чувствую, – совсем по-детски пропела Галина. – Отекла, что ли?
Фризе наконец высвободил из ее цепких пальцев оружие, вытащил обойму, патрон из патронника и сунул в карман. По тому, как Дюймовочка несколько раз сжала и разжала кулак, он определил, что с рукой у нее все в порядке. Просто неудачно ее подвернула и отлежала. Он поднял девушку на руки и отнес на диван. Потом достал из бара коньяк, налил в рюмку и дал ей глотнуть.
Дюймовочка выпила залпом, сказала: «Ой!» и содрогнулась всем телом. Как будто получила удар током.
– А теперь рассказывай, – приказал Фризе и устроился рядом с диваном прямо на ковре.
– Ой! – опять воскликнула Дюймовочка и села. – Пресвятая Богородица, помилуй и защити.
– Давай вернемся на землю. Что случилось?
– Я приехала…
Галина вдруг замотала головой. Фризе ласково обнял ее и заставил снова лечь. Подложил ей под голову большую подушку.
– Ты приехала…
– Да. Лифт не работал. Стоял на вашем этаже. И дверь в квартиру не захлопнута на замок. – Она нахмурилась, стараясь что-то вспомнить. Но не вспомнила и надолго замолчала.
– Дверь не захлопнута на замок, – подсказал Фризе. – Ты вошла?
– Вошла, вошла. Свет не зажигала. Достала из рюкзака ИЖ, скинула туфли и пошла на свет.
– На свет?
– Да. Свет горел только в кабинете.
«Опять двадцать пять, – огорчился Фризе. – Квартира пустовала недолго. Кто мог знать, что я ушел и не поставил ее на охрану?»
Уже трижды за последние пять лет в его квартиру пытались проникнуть разные люди. Преступники. Однажды смогли залезть, когда была включена сигнализация. К счастью, ничего не украли.
Он оглядел стены кабинета. Все «голландцы» мирно висели на своих местах. И оружие не тронули. «Молодец, Галочка, вовремя поспела. Вот только рисковала…»