С молитвой о тебе
Шрифт:
Работать официально из тех же треклятых соображений она не могла, но и не работать не могла категорически! И договорившись с директором родной Мерзляковки, взялась помогать любимой Ирине Сергеевне, и в частности вела Светочку Мишину, которую Валентину Сергеевичу таки удалось при протекции Киры и с помощью Ирины Сергеевны перевести в Москву.
А ближе к сентябрю Ксения Петровна сообщила, что открылась вакансия в интересном серьезном колледже в одном областном центре, директором которого работает одна из ее бывших учениц. Колледж, он же бывшее училище, много лет славится тем, что большая часть его выпускников поступали в консерваторию и многие
Не раздумывая, Кира согласилась. С помощью Романа Георгиевича Кира еще раз сменила фамилию, но, как он ни настаивал и даже требовал, стояла на своем — имя она менять не будет! Вот таким образом Кира оказалась в этом городе.
На сей раз они с папой соблюдали до запятой все инструкции Романа Георгиевича. Начиная с того, что Кира подыскивала себе квартиру в доме, в котором есть два выхода на разные улицы — парадный и черный. Нашла.
В первый же день, оформляясь на работу, Кира закрылась с директором Ларисой Васильевной в кабинете и подробно описала реалии своей жизни, закончив повествование предупреждением:
— Может так случиться, что мне придется срочно уезжать, так что подумайте, принимать ли меня на работу.
— И разговора быть не может! — воскликнула Лариса Васильевна. — Вы же подарок судьбы, Кирочка! С вашим‑то уровнем и в нашу глубинку! И возьму, и спасибо скажу, и помогу всем, чем смогу!
— Спасибо, — отлегло у Киры от души, — но я напишу заявление об уходе без даты, и если случится необходимость и мне придется улепетывать, вы дадите ему ход. И еще, я отдам вам ключ от банковской ячейки, где хранятся все мои важные документы, вы могли бы его держать у себя в сейфе?
— Конечно, — немного удивилась директриса.
— И дам на крайний случай номер телефона Романа Георгиевича, его тоже лучше не показывать никому. И если вдруг вас примутся расспрашивать посторонние или коллеги о моем исчезновении, вам придется делать удивленные глаза и уверять всех, что я написала заявление об уходе, ничего не объяснив, и уехала. А потом, когда я обоснуюсь в другом месте, перешлете мне все документы.
— Я все сделаю, Кирочка, не волнуйтесь, и прекрасно все понимаю, и этот разговор останется между нами! — заверила она и неожиданно задумалась, помрачнела и призналась: — В моей семье похожая трагедия, мой племянник наркоман. Обобрал всю семью, сестра годами жила в ужасе, что только не происходило, и мне и моим детям угрожали, вымогая деньги. Поэтому я понимаю вас как никто другой.
— А что с племянником? — осторожно спросила Кира.
— Умер от передозировки. И весь ужас состоит в том, что все мы вздохнули с облегчением! А был прекрасный парень, такие надежды подавал, золотой медалист, а… — она горестно махнула рукой. — Поступил в университет, блестяще учился, владел двумя языками, друзья студенты на какой‑то вечеринке уговорили уколоться, попробовать…
Трагедия! У каждого свои трагедии.
Как не раз доказывала история, нет ничего лучше старых испытанных и проверенных временем вещей и придумок. Каждый месяц десятого числа Кира с папой разговаривают по телефону, приходя для этого на почту, и их соединяют телефонистки. Оказывается, есть еще такая услуга, только мало кто о ней помнит и знает, а кому сейчас придет в голову, что звонить можно и оттуда? А между прочим, как обнаружила Кира за эти два года, немало людей пользуются услугами переговорного пункта. А еще они с отцом пишут друг другу письма и посылают до востребования, и этот способ связи не отследишь. Так что, когда электронный и интернетовский мир рухнет, кое‑что надежное останется.
Если десятое число выпадает на рабочие дни, разговаривают в восемь вечера, если на выходные — в три дня. Если у кого‑то из них не получается в этот день, контрольно переносят созвон на двенадцатое. А Роман Георгиевич звонит Кире на работу, и они иногда болтают, он осуществляет экстренную связь в случае, если у Киры или Владимира Андреевича что‑то произойдет.
Конечно, у Киры есть сотовый телефон, а куда деваться, у нее ученики, а у них беспокойные родители, а вот компьютера и электронной почты она не держит, пользуется, если возникает надобность, электронной почтой колледжа.
Это все реалии конспиративной жизни, не глубокого подполья, но необходимой перестраховки и продуманной осторожности. Личных фотографий в доме нет, отцовские письма собираются пачечкой в директорском сейфе, никаких «обрастаний» вещами, только необходимый минимум (любимая каракулевая шубка — исключение) и продуманный, хорошо подготовленный план срочной эвакуации в нескольких вариантах.
Это ее жизнь, вот такая! А какая она бывает спокойная, обыденная и простая, Кира уже забыла и, наученная страшным опытом, теперь соблюдает осторожность и всегда помнит об опасности.
Первый год жизни на новом месте она находилась в постоянном напряжении и готовности к неприятностям, к новому забегу на дальние дистанции. Но разум человеческий не способен выдерживать длительного прессинга страхом, и постепенно Кира успокоилась, расслабилась и начала жить размеренной обыденной жизнью, постепенно вспоминая, как это бывает, и радуясь любимой работе и достижениям своих учеников. Вот только мужчин в эту жизнь она не впускала.
Почему? А в такую жизнь можно пустить мужчину? Незнакомого?
А кем он может оказаться? Обаятельным красавцем, признающимся тебе в любви, выведавшим всю твою подноготную и спокойно передавшим с рук на руки тем, кто тебя ищет? Вот так вот…
По словам Романа Георгиевича, после того как закрыли казино и президент дал негласную команду «прижать!», после проведенных операций по выявлению и ликвидации подпольных игорных домов, организациям, которые занимались вычислением игроков и их раскруткой, а также выбиванием денег с родственников, пришлось слегка поумерить аппетиты. И если раньше они могли ссылаться на долговые обязательства и расписки игроков и действовать полуофициально, то сейчас перешли в разряд чистого криминала, и такие документы являются теперь доказательством нелегальной деятельности организаторов азартных игр. Так что многие из этих групп распались, а оставшиеся перешли под управление криминала, и им приходится действовать очень осторожно. Вряд ли теперь кто‑то станет настойчиво искать старых должников.
Понятное дело, что подпольные казино были, есть и будут, но сейчас туда могут попасть только проверенные люди, и Вадиму не каждые двери таких заведений откроют. Но поскольку процесс переформирования подпольных заведений все еще продолжается, а их организаторов регулярно выявляют и сажают, то, будем надеяться, им не до поисков Киры и Владимира Андреевича. Особенно если учесть, что минуло уже больше двух лет, а их никто так и не нашел.
Кстати, Павла Николаевича, того памятного, тоже арестовали, правда, не посадили, но лишили адвокатской лицензии.