S-T-I-K-S. Москва
Шрифт:
Считай одна виноградина в день на двоих. Не знаю как с этим тут, но наших запасов в 354 виноградины, хватает практически на земной год. Это вполне обнадёживает. К тому же у нас есть ещё и неизвестные трофеи, и в особо чёрный день можно будет рискнуть и попробовать съесть их. Желательно попробовать не на себе, и не на Васильке, конечно, тоже. Найти подопытного какого-нибудь, хотя мне кажется что легче необходимое количество заражённых настрелять, чем живого человека найти.
Но всё равно, тренировки займут невероятно много времени, и у меня в голове неспешно строился план как это время сократить. В один день я прервал обучения тактике и завёл разговор с напарником.
— Василёк, вот ты же в курсе, что узнали остальные группы? Слышал что-нибудь про транспорт в черноте? Вон твои же машинки на колёсиках работали, даже если тонкая механика портиться, в чем проблема проехаться на велике? — обратился я к Васильку, что быстрым шагом наворачивал круги уже по давно ставшей совершенно однородной полянке, — может он и быстро сломается, но сколько-то мы успеем проехать.
— Я не особо в курсе, слышал, что только там проверяли что-то и результаты у них — ни к черту, — покачал головой Василёк, — но я тоже думал об этом. Определённого ответа, что это невозможно, нет, а куковать тут полгода… Меня как-то это не особо прельщает.
— Почему мы тогда вообще раньше это не обсуждали? — удивился я, — давай сгоняем, надыбаем какой-нибудь велик для бездорожья, что без проблем покатит по этой черноте.
— Да я только за! — воскликнул напарник, — только как мы его потащим? В канализационный люк же его не засунешь, придётся, что ли разбирать, или ещё что.
— А вот это как раз не проблема, — немного самодовольно заявил я, — уже думал над этим, и есть решение. Мы не полезем по подземке, мы поедем!
— На чём? — удивился Василёк, — заражённые с лёгкостью порвут институцкие тачки. Это самоубийство.
— Даже не думай об этих вёдрах, — махнул я рукой, — я же смог на БМП доехать до вышки? Вот на боевой машине и поедем.
— Ну, ты, конечно, сказал, доехал, — хохотнул Василёк, — скорей пробил себе проход сквозь все, что из земли торчит. С таким мехводом как ты, мы скорей врежемся в стену ближайшего дома, чем доедем до веломагазина.
— Слишком ты всё утрируешь, — немного огорчился я за свои водительские таланты, — если ехать на трассе по шире — в здание не врежемся, а для бронетехники ничто кроме здание не препятствие, да и не всякие здания могут её остановить. Конечно, сначала пособираем фонарные столбы и брошенные машины, но я уверен, что мне удастся быстро приспособиться.
— Ну, в принципе… — Василёк всё же задумался о моем предложении по серьёзнее, — а что будем делать с теми заражёнными что увяжутся за техникой? Я уверен, такие будут и ещё я уверен в том что никто из нас не умеет стрелять из пушки.
— Это да, — согласился я с напарником, — тут и правда продеться по возиться. Но это же армейская техника, даже самый тупой срочник должен управиться прочитав руководство. У нас конечно руководства и ценных указаний вышестоящих нет, но и мы же не самые тупые срочники. Разберёмся как-нибудь.
— Ты просто предлагаешь понять как работает военная техника методом тыка?! — поразился Василёк.
— Ну а почему бы и нет? Если что-то сломается никто нам тумаков не надаёт, да и не критично это, просто продолжим эксперименты на следующей машине. А если мы будем настолько, м-м-м… Неосторожными что угробим все одиннадцать БМП, мы знаем где находятся стоянки ещё двух групп.
— Кстати о стоянках, — неожиданно вклинился Василёк, — не думал раскрыть их местонахождение?
— В смысле? — не понял я его предложения.
— Ну, у нас же есть мощная радиостанция в технике, свяжемся с выжившими и расскажем им где стоит техника и лежит куча разнообразного снаряжения, — решил заняться филантропством Василёк. Занятие кстати как раз для нас. По нынешним временам иметь одиннадцать БМП и кучу стволов на двоих — по хлеще чем быть миллиардерами в нашем, старом, мире.
— Ну не знаю, — задумался я, — а тебя жаба не душит?
— Душила, но я её переборол. Санек, — вкрадчиво обратился он ко мне, — сам же понимаешь, нам и богатств одной группы за глаза, зачем тем вещам просто стоять без дела? Они же могут спасти множество жизней.
— Да я и не спорю, — вздохнул я, — ты совершенно прав, и я согласен, что это благое и нужное дело, главное каким-нибудь безпредельщикам не отдать в руки бронетехнику. И раз ты предложил, то и тебе, так сказать, в награду за проявленную инициативу, и заниматься поиском подходящих людей для промышленного сбыта оружия и бронетехники с взрывчаткой.
— Я всё сделаю, — радостно кивнул Василёк, — только объяснишь мне, как пользоваться радиостанцией.
— Я и сам, честно говоря, не в курсе, но думаю ты разберёшься, там не должно быть сложно.
Пока Василёк прохаживался по черноте а я прикрывал, мы окончательно подрихтовали наш план, и, закончив, отправились в башню. Необходимо немного расширить интервалы отдыха и в это время изучать технику да рассматривать карту, строить план операции и думать, куда лучше двинуться. Как раз этим я и занимался, разложив кучу бумажных карт из офицерского планшета, делая в них пометки карандашом, когда меня вызвал по рации Василёк.
— Иди сюда скорее! — хрипел его голос в отсоединённой от гарнитуры и отложенной рации, — я с радиостанцией разобрался и выживших обнаружил.
Услышав такие новости, я поспешил к нашему тамбуру, что теперь не только отвечал за вход в башню, но и был пунктом дальней связи.
Василёк сидел в кресле командира и, сняв шлем, слушал что-то в наушниках, что были присоединены к радиостанции. Кстати вполне современной на вид, я от неё ожидал всяких тумблеров, переключателей и прочей, советско-непробиваемой электроники.
— Ну что там? — сходу обратился я к напарнику.
Он подозвал меня и отсоединил наушники, выведя принимаемую передачу на динамики. А там было что послушать. Записанное сообщение монотонно повторялось раз за разом. Там говорилось о том, что большой анклав выживших образовался в Раменках, и принимает ещё больше людей. Они даже готовы выслать группу на бронетехнике, если кто-то выйдет с ними на связь, ну или предлагалось своим ходом добираться. Указали адреса и что удивительно — станции метро, куда выжившим нужно стремиться и где их примут.