S-T-I-K-S. Сила инферно
Шрифт:
Склонившись над лежащей на полу девушкой начинаю осторожно рассматривать рану. Из неё по-прежнему торчит кусок деревяшки, но меня больше интересуют края — смогу ли без причинения ещё большей травмы извлечь его одним рывком? Я понимаю что это действие вызовет обильное кровотечение, а судя по пульсу Беты (очень частому и крайне слабому), у неё с кровопотерей и так всё очень плохо.
Но оперировать или нет, такого вопроса не стоит. Тут всё предельно однозначно — оперировать. Причём срочно. Поэтому как могу быстро, провожу инвентаризацию имеющихся у меня предметов и материалов — в это раз мне понадобится всё что у меня осталось. Спасти девушку будет непросто.
Скинув
С сожалением оглядываю всё это хозяйство — нет ни антисептика для стерилизации, ни какого-либо обезболивающего, чтобы облегчить процесс, и решительно выдохнув берусь за нож. Как раз в этот момент дверь содрогается от удара снаружи. Похоже монстр наконец-то понял куда делась его добыча и решил во что бы то ни стало добраться до нас. Пока мне не до него, да и никаких сил бороться с ним тоже нет, так что остаётся только уповать на крепость двери и перекрытий.
Стараясь не обращать внимания на глухие удары начинаю делать разрезы вокруг куска древесины. Несмотря на, казалось бы, острую заточку ножа, плоть Беты режется плохо. Приходится прикладывать заметное усилие и c хрустом раздирать мышцы и клочья меха. Мех этот особенно мешается. Он грубый и постоянно лезет под нож. Из-за него приходится не резать, а пилить.
Глядя как от каждого движения клинка в своих внутренностях девушка вздрагивает и трясется мелкой дрожью, мне самому становится не по себе. Но спешить в этом деле нельзя так что я, проклиная, весь этот мир и всех этих монстров осторожно расширяю рану стараясь добраться до сосудов и органов.
Как я и предполагал кишечник у неё разорван, повреждена одна почка, а через всю печень проходит глубокая рана. Как могу, пережимаю проволочными хомутами все попадающиеся под руку кровеносные сосуды и, еще немного расширив разрез, принимаюсь вытаскивать обломок дерева.
Проклятая деревяшка идёт туго, постоянно за что-то цепляется и норовит вывернуться из рук. Кое-как извлекаю её из раны, вроде даже не сильно навредив, и отбрасываю в сторону. Избавившись от самого большого куска дерева принимаюсь извлекать мелкие щепки которые воткнулись по всей брюшной полости, попутно выгребаю и выбрасываю содержимое разорванного кишечника — хорошо ещё что у неё довольно быстрый метаболизм и от последней трапезы осталось довольно мало.
Достав большую часть щепок (многие сидели глубоко, были настолько мелкими что ничем не зацепить, или попали внутрь нежных органов которые я побоялся резать, так что их пришлось оставить уповая на бешеную регенерацию заражённых) и избавившись от грязи из брюшной полости (мне опять же нечем было промыть её внутренности) принялся зашивать повреждения.
Сшивать, сначала, пришлось кишечник (отрезав некоторую его, наиболее пострадавшую, часть), затем проводить операции на почке и печени. После занялся сосудами, потом подошёл черёд мышц и кожи. Проверив что ничего не забыл внутри — что сделать было довольно сложно, так как вещей у меня в отличие от проводящих подобные операции хирургов, было всего-ничего, устало разогнулся от распростертой подо мной девушке.
В дверь продолжал стучать, как заведённый, монстр, что-то рыча (я слабо угадывал в его рыке “боль” и “месть”), а я отдыхал. Мне требовалось хоть несколько минут отдыха. Ведь несмотря на завершение операции, дела у меня ещё не кончились.
Глядя на то как трясётся под ударами электрической твари дверь, я обратил внимание на второй выход из закутка где мы сейчас находились.
Вторая дверь ничем не напоминала первую — это была самая настоящая гермодверь — подобная тем что стоят на технических проходах в метро. Просто кусок железобетона заключенный в металлический каркас с уплотнительной резинкой по краю. Посередине располагался штурвал управляющий ригелями обеспечивающими запирание двери.
Подойдя к двери я принялся крутить штурвал внутренне ожидая что его или заест от ржавчины или он будет заблокирована каким-нибудь скрытым замком. Но к моему удивлению он крутился довольно легко.
Разблокировав дверь с трудом её распахнул и заглянул за неё. За дверью освещённый редкими потолочными светильниками располагался бетонный коридор уходящий под небольшим углом вниз. Судя по серым бетонным стенам, неровному полу и пахнувшей на меня сырости, это давно заброшенное место. Будем надеяться что тут нет никаких опасностей, потому что ещё одной встречи с каким либо монстром или враждебно настроенным человеком нам уже не пережить. Бета помирает, а я слишком измотан. Примерно метрах в двухстах от меня он делал резкий поворот вправо и что было там дальше увидеть было невозможно.
Делать нечего — монстр если проявит ещё немного усилий проломит эту дверь, так что их тамбура надо уходить. Как можно бережнее перетаскиваю девушку в коридор за дверь и закрываю её за собой.
Смотря на состояние Беты после операции с обречённостью понимаю что выжить шансов у неё очень и очень мало — крови она потеряла очень много, рана была очень травмирующей, а моя помощь ещё более тяжелой. И что самое поганое ничем облегчить её состояние я не могу. Нет ни обезболивающего, ни алкоголя, ни живчика — ничего. Мы тут вдвоём.
Плюнув на всё достаю из кармана кусок пластиковой трубки из ПЭТ бутылки и парой резких движений затачиваю её концы. Ложусь на пол рядом с девушкой и воткнув один конец сначала ей в вену (естественно сначала сделав прорезь ножом) а другим концом себе в артерию на левой руке. Так как я сделал себе пересадку части тела монстра, то значит ткани у заражённых и иммунных совместимы, надеюсь совместима и кровь. Хотя всё равно других вариантов у меня нет.
Глядя как с каждым ударом моего сердца по трубке бежит алая жидкость, закрываю глаза и принимаюсь считать до четырехсот. Будем надеяться пяти минут переливания крови хватит девушке чтобы немного восполнить свою кровопотерю. Но досчитав только до двухсот, сознание меня оставляет. Уплывающим во тьму сознанием, успеваю только подумать о том, что всё так глупо получилось, прежде чем меня накрывает тьма.
…
…
…
Кап-кап-кап…
Сквозь шум в ушах слышу звук падающих и разбивающихся об бетон капель. В мозгу туман и кавардак. Никак не могу понять что случилось и где я нахожусь. Последние воспоминания о спокойной ночи в стабе. Может меня опоили и ограбили? Силюсь встать, но все конечности ощущаются каким-то ватными, и я совсем не могу пошевелить ни рукой ни ногой. Более того я даже не могу открыть глаз.
Напрягая, кажется, все мышцы тела, открыл глаза. Надо мной был незнакомый, серый потолок освещенный тусклым светом. Пролежав несколько минут и стараясь сфокусировать на бетонной поверхности взгляд, наконец вспомнил последние события — разборки в стабе, побег, постройка телеги, встреча с электрическим монстром, ранение и операция Беты…