С любовью, Солт & Лейк
Шрифт:
– Странно. Я уже получила анализы из лаборатории: наркотиков не нашли. Но Рыжий действительно слишком активный. Может, «Фалькорп» и своих агентов чем-то как-то накачали. По результатам они чисты, словно у мормонов, но нельзя отрицать возможность, что наши анализы просто не находят то, что надо.
– Всё может быть. Пока мы за ними наблюдаем, раз попытка допросить провалилась, - сообщил Джонатан.
– Не можете расколоть?
– Я подхватила сумочку и направилась на выход, жестом призывая капитана присоединиться ко мне.
– Сложно расколоть того, кто молчит,
– Сочувствую. Попробуйте использовать сыворотку правды. У военных же она должна быть. Или ваши ботаники создадут её. Ради благого дела же.
– Скажи еще, чтобы мы их пытали.
– А вы можете?
– Можем, но не будем. Нет должного разрешения и распоряжения.
Мы вышли на улицу. Свежий утренний воздух немного взбодрил. Джонатан вылил в траву кофе из одного стаканчика, выбросив тот в урну недалеко от входа в корпус.
– Денёк другой без еды посидят и призадумаются.
– Думаешь?
– Посмотрим.
За непринуждённой беседой мы медленно дошли до моего домика, расположившегося на краю заселённой и пустующей зоны базы. В планах у майора Монгомери, главного вояки на этой закрытой территории, было полное заселение городка, но пока он обходился малыми силами из-за отсутствия видимых результатов. Но после захвата подопытного, над которым тряслась корпорация «Фалькорп», но всё же не уберегла, появился реальный шанс раскрыть противозаконную деятельность крупного фармакологического концерна, о чем и рассказал Джонатан. Он лично спас жизнь этому несчастному, над чьими мозгами капитально поработали, разминировав на нём жилет с бомбой. Это не могло не восхитить.
Джонатан зашёл ко мне в дом, напомнив про своё обещание.
– Ужин? Предлагаешь ожидать его сегодня вечером? Но тогда для меня это будет завтрак, или обед, - засомневалась, не зная, во сколько проснусь.
– Верно, тогда перенесём на другой день, чтобы ужин был ужином, - предложил он, поставив пустой стакан из-под кофе на кухонный стол.
– А сейчас, раз ты собралась лечь спать, - голос Джонатана стал ниже, звеня в воздухе волнующим тембром. Он схватил меня за руку и притянул к себе, хитро улыбаясь.
– Что это вы задумали, капитан Барнс?
– кокетливо поинтересовалась я, уже готовясь перенести планы на сон на часок другой.
– Как джентльмен хочу убедиться, что наш штатный доктор доберется до своей постели и как можно скорее заснёт, - лукаво заявил он, подхватив меня на руки. От неожиданности вскрикнула и обвила руками крепкую шею капитана. Тот светился от счастья, словно мальчишка.
– Три недели ты обхаживал меня, чтобы решиться на что-то более решительное, - подметила я.
– Я бы раньше уделил тебе больше внимания, если бы не работа, - оправдывался он, уверенно направляясь в спальню — планировка у домиков была стандартной.
– С появлением информации о возможности заполучить доказательства опытов «Фалькорп» над людьми, свободного времени стало в обрез. Монтгомери половину людей чуть с говном не съел за ерундовые оплошности, - поведал Джонатан, осторожно опустив меня на кровать,
– Ну, мне тоже было не до романтики, - произнесла, приподнявшись на локтях, чтобы удобнее было следить за Джонатаном.
– Будешь спать так или мне помочь?..
– завораживающе прошептал негодник, ласково проведя рукой, едва касаясь пальцами моей ноги.
– Щекотно, - дёрнулась хихикнув.
– И знаешь, я действительно так устала, - прикрыла глаза и откинула голову назад, открывая вид на шею, - мне пригодиться помощь.
Ничего не говоря, Джонатан приступил к пуговкам на моей блузке. Его толстые пальцы испытывали легкое затруднение, но он успешно справился с застёжкой без моей помощи и стянул рубашку с моих плеч, нежно поцеловав меня в щёку, а потом в одно плечо, а затем в другое. От такой ласки я разомлела и повалилась на постель, а Джонатан принялся высвобождать меня из юбки, блуждая ладонями по открывающимся участкам тела.
Я улыбалась как дурочка, отгоняя наваливающуюся усталость. А Джонатан уже стаскивал с меня колготки, осыпая лёгкими поцелуями мои ножки, запуская приятные волны по всему телу, словно вибрацию от мурчащего котёнка. Очень нежно и расслабляюще. И уже веки от такой неги невозможно было разлепить, чтобы не просто выпросить поцелуй в губы, а уговорить и его раздеться.
– Закрывай глазки, - прошептал Джонатан, обрывая мои потуги, укутывая теплым одеялом. Я расплывалась в счастливой улыбке от такой внезапной заботы. Всё-таки что-то хорошее вышло из сегодняшней внеплановой ночной смены.
– А капитан-то у нас очень даже милый и заботливый, - промурлыкала в край одеяла.
– А еще я умею готовить, что обязательно продемонстрирую на твоей кухне, - с тихой гордостью в голосе, пообещал он, наклонился и коснулся своими губами моих.
Улыбнулась, зажмурив глаза от удовольствия. Поцелуй остался лёгким и трогательным — Джонатан не хотел спешить и напирать на меня своим активизировавшимся интересом.
– После такого сложно будет уснуть. Если только капитан у нас колыбельные поёт.
– Нет, только строевые песни. Но под них хочется гордиться страной и побеждать врагов, а не спать.
– Тогда не надо, - отказалась, не в силах перестать улыбаться и открыть глаза. Усталость брала своё. Я почти сутки бодрствовала по личной просьбе майора Монгомери. А теперь пора спать. И Джонатан это понимал.
Он тихо ушёл, прикрыв дверь в спальню. Захлопнуть входную он догадается, поэтому я спокойно отдалась в руки Морфея.