S-T-I-K-S. Люгер
Шрифт:
По позвоночнику шел тройной ряд лезвий. Голый мощный хвост заканчивался массивным шаром, которым тварь даже невзначай сминала автомобильную жесть стоящих вдоль обочины нередких машин. Грива напоминала щетину дикобраза, но уж очень крупными были иглы.
Морда льва вытянулась, заострилась, небольшие глаза прятались где-то в глубине черепной коробки. Адская трансформация не миновала и челюсти животного, они и без того были приличных размеров, теперь вытянулись, стали совсем как у крокодила.
Остальные твари на фоне этого чуда Улья терялись, они вообще не смотрелись, от слова «никак». Не исходило от них такой зловещей, ни с чем не сравнимой угрозы.
Тот же, справившись с инерцией, смешно загребая огромными передними и задними лапами, навелся на наше столпотворение и, прыгнув с места, преодолел зараз не менее семи-десяти метров. Затем взял низкий старт, совсем по-бычьи нагнув массивную башку. Двигался без всяких демонстрируемых элитой изысков, прямо, будто скоростной поезд по рельсам, и так же стремительно, неудержимо.
Лев не обращал внимания на других собратьев по заразе, проделывая в их рядах широкую просеку. Тех, кто не успевал убраться с пути, он подминал, растаптывал, плющил. Те же, кого он задевал огромными когтями, разваливались пополам, теряли конечности. Части тел тварей летели с красными брызгами в разные стороны.
Убийственная энергия железнодорожного состава, который сейчас разгонялся до бешеной скорости, была направлена на нас, и она смела бы всех в едином порыве. Мы же, как идиоты, стояли и смотрели на приближающуюся смерть, открыв рты и пуская слюни. Дьявольская хренотень!
Завыл Хек. Обреченно, по-волчьи.
Я перевел взгляд на собаку – шерсть вздыблена, обрубки ушей торчком. И вой Хека вдруг развеял вселяемый тварью даже не ужас, а обезьяний ступор перед удавом.
Время вновь ускорилось. Стало обычным.
– Черт возьми! – заорал Третьяк, бешено вращая глазами, и потянулся к тангете, успев крикнуть: – Гранит!..
И тут же мощно ухнула пушка.
Да так, что зазвенело в ушах и некоторые стекла у близлежащих зданий посыпались.
Раз. Второй… Еще и еще!
«БТР-82» раскачивался на зубастых колесах. Что-то, будто сквозь подушку, бубнила рация. Неплохо меня глушануло! До мерзкого звона!
Сам не понял, как вжал приклад автомата в плечо и… опустил. Чтоб их разорвало, всех этих тварей, я что, совсем с головой дружить перестал?! Да им валовский дозвуковой патрон с такого расстояния – как горох, как припарки, как легкий и нежный бриз!
Взревел двигатель «Бумеранга», отчего-то негромко, а затем и у него вспышка взметнулась из ствола. Меня обдало с ног до головы почти черным солярным выхлопом.
Дудухх!..
К пушкам с секундной задержкой присоединились «КПВТ».
Долбили коротко, четко.
Что-то орали в наушник рации.
Снаряды же, несмотря на снайперские дары рейдеров у гашеток, ложились и летели куда угодно, но только не в главную тварь! Да они что там, совсем зрения лишились?
Двух элитников срубили в первые секунды боя, почти перерубив пополам. Дотянулись и до третьего. И при этом никто не попал в монстра размерами почти с «КамАЗ»! Снаряды и пули летели и ложились куда угодно, только не в него. Разрывы и искры появлялись то на асфальте, то в гуще спешащих на обед зараженных. Лев же был неуязвим.
Вот он обогнал последнего оставшегося в живых жемчужника, который, будто по команде, пристроился ему в хвост.
Других, менее опасных монстров, казалось, стало еще больше! Руберы, кусачи, лоторейщики! Да сколько же вас тут?!
Вот тебе и Дары! Почему не срабатывают?
Мозги наконец-то включились. Упал на одно колено на асфальт, отчего нога сразу отозвалась болью, несмотря на наколенник. Одновременно каким-то слитным, единым движением, которое оказалось удивительным даже для меня самого, привел «Аглень» в боевую готовность. Руки будто жили отдельно от мозга, сейчас еще до конца не сориентировавшегося.
Перевод в боевое положение.
К плечу.
Прицел. Взять упреждение.
Огонь!
И пальцы утопили спусковой рычаг вниз.
Долго, очень долго ничего не происходило, а затем хлопок, шипение. Совсем негромкое на фоне общей какофонии и заполошной автоматной стрельбы. Резкий рывок пускового контейнера.
Кумулятивный бронебойный заряд покинул отчий дом, отправляясь на встречу с мясом. С горой мяса! Реактивная струя принесла кроме вони сгоревшего топлива дикий вой, ор, мат.
А затем рация заверещала:
– Люгер, Люгер! Мудак! Мудила! Мудазво-о-он!
Пошли вы все! Кто не спрятался, я не виноват!
Оставляя дымный след, гостинец пришел по назначению, врезавшись в грудные пластины твари! Яркая вспышка! Какой-то непонятный отсвет. Взметающееся вверх облако густого, почти черного дыма.
Лев будто налетел на стену, однако на первый взгляд ничего ему боевая часть, предназначенная вскрывать танковую броню, не сделала – видимых разрушений шкуры не наблюдалось. Измененное животное лишь, словно пьяное, покачивалось на месте. Затем царь зверей мощно встряхнулся, а костяная булава на хвосте угодила прямо в голову оказавшегося на ее пути рубера, попав куда-то в височную область, и только кровавые ошметки в разные стороны брызнули.
Мат рвался из груди сам. Словно услышав меня, тело твари рванули снаряды пушек. Затем грохнуло, «Бумеранг» еще ниже, чем обычно, просел на колесах, а рядом со мной, в каком-то метре, прошла реактивная струя, даже здесь ее огненное дыхание опалило жаром.
Додумались! Сообразили-таки!
Но противотанковая ракета предназначалась для других зараженных, потому что в какие-то доли секунды нащупавшие льва пушки и крупнокалиберные пулеметы перемололи его в кусок мяса, сочащийся кровью. Мертвого мяса! И последнего элитника до кучи!