С любовью, бухгалтерия
Шрифт:
– Знаю, - тихо соглашалась она, уткнувшись в его плечо: - Мне не за что тебя прощать. Я прочитала твои проекции.
– А я твои. Но ведь главного мы еще не видели?
Тут он бросил взгляд на аптеку и загадочно улыбнулся:
– Подожди минутку, возьму чего-нибудь к кофе. На всякий случай, кто ж знает, как оно пойдет?
– С чабрецом не бери, - в тон ему ответила Галина. – У меня на него аллергия.
– Знаю, что ты, как всегда, о другом, - осторожно рассмеялся Аллигатор. – Но мозги болят, нет сил решать ребусы. Скажи прямо, что
– Бальзам. Что-то я замерзла. А кофе с бальзамом помогает согреться.
– Хорошо, - спокойно согласился он. – Согреемся. Или бальзамом в кофе, или бальзамом на душу. Там разберемся.
Глава 52. Что такое хорошо и что такое плохо
Дождик босиком по земле прошёл, Клёны по плечам хлопал, Если ясный день - это хорошо, А когда наоборот - плохо.
(из м/ф «Кот Леопольд»)
Галина с Аллигатором вошли в подъезд. На душе было спокойно.
«Меня действительно волнует его рука, - подумала Галина. – Именно такие пофигисты и получают потом серьезные проблемы. Не первый год хожу в походы, насмотрелась всякого. И… День сегодня, правда, на редкость странный. Нужно оставить все странное и непонятное в этом дне. В завтра не тащить».
Аллигатор поймал ее взгляд и усмехнулся. Вроде бы и по-доброму, но снисходительно-снисходительно.
«У него на этот счет другое мнение, - признала Галина очевидное. – Но он хороший, Олег. А с хорошим человеком все должно выйти хорошо».
В квартире он покрутил замок, попробовал пальцем защелку и закрыл его на два оборота. Потом разулся и аккуратно поставил туфли на полку для обуви.
– Садись на диван, - улыбнулась Галина. – Будем тебя лечить.
Аллигатор послушно прошел в комнату.
Галина помыла руки и полезла в кухонный шкафчик, где хранился ее нехитрый набор лекарств. Но для перевязки действительно было все необходимое.
Когда она пришла с подносом, где ровными рядами возвышались упаковки бинтов и стерильной ваты, стояли бутылки с перекисью и зеленкой и лежали коробочки с лейкопластырем, Аллигатор сидел, лениво развалившись на диване, и клацал пультом телевизора, выискивая спортивные каналы.
– Олег, сними рубашку, пожалуйста! – попросила Галина, ставя поднос на стол.
– Я бы запросто, Галка, - совершенно невинно отозвался он, делая звук на телевизоре тише. – Но у меня правая почти не гнется.
Он демонстративно покрутил рукой из стороны в сторону. Действительно, перетянутая банданой, она практически не сгибалась:
– А одной левой неудобно. Поможешь?
– Да, конечно! – Галина села рядом на диване и начала осторожно расстегивать пуговицы на рубашке.
Но пальцы отчего-то слушались плохо. Пуговицы выскальзывали из них, застревая в петлях намертво.
«Что за ерунда со мной творится! – возмутилась
Она подняла голову и встретилась взглядом с Аллигатором. В его глазах читалась легкая ирония, а еще он откровенно наслаждался процессом.
«Я его раздеваю! – вдруг дошло до Галины, заставляя отчаянно покраснеть. – Сама. А с Васькой еще этого не было! Пару раз скользнула ладонями под футболку… Оно как-то и не считается».
Аллигатор прочитал ее состояние, довольно улыбнулся и демонстративно прикрыл глаза.
«Издевается, гаденыш! – разозлилась Галина. – Но перевязать рану нужно. Ничего, как там Сонька говорила – я не женщина, а бухгалтер? И я здесь не женщина, а врач! Разберусь на три счета: раздену, обработаю и выставлю! Хотя нет, на четыре – еще и одеть нужно будет. А пофиг – сам оденется!»
Под злость дело пошло быстрее, пуговицы сдались, и рубашка сползла с плеч. Аллигатор продолжал сидеть с блаженным видом, не открывая глаз.
«Красивый он! – признала Галина, незаметно разглядывая Олега. – Спортивный, загорелый. А я все равно Ваську люблю! Но как тяжело, когда он не пишет и не звонит».
Она начала осторожно стаскивать рукав рубашки с больной руки Аллигатора, коснулась ладонью кожи… и вздрогнула от неожиданности. Словно огненной волной окатило! Даже не волной - на нее внезапно обрушился огромный кипящий шквал, снося все на своем пути, заливая с головой…
Галина с перепугу отдернула руку.
«Цунами, вызванное подводным вулканом!
– промелькнула в голове ассоциация. И тут же мысли полились бурным потоком, перебивая друг друга: - Олег что – тоже может быть таким?! Чувственным, ярко отзывающимся на каждое прикосновение? Но раньше у него этого не наблюдалось! Сколько раз и обнимались, и перевязывала его сегодня у пруда».
Аллигатор открыл глаза и улыбнулся – загадочно-многозначительно.
«Он что – сам решает, когда показывать это, а когда нет? – вдруг с ужасом поняла она. – Настолько контролирует себя?! Или… Мамочки, да что за человек – загадка на загадке!»
Сцепив зубы, Галина вновь потянулась к его руке и начала осторожно разматывать пропитанную кровью бандану. Огненного шторма больше не было, и на том, как говорится, спасибо.
На удивление, рана выглядела вполне безобидно. Кровотечение прекратилось, края царапины стянулись друг к другу, сверху их покрывала аккуратная бордово-коричневая корочка.
– Я же сказал – ерунда! На мне, как на собаке, заживает, - лениво глянул на плечо Аллигатор и зевнул: – Никогда не гниет, не нарывает, само собой проходит. Бабушка говорила - у нашего рода кровь сильная. А в больнице объясняли все хорошим иммунитетом. Если бы не он – гарантированно б в ящик сыграл. Тогда, в семнадцать.
Галина изумленно покачала головой, но все-таки произвела необходимые манипуляции: облила перекисью, намазала края раны зеленкой, приложила пропитанный антисептиком бинт и аккуратно закрепила пластырем.