S-T-I-K-S. Дети подземелий
Шрифт:
«Это все ничего-ничего» - повторяла она про себя не раз выручившую ее мантру.
Балерун был неплохим сенсом, и тогда, в ту злополучную ночь, именно он почувствовал приближение Катеньки с человеком.
Он сразу предупредил группу, в аврале собирающуюся на перехват, что с наездником у зверюги крепкая эмоциональная связь. На недолгом совещании было решено прежде всего обезвредить Фаю.
Чтобы не возникло казусов и накладок, использовали простой, стопроцентно проверенный прием, который никогда нигде не отказывал - транквилизаторы. Зверя решили также лишить возможности двигаться, ведь в то время, собственно, как и сейчас, дети Подземелья жили с Катенькой в своеобразном симбиозе в состоянии хрупкого равновесия.
Но тогда Катя не стала нападать на них, и балансирующий на острие иглы мир был сохранен.
Что до тайны взаимодействия Фаины и ее зверушки, объяснялась она очень просто - женщина была сенсом-донором, дар которого пассивен и не требует активации. Учитывая то, что после ночи с Гипсом она съела белую жемчужину, ее способность располагать к себе людей была достаточно сильна.
Редкий кругляш сделал ей и другой подарок, Фая теперь могла парализовывать некоторые цели, но способность нуждалась в хорошей отработке. И на ком, вы думаете, она отрабатывала ее? Правильно. На Балеруне и Тумане. Впрочем, мужчины были рады быть Фаине полезными, за очень короткое время они крепко сдружились.
Когда ее первый раз осматривал знахарь Тунгус, он тут же просветил ее в сфере открывшихся возможностей. Фая попросила его не раскрывать публично способность к парализации, поскольку идти в боевые подразделения, сопровождающие караваны у нее не лежала душа. Собственно, она не собиралась без крайней необходимости покидать Подземелье.
Тунгус все понял, и, сочувствуя женщине в том, что глава поселка не слишком тепло относится к Фаине, промолчал и никому ничего не рассказал, ссылаясь на пресловутую врачебную тайну и клятву Гиппократа. Он же Тунгус, ему можно. В поселке устойчиво витало мнение о том, что все знахари имеют своих тараканов в голове. И свет там лучше не включать.
К тому же Фая периодически его подкармливала. Вот так коррупция и начинается, сначала с тортиков, а потом вниз по наклонной.
***
Фая проснулась среди ночи, ощутив явное беспокойство.
Смесь эмоций, которые она испытывала, можно описать в нескольких выражениях. Смятение. И жгучий, не поддающийся никаким объяснениям, интерес.
Это было очень странно. Чувства принадлежали явно не ей. И они не вписывались в общий эмоциональный фон Подземелья, который Фаина с большим успехом старалась не замечать за ненадобностью.
Где-то внизу были чужаки. Никакой агрессии. Только интерес, к которому примешивалась толика зверской усталости.
Фая встала с кровати, быстро оделась, не забыв захватить фонарик и дымовую шашку. Уж очень любила она, женщина, спецэффекты. Вышла из своего бокса. Сегодня в Подземелье будет пополнение.
И плевать на то, что Гипс чужаков не очень-то привечает. Фая с ним разберется. Потом. Представительницам прекрасного пола свойственно заглаживать свои косяки в постели. И Фаечка была уверенным пользователем данного инструмента влияния. Куда деваться.
Там, внизу, кто-то бродил, увлеченно осматривая то, что другим видеть нельзя.
Поддавшись непонятному порыву, Фая не забыла заскочить в свою вотчину - столовую, чтобы взять немного съестного.
Управившись, она легкими быстрыми шагами спускалась на нижний уровень. Нужна Катенька. Без нее женщина чувствовала себя не в своей тарелке.
Отправив твари невербальный посыл, Фая дожидалась Катю внизу, ближе к помещениям Подземелья, отвечающим за техническую составляющую жизнедеятельности поселка. Проход там был, и монстр пришел на место встречи спустя несколько минут.
Фая вместе с питомцем двинулись вдоль по коридору.
– Сейчас, родные. Сейчас вы вернетесь домой.
– Женщина ускорила шаг в предвкушении встречи, сулящей очередной интересный поворот событий в жизни поселка.
***
– Жмых, может, ну их, эти исследовательские заморочки?
– Рыбник плелся за напарником с неохотой.
Желания играть в Лару Крофт не было. Вообще активность Жмыха в исследовании неизвестных подземных объектов казалась достаточно подозрительной. Неведомый компрессор продолжал жужжать.
Когда мужчины увлеченно драпали из зоны перезагрузки, времени рассматривать коридор не оставалось. Да и возможности тоже не было.
Положа руку на сердце, девушка, покончившая жизнь самоубийством - не очень хороший знак для продолжения приключенческих изысканий. Можно даже сказать, дурной.
Но напарник упорно гнул свою линию.
– Ща братка, одним глазком посмотрим, откуда взялась такая красивая ляля, и будем выбираться.
Ярослав с тоской плелся по тоннелю. Жужжание усиливалось.
Слева показался дверной проем. Они прибавили шаг. Ощущение неправильности происходящего нарастало.
За проемом открылся небольшой тамбур, в котором находилось две двери.
– Ну, крестник, выбирай. Правую, или левую.
Двери были прикрыты. Рыбник молча протянул руку к ближайшей.
Напарник дернул за ручку.
– Сектор ноль.
– голосом Якубовича вещал он, за проходом открылось подсобное помещение с уборочным и техническим инструментарием.
– Давай другую.
– Кажется, азарт Жмыха не знал предела.
Щелкнул замок.
– А вот это уже сектор шанс.
Начищенные да зеркального блеска белые кафельные полы являли собой образец отличной работы персонала, отвечающего за чистоту помещений. Потолки в комнате, точнее, можно сказать в зале, были около пятнадцати метров в высоту. Вполне реально, прикидывая параметры конструкции, Рыбник немного ошибся.
Везде белый кафель. Стены, пол, потолок. Жмых потянул носом воздух.
– Озоном пахнет.
– Сказано это было в некотором шоке, поскольку внимание в первую очередь привлекала далеко не высота и белизна стен и общая стерильность помещения. Привлекало как раз таки содержимое. Напарник, не веря своим глазам, посмотрел на Рыбника. Мол, ты тоже это видишь?