С тобой не соскучишься
Шрифт:
Выскочившие из дома военные быстро справились с людьми Фаддея. Но Фаддей успел затащить Лейсе в салон машины и тронулся с места. Сергей Астахов оказался при оружии, у него был именной пистолет, он выстрелил по шинам. Фаддею пришлось остановить машину. Негодяй выскочил, прикрываясь слепой девушкой. Орал, держа около её горла нож, что зарежет, пусть никто не подходит. Сергей Астахов, следователь, который не раз вел дела, в которых бывал замешан Фаддей, только тому всегда удавалось избежать правосудия, выстрелил в негодяя. Астахов всегда из десяти очков выбивал десять. Фаддей был убит на месте.
Встреча друзей была скомкана, но не отменена. После того, как Фаддея
Верка, Господи, Верка, дочка. Она жива. У неё все в порядке! Теперь Богдан найдет свою дочь и внучку. Вычислить владельца телефона и откуда был звонок - пара пустяков. Надо Никите сообщить. Рычагов начал звонить по высветившему на дисплее номеру, но тот пропустил два звонка и стал недоступен.
Наутро генерал Рычагов получил назначение в Прибалтику. Номер, по которому Вера дала сообщение, Богдан передал Колечкину. Ему самому пришлось срочно вылететь к месту службы.
Глава 26.
Вера работала в школе. Для неё это был, в общем-то, неплохой год. Она жила относительно спокойно. Все, что её волновало, материальные трудности. А это ерунда. Никто тебе не угрожает, не надо не спать по ночам, когда у брата в доме ночует Артур, не надо следить, чтобы он не оказался в твоей комнате, твоей постели. Не надо придумывать причину, чтобы не спать с мужем. Можно спокойно идти по улице, не переживая, что по приказу Артура никто тебя не толкнет, не стукнет по животу, чтобы ты сбросила ребенка, что растет в тебе. Не надо притворяться, фальшиво улыбаться, играя перед Олегом роль то капризной дуры, то заботливой жены.
– - Боже, какую я сделала глупость, согласившись стать женой Олега Переметьева, - без конца повторяла себе Вероника.
Женщина успокоилась, немного поправилась, выглядела очень хорошо. Внешне Вера изменилась. Не было её пушистой русой косы, вместо неё была задорная короткая стрижка, пепельные волосы превратились в темно-рыжие, падала на лоб озорная длинная челка, которая прятала под себя красивые полукружья бровей, маскировала огромные серые глаза. Их Вера еще прикрывала очками. Да, она плоховато видела, но не настолько, чтобы регулярно пользоваться очками. Теперь же она специально носила очки в толстой роговой оправе с затемненными стеклами. В одежде женщины преобладали зеленые и коричневые тона. Сколько раз Майка, у которой было врожденное чувство вкуса, говорила подруге, что родной цвет подруги - белый. Вера отшучивалась:
– - Я учитель. Я должна выглядеть строго.
Майка устала уговаривать её сменить стиль. А Вера просто не могла. Все белое напоминало ей о Никите Колечкине, о днях, когда она ждала счастья и по своей глупости отказалась от него. И розового с красным она больше не наденет. Это цвет её несчастья, цвет её дурацкого замужества.
Улыбка часто теперь морщила губы Веры. Все домашние любили слушать рассказы женщины об её нынешних учениках. Была довольна жизнью и Андриана.
– - Девки, - говорила она.
– У меня настоящая семья. Впервые за много
– - Почему же ей одной?
– смущалась Майя.
– Еще Маруся есть.
– - У Маруськи отец....
– - И не только отец, и дед есть, генерал, - прервала её Вера.
– Все правильно Ара говорит. Вы, Маечка, со Славочкой заслуживаете хорошей жизни. А я прорвусь.... Вот возьму и за отца Сережки Маркина выйду замуж. Я чего, - смеялась Вера, - он человек состоятельный, торгует мясом, молоком. Я была в их доме. Большой, комнат много, хозяйство огромное, прямо кулацкое... Мать Матвея Маркина меня одобрила. Я корову с ней пыталась подоить...
– - Она и Майку одобрила, которая в отличие от тебя двух коров моментально подоила и хвостом по мордасам не получила, - улыбалась Андриана.
– И Гуля тоже понравилась. Она такой плов приготовила! Пальчики оближешь! Говорила мне Елизавета Семеновна сколько раз: "Дай, Андриан, хоть одну бабу для моих мужиков, можно и с детьми. Они у тебя все трудолюбивые!"
Вера улыбнулась и вспомнила своих девятиклассников.
Женщина работала в большой школе на окраине города. Класс ей подсунули как новой учительнице далеко не благополучный. Его создали год назад, когда делали из трех параллелей четыре. Директор школы не дал запихнуть в этот класс откровенных дураков.
– - Прослежу, чтобы дети в этот класс попали не только с низкими способностями, но и умные, - предупредил он.
Но разве можно справиться с матерым классным руководителем, он все сделает, как ему приказали, а все будет, как ему надо. В четвертую параллель отдали детей умных, но непростых, порой невыносимых. Вера их окрестила про себя стервецами и стервочками. Так вот стервецы и стервочки учились хорошо, но юные максималисты были самоуверенны и наглы сверх меры. А относительно молодая учительница, что пришла взамен сбежавшей от этого класса пожилой дамы старой закваски, уже в своей педагогической практике видела многое. Далеко этим юным максималистам было до последней элитной школы, где Вероника отработала год. Вера никогда ничего не боялась. Ну и подумаешь, дочь мэра учится в её классе. У неё был в классе и сын банкира. Вера - сама генеральская дочь, женой олигарха была, её голыми руками не возьмешь. У Веры все получилось. Получилось потому, что она забыла и просто порой не знала, чей ребенок сидит перед ней: сын местного бизнесмена, дочь мэра или технички. Надо сказать, никто из этого класса, в общем-то, и не чванился своим положением. Были, конечно, нагловатые, порой хамоватые, давить себя не давали. Но буквально все они требовали уважения к себе, как к личности. Вероника, несколько лет назад, начиная свою педагогическую деятельность, дала себе слово, что никогда не унизит ни одного ученика. И держала это слово. А пока класс настороженно приглядывался к новой красивой учительнице. Кое-кто испытывал её.
В первый день Маркин Сергей пытался нарушить дисциплину. Здоровяк-парень сидел, развалясь на первой парте, не встал при появлении учительницы. Вера окатила его ледяным взглядом, словно не понимая, что происходит, и приказала встать. Юный нахал в ответ пощелкал шариковой ручкой и задал красивой учительнице, про которую говорили, что она приехала в их город из такой глуши, аж с самого с севера, где и не пахнет цивилизацией. А вопрос был такой:
– - Стержень мужского рода?
– - Мужского, - ответила Вера.