С видом на счастье
Шрифт:
То ли сиденье стула оказалось неудобным, то ли тем же самым местом я почуяла неладное, то ли внимательный взгляд серых глаз Ольги Романовны выводил меня из равновесия, но мне вдруг захотелось провалиться сквозь землю. В Соединенные Штаты. Самым противным в этой ситуации было то, что я не имела ни малейшего представления о предмете разговора. Впрочем, по опыту я знала, что на ковер «из желтых листьев» обычно вызывают по трем основным причинам: либо хотят уволить, либо хотят указать на отдельные недостатки в работе,
Итак, Тишкина смотрела на меня. Я смотрела на Тишкину. Ольга Романовна слыла у нас дамой стильной и рафинированной. Туфли на каблуках, костюмчики из тонкой шерсти, блузки из шелка, легкой вискозы или хлопка — все это было дорого, безупречно и чертовски элегантно. Такой же безупречностью отличались и современная короткая стрижка, и едва заметный макияж на ухоженном, моложавом лице. Словом, все в ней было прекрасно, как некогда мечтал о воплощении прекрасного в отдельно взятом индивидууме Антон Павлович.
Пауза между тем затянулась, и я краем глаза посмотрела на часы. У меня был назначен просмотр квартиры на выкуп, и я имела намерение явиться вовремя. Играть в гляделки мне было недосуг.
— Вы спешите, Алла Константиновна? — наконец заговорила Ольга Романовна. — Я постараюсь вас не задерживать. Хотя разговор у нас с вами будет серьезный. Вы, кажется, снова повздорили с Кислевским? Кирилл Артурович уверяет меня, что вы занимаетесь какими-то поборами, якобы на подарок Виктору Сергеевичу. Это так?
Несмотря на всю тяжесть обвинений, выдвинутых в мой адрес, я облегченно вздохнула. Вот, оказывается, в чем дело! Значит, Кислевский, эта гнида казематная, продолжает иметь ко мне претензии и, чтобы свести со мной счеты, дошел до банального стукачества. Я-то по наивности полагала, что этим обычно грешат мальчики в пионерском возрасте…
— В чем дело, Алла Константиновна? Вы хоть как-то можете мне объяснить, что происходит? — с тревогой глядя на меня, потребовала ответа Тишкина, впрочем, достаточно спокойно, даже мягко. Я всегда поражалась ее выдержке. В нашем-то дурдоме…
Естественно, я ей все рассказала: и про Туманова, и про наш разговор с Кислевским, и про намерение скрыть потерю денег от руководства… Ольга Романовна меня внимательно выслушала. Затем вздохнула и покачала головой.
— Первый класс, честное слово… Вторая четверть, — заключила она. — У меня такое впечатление, что некоторые наши сотрудники пришли работать в агентство прямо из детского сада, минуя школу и институт. Андрею Юрьевичу следовало в первую очередь обратиться ко мне. Он ведь, по сути, не сделал ничего такого… Господи, для вас руководитель — точно крокодил какой…
— Андрей опасается, что вы его уволите. Дела у него идут неважно, сами знаете.
— Знаю. Зато это было бы по-мужски. А то надо же, нашел себе заступницу! Вы тоже, кстати, хороши… Алла Константиновна, я вас предупреждаю первый и последний раз: держитесь от Кирилла Артуровича подальше. Не хватало мне еще разборок между ним и Никитиным. Надеюсь, вы меня понимаете?
Я кивнула и покраснела, как школьница. Воистину, Тишкина все видит. Впрочем, я уже давно смирилась с тем, что в агентстве нас с Никитиным считают любовниками.
— Мне абсолютно безразлично, какие у вас отношения с Василием Андреевичем, — продолжала Ольга Романовна. — Однако осмелюсь заметить, что времена рыцарей и прекрасных дам прошли, и, на мой взгляд, вам следует проявлять благоразумие и впредь не вдохновлять мужчин на подвиги.
Я снова кивнула, с мрачным упоением подумав о том, что коли уж времена прекрасных рыцарей, как выяснилось, прошли, то мне ничто не помешает самой отомстить за свою поруганную честь. Возьму вот и проколю у Кирюшенькиной тачанки все четыре колеса, и пусть меня потом осудят Страшным судом и уволят к едрене фене.
— Идите, Алла Константиновна, и работайте спокойно, — примирительно сказала Ольга Романовна. — Кстати, я очень довольна вашими результатами.
— Это исключительно заслуга Василия Андреевича, — с подобострастной улыбкой ответила я и встала, чтобы уйти.
Внезапно Тишкина остановила меня:
— Постойте… сколько еще денег вам не хватает на подарок?
— Да мы тут уже собрали…
— Прекратите. Я ведь тоже иду на банкет. — Она раскрыла свою сумочку и достала кошелек. — Вот… возьмите.
Не помня себя, я вышла от Ольги Романовны с тысячной купюрой в руках и с мыслью о том, что начальники, они тоже, как ни странно, люди и ничто человеческое, оказывается, им не чуждо. Без всяких объяснений я сунула Васе деньги, он бросил на меня короткий взгляд и, все поняв и оценив широкий жест и благородство души Ольги Романовны, убрал их в сумку.
— Так я заеду за тобой на Щетинкина? — напоследок уточнил он.
Я кивнула и, схватив свой баул, побежала одеваться, ибо время уже сильно поджимало.
9
Я выскочила из офиса, накинув легкую куртку, и отправилась в сторону центра. Путь мой лежал через обширный тенистый сквер. И вдруг я непроизвольно начала замедлять шаг. Потому что, оказавшись в заповедных кущах золотой чародейки-осени, внезапно ощутила всю неуместность привычной городской суеты.
Вокруг было очень тихо, только шорох опавших листьев под ногами прохожих свидетельствовал о реальности этого запредельного мира покоя. Время остановилось. Я сделала то же самое, не спеша вытащила из пачки сигарету и закурила, задумчиво глядя в даль, в глубину реденькой аллеи.