S-T-I-K-S. Люгер
Шрифт:
А твари тем временем брели и брели. Шли они медленно, видимо, приноравливаясь к скорости пустышей. Зачем им нужны пустыши? Толк от них как от боевых единиц практически нулевой. Но в количественном соотношении их было в разы больше, чем тех же жрачей. Или твари никуда не торопились? Этот вопрос и озвучил Третьяку, когда тишина стала совсем зловещей. Не люблю такие моменты: хоть и не барышня, но на нервы они давят.
– Так это же их провиант. Ну, типа консервы. Где на всю эту прорву жратвы набрать? А путешествуют они порой не по одной сотне километров. Вот и получается, что собирают по окрестностям всех низших и двигают куда-то по своим задачам. Проголодались – заточили парочку, ну или пару десятков. Сожрали всех,
Надо же, хоть кому-то весело!
Я вновь посмотрел на Каспера, тот прилип к биноклю, двигал зачем-то челюстями, а на лбу выступил обильный пот. От его боевого задора не осталось и следа.
– Никогда такую огромную стаю не видел, – прокомментировал он, обращаясь ко мне. – Позавчера тоже чуть не нарвался, но там всего штук сто было.
Третьяк только зло хмыкнул.
Глава 2
Знаки
Похоронный ритуал в Улье, когда хоронили малознакомых людей, сводился к простому действию – вытащили тело из машины, положили на обочине. Все. Особо циничными, на мой взгляд, выглядели действия Каспера, который предварительно снял с мужчины пиджак и вытер им кое-как лужи крови в машине. Затем без всякого пиетета, довольно небрежно набросил грязную тряпку на лицо покойника. Постояв рядом несколько секунд, вновь залез в «Тайфун», вылез с колуном, который и вложил в руку трупа.
– Чисто викинг! Может, и пригодится ему, кто знает, какие там твари, – проговорил вроде бы серьезно, но в глазах так и плясали веселые огоньки с толикой безумия. – Извини, мужик, не хотел. Честно… Но, видимо, судьба у тебя такая.
Попрощался вроде бы. Вот так. И никаких заламываний рук, плача или чувства безмерной вины. Умер Максим…
– Так и оставим? – кивнул на труп, обращаясь к Третьяку. Хотелось услышать внятный и исчерпывающий ответ на вопрос: зачем зараженных прикармливать?
– А что с ним сделаешь-то? Закапывать – без толку! Глубоко – времени нет, да и кому это надо? Всех не закопаешь. Неглубоко или землей присыпать, так учуют и разроют даже пустыши. Смысла нет, короче. Кластер здесь стандартный; если долежит до перезагрузки, то исчезнет, как и не было.
Я закурил. По-прежнему стояли на месте. Растянувшаяся орда продолжала двигаться куда-то на юго-восток. Наблюдать за ней всем уже изрядно надоело. Интересно только первые десять-пятнадцать минут. Высшие зараженные, хотя уместней их назвать суперэлитниками, были в авангарде и уже скрылись из вида за редким пролеском, который клином врезался в пшеничное поле. Низшие же продолжали брести. В хвосте этого сборища, словно погонщики стада, находились хоть и жемчужники, но по сравнению с первыми пока еще только вступившие на путь превращения из очень опасных тварей в мегасуперопасных. И эта чернота на золотом фоне пшеничного поля перемещалась довольно медленно, все же пустыши – это не спринтеры. Но в целом Гранит уже дал отбой тревоги, точнее, снизил уровень угрозы с красной до желтой. И лишь один Дохлер работал, оставаясь на башне БТР и продолжая прикрывать нашу разношерстную компанию от взглядов мертвецов.
Третьяк с сумрачным видом достал остатки жвачки из подсумка, сплюнул и с явным сожалением, что больше нет, зажевал всего одну подушечку. По мертвому новичку сейчас горевала только девушка. Крестный держался в стороне, демонстративно не замечая своего недавнего противника – Каспера, тот отвечал тем же.
К трупу подошел Гранит, присел на корточки, приподнял пиджак, долго зачем-то всматривался в обескровленное и от этого очень бледное лицо, вновь прикрыл его. Но сделал это не так, как пусть и случайный, но убийца, а бережно, аккуратно. Мазнул по Третьяку злым взглядом. Или ненавидящим люто, безмерно. Это я отчетливо отметил. Короткий миг, доля секунды, и вновь маска на лице командира без толики эмоций. Надо же, вроде бы пистолет не крестного выстрелил.
Собрав вокруг себя всех участников действа в «Тайфуне», Гранит приказал доложить о деталях происшествия. Внимательно выслушал короткую сбивчивую речь водителя, затем спокойный, в нескольких фразах рассказ Третьяка, мой доклад. Затем объяснялся Каспер:
– Мля буду, не хотел я! Как-то получилось так… Не повезло, считай, просто свежаку…
Командир только ругнулся сквозь зубы.
– Как дети! Еще случится подобное, лично каждого грохну. А ты, Третьяк, зачем там назначен? – задал риторический вопрос, но тот, кому он предназначался, уже направлялся к стоящей рядом с убитым девушке.
За ним разошлись водитель и Каспер, каждый занялся своим делом. Гранит вновь не смог совладать со своими эмоциями, лицо обезобразила злобная гримаса, смотрел он понятно куда. Странно, неужели винит во всем крестного? Или это у них такие личные отношения? Тогда зачем брать в отряд того, кого терпеть не можешь? И это взаимно? Возможный дружественный выстрел со спины бодрит?
С другой стороны, с умением Третьяка просчитывать на раз собеседников, улавливать их эмоциональный фон, отличать правду от лжи он мог бы и не допустить свары, а уж тем более не принимать в ней самого непосредственного участия. Хотя тоже всегда надо брать в расчет и тот факт, что человек – существо иррациональное. И здравый смысл имеется у большинства, но часто все заслоняют эмоции. Мог им поддаться крестный? Да легко, он ведь тоже порох, только спичку поднеси! Вывести из себя можно любого человека разумного. Был и другой довольно неприглядный момент в данной истории. А не специально он Каспера провоцировал? Но в чем смысл? В чем выгода для крестного от смерти пусть и случайного «свежака»? Дорогу он точно не успел Третьяку перейти. Негде было.
Крылась ли здесь подстава для матерого рейдера? Не похоже: никто не кидался с обвинениями на Каспера, не грозил кулаком, не плевал в спину. «Делать вам нечего! Чего с Третьяком сцепились?» – вот вся реакция широкой общественности, выраженная словами Москвича. Сам виновник трагедии особых терзаний не испытывал, душевными страданиями не мучился. Обычный его день в Улье.
Вновь разыгралась моя паранойя. Боюсь я, кроме того дерьма, в которое уже влип, оказаться еще и вовлеченным в чью-то гнилую игру, а без досконального знания местных раскладов – это раз плюнуть. Не люблю быть пешкой. С другой стороны, а кто любит? И еще – а кто кого и когда спрашивал?
И ведь посмотришь на крестного – ну, просто образец честного рейдера, живет по местным понятиям, точнее, по неписаным законам и уложениям Улья, прямой, как рельс, целеустремленный, словно гвоздь на двести. Вот только у меня это вызывало еще больше разных мыслей, не скажу, что хороших. Но это мысли, они могут быть далеки от реальности. Достал еще одну сигарету.
– Приглянулся, видимо, ты Третьяку, – сказал сквозь зубы неожиданно Гранит, после обоюдного минутного молчания.
– Да? – дежурно переспросил я.
– Сто процентов. Ты ведь его третий крестник за всю жизнь в Улье, а он здесь ой как давно, и вот что я тебе скажу, Люгер, – командир поиграл желваками, словно желая выплюнуть некую истину. Я приготовился слушать, но он неожиданно закончил: – Нормально действуешь, вот что! Так и продолжай. И за нами не заржавеет.
И ведь явно хотел сказать что-то совсем другое, но передумал в последний момент. А может, тоже специальные эти недомолвки, чтобы рознь посеять между мной и крестным? Отношения у них, как говорилось, сложные. Вот теперь думай и гадай. Ладно, черт с ним, на заметку возьму. Там видно будет, тем более один интересный нюанс он все же выложил. И пока начальство не придумало еще что-то, поспешил уйти к уже родному «Тайфуну».