S-T-I-K-S. Игры на выживание
Шрифт:
– А ну быстро дуло залепила! Еще хоть слово вякнешь из своей вонючей дырки, по недоразумению названной ртом, я тебе в три секунды лекарство от болтливости выпишу, уяснила?!
Возмутительница спокойствия скукожилась и замолчала, ошеломленная и напуганная реакцией Бурана. Она явно не привыкла к такому обращению, это выбило ее из колеи. Девушка на руках у Дикаря от крика рейдера съежилась и зарыдала еще сильнее, заставив его недовольно поморщиться.
– Буран, остынь!
Он вычленил взглядом из десятка новичков наиболее
– Позаботитесь о ней, пожалуйста! Ей нехило досталось.
Понятливая женщина обняла трясущуюся от сдерживаемых рыданий девушку и прижала ее к себе.
– Так, граждане, вам нужно понять всего одну вещь – хотите жить, держите рот на замке и не мешайте. Это все, что вам пока нужно знать, времени на долгие разговоры у нас нет.
Тут голос подал молодой, побитый парень, один глаз которого полностью заплыл эталонным, фиолетовым фингалом, но зато второй глаз которого прямо светился злостью и раздражением. Он с опаской поглядывал на все еще кипящего от злости рейдера, но это не заставило его проглотить свои слова.
– Ага, эти уроды тоже сначала говорили, что помогают нам.
– Мне плевать, верите вы мне или нет. Просто не мешайте нам. Здесь больше нельзя оставаться ни секунды, мы и так теряем время. Есть тут кто-то, кто сможет управлять этим грузовиком?
Фингал снова подал голос.
– Ну, допустим, рулить я могу. А куда едем-то? Не лучше ли тут остаться?
– Хочешь остаться – валяй. Скоро сюда явятся дружки этих утырков – он указал рукой на штабель окровавленных тел, лежавших у переднего борта – И они будут несказанно рады тебя видеть.
– Но у нас же тут семьи, дети? Ты предлагаешь бросить их тут, а самим сбежать?
– Все, кто сейчас находятся в городе, заражены страшной болезнью. У вас, тех, кто сидит сейчас здесь, скорее всего, иммунитет. Именно по этому принципу бандиты вас и отобрали. Мне искренне жаль вам это говорить, но ваши близкие уже все равно, что мертвы. Жить им осталось час-два максимум. А то и того меньше. И та же судьба, а то и гораздо страшнее, ждет тех, кто решит остаться здесь. Ну, так что, кто-то хочет покинуть машину?
Слева замычала пожилая женщина, еще один молодой парень задергался на привязи. Дикарь вздохнул, понимая, что отпускает людей на верную гибель. Но они вольны выбрать самостоятельно – выжить самим или погибнуть вместе со своими близкими. Он перерезал путы, отошел в сторону, пропуская людей наружу.
– Глупость это, они к мурам попадут и те из них выжмут всю информацию о нас.
– Да что там, той информации? Пусть идут, нет смысла их удерживать.
Опытный рейдер лишь покачал головой, но возражать не стал. Больше никто не изъявил желания покинуть спасательный транспорт.
Дикарь подошел в упор к парню с фингалом и разрезал стяжки на его запястьях.
– Надевай форму одного из этих и садись за руль.
– Она же вся в кровище! Как ее надевать?
– Ты жить хочешь? – нерешительный кивок – Вот и делай что говорят, а не задавай тупых вопросов. Лунь! Сядешь с ним в кабину, если что прикроешь. Рацией помнишь, как пользоваться? Отлично, будем на связи, если что, я скажу.
Он обернулся к злому, как черт Бурану, который все никак не мог прийти в себя после вспышки гнева.
– Буранище, давай ты с Шутом в пикап сядешь и будете показывать нам дорогу. Не возражаешь? А то без вас мы далеко не уедем. Справитесь с пулеметом или мне самому к тебе сесть?
– Я справлюсь, дядька Буран меня научил! – Шут подал голос, немало этим удивив Дикаря.
Рейдер кивнул в ответ.
– Пойдет. Только не отставайте, поездочка будет жаркая. Рации переключите на четвертый канал. И одну оставьте на старом – будем слушать, что там у муров творится. Малой, давай тоже переоденемся, раз уж у нас сегодня бал-маскарад.
Закипела бурная деятельность. Вскоре в кузове остались лишь полураздетые трупы «Чертей», пленники, Бисмарк и сам Дикарь. Машина захрипела коробкой передач и плавно стронулась с места.
– Освободите нас! – это вновь голос подала неугомонная тетка-депутат, осмелевшая после ухода Бурана.
– Вы нам сейчас будете только мешать. Сидите смирно, держите рот на замке и дайте нам делать свое дело. И еще молитесь, если во что-то верите. Нам это сейчас точно не помешает.
Она заткнулась, а Дикарь порадовался, что они не стали вынимать кляпы никому из тех, у кого они уже были. Сколько еще таких же, «говорливых» было среди них? Эти сбитые толку свежаки могут заболтать кого угодно, и это в тот момент, когда каждая секунда на счету.
Внезапно ожила рация на плече.
– Соленый, че там у вас такое происходит? Почему я не вижу вашу группу на месте сбора, зато вижу, как вы катитесь совершенно в другую сторону? Тебе давно яйца внешники не резали? Так я могу пристроить твои бубенцы, без вопросов и вне очереди. По знакомству.
Спустя пару секунд рация снова забормотала голосом, в котором Дикарь с трудом опознал Бурана.
– Не кипеши, бугор, Соленого жрач чутка порвал, он под спеком, говорить может, но ты хрен чего поймешь.
Голос на той стороне провода сразу напрягся.
– Кто у трубы, как погоняло?
– Это ж я, Фазан, ты че, бугор, не признал меня?
– Завались, баклан. Какого хрена вы петухи щипанные едете не в ту степь?!
– Да у нас тут двух утырков топтун в падике прижал, отмахаться не могут. Ща метнемся за пацанами, и пулей к вам.
– Дебилы, мля, вам же ни хрена доверить нельзя, по жизни с головой в жопе. Чтобы через пятнадцать минут были на площади, или я каждого лично под яйцерезку отправлю! Конец связи.