S-T-I-K-S. Нескучный_Ад

Вернулся слух? Интересно сколько я уже так в невесомости?

– Черти, осторожнее, помалу, помалу, может еще живчика ей?

– Наседка, я тебе сейчас как врежу!

– Ага, сразу два яйца снесу. Коновал, бинтуй осторожнее.

Послышалось ржание, вернее смех. Чуть истеричный.

– Кремень, да дай Славе насладится спеком, что так кудахчешь над ней, она любимица Стикса и без твоих причитаний.

– Знали бы вы как ей больно, тоже бы зубы крошили. Но любит он её, и верно заметил,

– Эх, а я думал поседею, когда первый до неё дополз.

– Брешешь, штаны менял. Без обид не один ты, как виртуозно смахнули того гада, что в Славку выстрелил.

– Славно, его мозги на мне и остались, с маски пришлось убирать. Это хорошо, что не из того бесовского оружия стрелял, тогда бы не спасли. Но без маски теперь не в один бой не пойду, в упор стрелял, гаденыш.

– Да маска оказалась покрепче бронника.

– Броня тоже хороша, но не против того оружия.

– Уже определили, что это за пистолеты?
– Встревает кто-то третий.

– Я склоняюсь что плазменные, с лазерным сталкивался, нет не так прошивает бронь, тем более у Славы она не простая, тоже с внешки.

– Техна, скоро до стаба?

– Лечу на всех парах, рекорд ставим, гляньте лучше по карте перезагрузок не будет?

Наверное, ответили отрицательно, вздох облегчения по рядам прошел.

А я резко отключилась.

Чуть раньше.

Первый мой вздох обошёлся уж очень тяжело, голова взорвалась жгучей болью, следом прострелило в области груди, вместе с ней что-то горячее потекло по подбородку. Я ничего не слышала и не видела.

Испуг?

Честно признаюсь, не было.

Зато усталость просто опустилась на плечи, придавив гранитной плитой, мешая дышать, но я сделала второй вздох, и прокляла весь белый свет. Как же больно!

Где я? Нет, кто я? Не помню. И реально струхнула. Осознала, что я не помню главного - себя!

По телу прокатилась дрожь, боль вдруг активизировалась повсюду, хотелось завопить, но рот наполнился железом, сладким и густым.

Вокруг черно, так захотелось впасть в спячку, потому что осознала, раньше боль только обозначила свое присутствие, зато теперь она взялась за меня всерьез, показав свое наплевательское отношение к слабому, искалеченному тельцу, а вот разум сопротивлялся и не скажу, что было приятно. К запахам примкнул еще один, - крови.

– Ага все же чего-то я ощущаю.
– Медленно сочилась мысль в мозгу и резко оборвалась. Укола я не почувствовала на фоне всепоглощающей боли, а вот последствия мне понравились. На этот раз мысль плавно, как товарный состав, тянулась и тянулась, и тянулась, - жива…а кто я и где, подумаю позже. Заснуть, в полном смысле, до отключения мозга так и было - не суждено, он взрывался образами, яркими красками и снова чернотой, по кругу, по кругу, каруселью. Одно радует - боль не ушла совсем, покусывала конечно, но отступала, её гнали лица друзей и еще... лицо подростка, такое родное, улыбчивое, смеющиеся глаза, открытая улыба и мое сердце дрогнуло, раз другой, помчалось вскачь, а потом заработало так, что грохотом в ушах отозвалось. И я улыбалась. Думаю, так, а как на самом деле? Но это ли главное? Главное улыбается душа.

Наконец пришел сон или не сон, а забытье, не ведаю. Стало спокойно, ушла тяжесть, тело расслабилось.

Еще одна попытка прийти в себя, получается не ахти. В горло капля за каплей льется живительная влага. Пытаюсь открыть глаза - не свезло.

В голове взрыв сверхновой звезды. Темнота не подвела, приняла разум в объятья.

Попытки не оставляла, но бой проигрывала один за другим, и предпочла спасительный сон-забытье.

Тело уже не качается, а тошнота осталась. Застонала. Боль вернулась, уже не такая резкая - ноющая, как зубная. И кости чешутся. Именно кости я не оговорилась. Говорить это сказано сильно, промычала, не хуже Проказника быка. В вену ткнулась игла и захорошело.

Наконец я смогла приоткрыть глаза, как же жрать то хочется, сколько уже так валяюсь, оглядеться не судьба, обзор как в танке. В смысле только прямо в прорези. Узковатый обзор. Такое чувство, что вокруг глаз горы вылезли, а сверху для полного счастья все лесом заросло. Дебри непролазные, а корни в глазах хотят прорасти. Дышу, значит живу.

– Ммм.

На меня надвинулось размытое лицо.

– Слава, уже и глазки открыла, умничка, а давай теперь ротик?

– Ммм.

– Бульончик вольем заполируем горошком. Живчик по вене идет.

– Садюги, так хочется от души, по-русски… но бульончик, так бульончик.

Дальнейшее описывать стоит ли? Болела, а в этом ни красоты, ни радости нет. Только и через месяц я не встала, сбоил мой подселенец, регенерация замедлилась, не помогал ни живец, ни горох, я стала уставать, даже не двигаясь. Мычала, речь тоже не восстановилась. Горец посоветовал больше горохом не пичкать, а то в кваза превращусь. Хран смотрел на меня обеспокоенно. Он же и предложил, вернее донес требование Саши до остальных: «Слава с Сашей уходят, но обещают вернуться».

Проводов не было, махания платочками тоже, только Тарза вылизала все лицо, стирая мои слезы. Меня не прикрепляли к Саше, кто в конце пути меня снимет? Поеду в передних лапках Скреббера. Единственное одежду, соответствующую подобрали, полную амуницию, маску, рюкзак с живчиком и споранами. Ночь - бросила последний взгляд на своды пещеры - и «полетели». Через час, а может и раньше, я отключилась.

В себя приходила не часто, живчик через трубочку глотала, есть совсем не хотелось, слабость накатывала волнами, перед глазами вовсю плясали даже не мушки, а шмели. Саша обходила кластеры готовые к перезагрузке по дуге, мне только этого и не хватало, для полного счастья.

Скорость Саши, есть скорость Саши, к черноте пришлось сворачивать раньше, чем на малую родину попали, оказывается здесь вполне вольготно чувствуют себя и внешники и муры. Кажется, мы поспешили с выводами, и главная база была не мной разгромленная, а тут. Мысли ползли медленно, медленно, с огромным запозданием, обрывались где-то на средине, а новая рождалась еще дольше.

Мимо меня пролетели события почему именно тут свернули. Потом Саша объяснила: «Часто в небе стали кружить наблюдатели».