S-T-I-K-S. Псих
Шрифт:
— Я видел одного такого. Зрелище тягостное. Ты тоже?
— Нет, я пока нет. Поэтому ещё держусь на этом свете.
— Скажи. Что ты видишь во мне, — я даже привстал на локтях, — что со мной.
— Странное зрелище, ты всегда напоминал горящий факел, а теперь словно бы превратился в свечу. Сдулся, выгорел, непонятно. Та жизненная сила, что била из тебя ключом, куда-то ушла. А она, — он кивнул на Хель, — тоже погасла, но её можно понять. Ненависть грела её изнутри, а ты, словно компресс вытянул из неё этот яд. Она становится обычным человеком. Обычным внутри себя. А ребёнок —
— Естественно, я ведь и не знал до этого дня.
— Ребёнок в Улье — это испытание. Не только потому, что его появление ставит вопрос о добыче белой жемчужины. Это само собой. Вопрос ещё и в том, как себя поведут родители. Если они новички, то это неважно, Улей ещё не изменил их. А старожилам трудно. В их системе ценностей нет ребёнка, они забыли о таком, Улей вытравил из них это.
— Завязывай, Док, — я отмахнулся, — в дебри лезем, я уже не рад, что спросил.
— Можно и не лезть, никто не заставляет. Оно само придёт со временем.
— Скажи лучше, — я решил сменить тему, — как скоро на ноги встану?
— Да как тебе сказать, — уклончиво ответил Доктор, — по-хорошему ты вообще не должен был подняться. Все вводные к тому, что умер бы через полчаса после того, как вырубился. Но ты умирать не хотел, просто сердце билось, а я штопал и бинтовал твои раны, в любое время ожидая конца. Не дождался. Улей держит тебя за руку, ждёт чего-то.
— Улей, Улей, — вас послушать, так мы все тут големы, которыми он вертит, как хочет, а свободы воли никакой.
— Скажу тебе страшную вещь. Там, в том мире, всё было точно так же. Свободой воли могли похвастаться только юродивые да Робинзон Крузо.
— Ну, тебя, — я отвернулся.
— Хорошая позиция, — одобрил он, все проблемы решает.
— Что дальше?
— А что дальше?
— Док, не включай дурака, ты им не можешь быть по определению. Дальше — это когда я на ноги встану, куда двинем? И двинем ли вообще? Вместе, или порознь?
— Думаю, вместе, — Док как-то сразу посерьёзнел, — парни мои тебя уважают. Серьёзно, не знаю, за что, но спасение твоё одобрили и помочь рвутся. Да и ты в команде человек не лишний, всегда поможешь. А что убийца, так это не трагедия, все мы такие. Согласен?
— Думаю, что соглашусь. Только вот куда? Направление?
— Если тебе сторона важна, то на северо-запад. Там есть несколько относительно спокойных кластеров. Деревеньки, кусок города, а в остальном просто пустошь. Поля, камни, руины. Найти там мелкий стаб и поселиться не проблема. Вам ведь это сейчас нужно? Тихое место на год-другой.
Я кивнул.
— Если там занято, а там, скорее всего, занято, опять же не проблема. Когда для тебя лишние люди проблемой были? — он усмехнулся, — место под солнцем себе найдёте, да и нам база будет какая-нито.
— Нужна она вам?
— Нужна, жить в дороге тяжело. А так, глядишь, и приживёмся, женщин найдём и поселим, будет, где раны лечить, хабар складывать. Потом можно и с другими стабами связь наладить. Все поселения с этого начинались.
— Мечты.
— Все великие дела начинаются с мечтаний.
— Короче, Док, я согласен. Ты географию получше знаешь. Ставь меня на ноги и отправляемся. Что с транспортом?
— Колымага твоя, так уж получилось, своё отбегала, движок вдребезги и новый ставить некуда. Но ехать найдём на чём. Вещи ваши в безопасности. Даже патронташ твой подобрали. Не переживай, всё на месте. Нам выхлопа с пяти мёртвых тварей хватит надолго. Ориентировочно, через неделю будешь здоров. Не здоров, конечно, но сможешь ехать. Тогда и двинем.
— Идёт. Оставь нас, пожалуйста.
— Это ради бога, — он повернулся к Хель, — никакого секса, все швы к чертям разойдутся.
— Да поняла я! — огрызнулась Хель, — очень надо.
Когда Доктор вышел, она подошла и осторожно прижалась к бинтам. Услышав, как она шмыгает носом, я погладил её по волосам.
— Вот видишь, — сказал я, — в нас с тобой тоже что-то хорошее есть.
— Она погладила себя по животу.
— Там оно, это хорошее, — и сквозь слёзы улыбнулась.
— Но покой нам только снится, — я поспешил её расстроить, — сама знаешь, иммунитет не наследуется. Придётся спешно искать кое-что.
Она протянула мне руку ладонью вверх, и через миг на ладони сам собой появился белый шарик. Глаза у меня полезли на лоб.
— Откуда?!!
— Шварц дал.
— Здорово его приложило. Под старость лет свистеть стал. Вот так прямо взял и дал белую?
— Я за расчётом пришла, а он долго смотрел на меня, ну, ты знаешь, он умеет, а потом сказал, что спасение филиала стоит того, чтобы спасти одного очень маленького человечка. А потом достал откуда-то и дал.
— Так мы счастливы? — я ещё не мог до конца поверить, — нам, двум психопатам-убийцам, Улей дал то, о чем мечтают все влюблённые пары?
— Ты как хочешь, — отозвалась она, — а я отказываться не буду. Считаю, что заслужила.
— Да я и не предлагаю. Только как её использовать?
— Док — знахарь, он говорит, что можно в нужный момент беременности, но лучше, когда ребёнку три года будет. Но я сама за первый вариант. Мало ли что случится за три года.
— Согласен, так и сделаем.
Она снова обняла меня.
Глава тридцатая
Неделя пролетела быстро, вставать я начал уже на второй день. Очень не хотелось, чтобы из-под меня кто-то дерьмо убирал. Поэтому со скрипом и стонами, с трудом поворачиваясь под слоем окровавленных бинтов, я всё же начал ходить. Живец, который мне предоставили в количестве неограниченном, творил чудеса.
К пятому дню, Док размотал бинты. Зрелище было не для слабонервных. Вот в таком состоянии я ещё какое-то время бегал и стрелял. Действительно, по всем вводным, помереть должен был минут за пять. Вид такой, словно меня по частям собрали и сшили. Как так получилось, ну прошёлся по мне когтями элитник, ну отлетел я в сторону, откуда раны по кругу? Гадать безрезультатно. Док с парнями в основном замесе не участвовал, прибыли к шапочному разбору. Поэтому и объяснить ничего не могли. Какого нашли, такого и заштопал.