С вождями и без них
Шрифт:
С необычайным упрямством Горбачев провел свою линию до конца, хотя поступало множество возражений от коммунистов, в том числе - целых организаций. Вся эта печальная история обнаруживает одну из причин, по которой Михаил Сергеевич растерял почти безграничный кредит доверия, бывший у него в начале перестройки. Совершая гигантского масштаба дело, он пренебрегал вроде бы второстепенными, а в действительности весьма серьезными деталями, часто из гордости или упрямства не прислушивался к добрым советам. Речь шла о первых со времен Думы, а в некоторых отношениях - за всю историю страны демократических выборах. Какое значение в сравнении с этим имело то, что от партии выдвинуто 100 кандидатов на 100 депутатских
Но особенно пагубную роль в судьбе КПСС сыграла поразительная беспечность, с какой отнеслись ее комитеты всех уровней к предвыборной кампании. Абстрактная дискуссия на тему "Должна ли КПСС оставаться авангардной партией?" потеряла всякий смысл с самого начала реформы. Ведь понятие "авангардная" означало своего рода мандат на вечное правление, выписанный большевиками самим себе в Октябре 17-го года. Если говорить точнее - отнятый у меньшевиков и эсеров путем разгона Учредительного собрания. Пойдя на свободные выборы, КПСС добровольно отказывалась от этого мандата и заявляла, что готова наравне с другими соревноваться за голоса избирателей. В тот момент на деле была введена многопартийная система, хотя, как часто бывает, понадобилось еще немало времени и острых схваток, чтобы официально признать эти исторические изменения и зафиксировать их в Конституции.
Все это, однако, не было по-настоящему осознано партийными функционерами, в том числе самого высокого ранга. Горбачев созывал совещания с участием секретарей обкомов, призывая их серьезно отнестись к выборной кампании, сделать ставку на новых людей, способных отстаивать партийные интересы в парламенте. Но к наставлениям относились, как мне показалось, с легким скепсисом. Привыкшие десятилетиями сидеть в губернаторских креслах и выслушивать отовсюду заверения в покорности, партийные боссы не допускали мысли, что сами они или их выдвиженцы могут проиграть на выборах.
С другой стороны, если вдуматься, генсек ставил перед ними неразрешимую задачу, потому что большинству избирателей сатрапы либо чем-то насолили, либо просто надоели. "Раз уж вы мне дали возможность выбирать, - рассуждали они, попробуем-ка мы проголосовать за молодых да за ученых, вроде бы они почестнее, властью еще не порчены". Поражение КПСС на выборах было, пожалуй, предопределено. Вторично в истории выиграть власть, притом, так сказать, на чужом поле, она уже была не в состоянии.
Но это обнаружилось не сразу. Когда в Кремлевском Дворце съездов торжественно открылся Первый съезд народных депутатов СССР, партийные лидеры могли чувствовать себя спокойно. Каждый второй в зале находился в их прямом или косвенном подчинении, три четверти народных депутатов были членами партии - больше, чем в прошлом, когда в разнарядках соблюдались пропорции, соответствующие "блоку коммунистов и беспартийных". В канун съезда Георгий Петрович Разумовский, заведовавший организационно-партийным отделом, наставлял республиканских и областных секретарей, а те, в свою очередь, депутатов от своих округов, как вести себя на съезде.
Правда, члены Политбюро впервые за советскую историю не были посажены в Президиум и встречены, как было заведено, вставанием и бурными аплодисментами. Им пришлось довольствоваться скромной правой трибуной или даже разместиться в зале рядом с другими "рядовыми" депутатами. Зато в перерывах между заседаниями можно было собраться в уютно обставленной комнате, примыкавшей к сцене, чтобы обменяться мнениями о ходе съезда, отдохнуть и подкрепиться. Буфет членов Президиума съезда располагался этажом ниже и обслуживался скромнее,
Президент то ли не рисковал, то ли стеснялся сказать своим коллегам по Политбюро, что им пора спускаться в народ. А скорее всего - откупался этим нехитрым способом от партократии, оттягивал неизбежный ее мятеж. Он, можно сказать, действовал по Марксу, считавшему, что пролетариату предпочтительней откупиться от буржуазии, чем насильственно ее экспроприировать. Да и перед глазами у него был печальный пример Хрущева. Пока тот сотрясал устои своей анафемой по адресу культа личности - соратники терпели, а вот когда вознамерился ликвидировать кремлевскую столовую и навести экономию в пользовании автомобилями - этого ему не простили.
Между тем с началом работы съезда стала очевидной иллюзорность расчетов на мощную партийную прослойку. Она сразу же расчленилась на несколько групп, обнаружив уязвимость тезиса о единомыслии коммунистов. Лихорадочные попытки сплотить фракцию КПСС ни к чему не привели. А те депутаты, на лояльность которых партийное руководство могло положиться, в большинстве своем не обладали качествами, необходимыми для ведения политической борьбы перед неумолимым глазом телекамеры. Опытные администраторы, в основном с инженерным и агрономическим образованием, всю жизнь проведшие в коридорах власти, они превосходили нуворишей из науки и журналистики как профессионалы-управленцы. Но тягаться с последними в диспутах не могли. Не случайно уже с первых заседаний на авансцену вышли юристы. Такова природа парламента.
Создав форму, нужно было придать ей достойное содержание, добиться, чтобы избранный Первым съездом народных депутатов Верховный Совет заговорил как настоящий парламент. Еще не угрожала опасность стать послушным и молчаливым орудием власти, исходящей со Старой площади. Не было уже безоговорочного послушания коммунистов Центральному Комитету, а самое важное - гласность породила оппозицию. Рассматривая списки народных депутатов, политологи могли с точностью до одного расположить их в "болоте" и на "горе" либо по другому критерию - справа, слева, в центре. Так надо ли было опасаться, что в парламенте воцарятся тишь и благодать, что он от рождения будет благовоспитанным тихоней?
Безусловно, нет. Но следовало действительно опасаться того, что Верховный Совет станет полем схватки, в котором преобладающее большинство не то что подавит, а раздавит оппозиционное меньшинство. В результате обесценится сам замысел реформы, все вернется на круги своя и люди скажут: это фарс, попытка поднести нам прежнее постное блюдо под пикантным соусом. Вот чего не хотел допустить Горбачев. И ради поддержания политического баланса, ради, если хотите, воспитания культуры парламентаризма целые дни проводил на сессии Верховного Совета, то и дело включался в прения, а в перерывах и по вечерним часам принимал депутатов, присматривался к ним, добросовестно выслушивал, старался понять и разделить их заботы.
Он решительно отмахивался от своих коллег по партийному руководству, которые пеняли ему на чрезмерное увлечение парламентом, от чего страдают другие, гораздо более важные, по их мнению, участки работы. Доброжелатели говорили Михаилу Сергеевичу, что, фактически взяв на себя роль спикера, он наносит ущерб собственному авторитету. Когда миллионы людей, сидя у телеэкранов, наблюдают, как какой-нибудь безвестный юнец из числа депутатов вступает в пререкание с главой государства, а тот, вместо того чтобы испепелить наглеца, терпеливо с ним объясняется и даже сносит явные оскорбления, ничего хорошего от этого ни для государства, ни для лидера не будет.