«С.Л.К.-9» Иллюзия победы. Часть первая
Шрифт:
Спустя пару секунд Риваль, Эйхарт, Линфен и остальные проследовали за шагнувшей в помещение Изабеллой.
Глава 2
Они вошли внутрь вслед за Решар, оглядываясь по сторонам.
Риваль ожидал увидеть всё, что угодно. Скорее всего нечто наподобие аналитических отделов, одним из которых он некоторое время заведовал в самом РУФ. Десятки рабочих мест. Терминалы для обработки информации. Голографические проекторы и прочее. Что угодно из того, к чему он был готов и привычен.
Но реальность преподнесла ему очередной сюрприз.
Огромная, практически полностью пустая комната.
На первый взгляд здесь могло быть метров тридцать квадратных, а может быть даже и все сорок. Здесь не имелось ничего, за что мог бы зацепиться глаз. Даже более того. Когда Блауман попытался в первый раз окинуть взглядом помещение у него чуть не закружилась голова. Пол, стены и потолок оказались выложены панелями из отполированного чёрного стекла или другого, похожего на него материала. Тёмного настолько, что, казалось, будто оно поглощает весь свет в помещении. Не было даже теней. Даже отражений. Хотя они просто не могли не существовать на столь отполированных, почти до зеркального блеска, поверхностях.
И, спустя несколько секунд, как и все, кто вошёл сюда следом за Изабеллой, Риваль уставился на единственный предмет в комнате.
Старое, викторианское кресло с высокой спинкой. Резное дерево и алая, цвета свежей крови, мягкая ткань обивки с редкими вкраплениями золотых нитей. Оно даже выглядело, как произведение искусства.
Шипение, с которым закрылись двери за их спиной, наконец вывело Блаумана и остальных из оцепенения.
— Изабелла?! — первым не выдержал Эйхарт. — Что это за место?!
Решар ответила не сразу. Она повернулась к ним, но встала как-то странно. В пол оборота. Так, что лицо частично оказалось повёрнуто к одной из стен.
— Вы же хотели получить ответы, — мягко произнесла она. — Не так ли?
Внезапная догадка поразила Риваля с пронзительностью ударившего в грудь импульсного дротика.
— Адмирал Остерленд не имеет ничего общего с этим «отделом», — резко бросил он, повернувшись к застывшей женщине в адмиральской форме. — Он вообще о нём ничего не знал. Верно?
— Верно, — произнёс новый, незнакомый голос. — Никакого отдела и не существовало.
Собравшиеся в этой странной комнате люди резко обернулись.
Одна стен вдруг пришла в движение. Чёрные зеркальные плиты покрылись едва заметными линиями, разделяясь на отдельные фрагменты. Они с завораживающей быстротой хаотичных движений сдвигались в стороны, открывая новый проход.
В комнату вошли трое незнакомцев. Стройная женщина в ультрамариновом вечернем платье с волосами цвета платины. И двое мужчин. Один с мрачным, скучающим выражением на лице, одетый в обычный деловой костюм.
Второй же, выделялся куда сильнее.
Дорогой костюм тройка светло серого цвета без пиджака. Рукава белоснежной сорочки были закатаны до локтей, а на галстуке блестел золотой зажим, украшенный голубым драгоценным камнем. Из нагрудного кармана светло серой жилетки торчал уголок аккуратно сложенного красного платка.
Но все эти детали мало интересовали замерших в комнате людей. Их глаза приковала к себе белая фарфоровая маска, полностью скрывающая лицо незнакомца.
Когда он заговорил вновь, в его голосе слышалась явная насмешка.
— Главное, чтобы ответы, за которыми вы сюда пришли, не оказались последним, что вы услышите.
***
Центральные районы Франкса
Невысокий и худощавый мужчина спокойно вышел из вагона городского монорельса в нескольких остановках от дипломатического квартала, расположенного вокруг посольства Земной Федерации в верденской столице.
Джеймс Роллинз, известный всем, у кого не имелось нужного допуска, как пресс-атташе посольства, повернул направо и пошёл к выходу с платформы. По пути, как обычно, подмечая мелкие детали, пока его взгляд блуждал по окружающим его людям. Сейчас на платформе было куда больше народу, чем всего несколько месяцев назад. Крушение монорельсового поезда в самом центре города на некоторое время поселило страх в жителях верденской столицы перед этим видом транспорта, каким бы глупым и иррациональным этот страх не казался.
Но страх не может сковывать людей вечно. Вот и сейчас платформы и вагоны вновь оказались наполнены и Джеймсу приходилось продвигаться к выходу в толпе других людей, спешащих домой после окончания рабочего дня.
И это было ему даже на руку.
Он долго ждал момента, когда сможет выполнить задуманное. И сегодня, наконец, такая возможность ему наконец представилась. Даже более того. Удалось получить официальное и практически непробиваемое прикрытие.
Что, впрочем, нисколько не давало ему расслабится.
Каждую секунду, что он находился за пределами посольства, Роллинз ощущал себя на вражеской территории.
В конце концов именно так оно и было.
Пройдя по паре улиц, он вышел на просторный пешеходный проспект. На самом деле это был даже не столько проспект, сколько широкая эстакада, протянувшаяся на высоте более тридцати метров над землёй. Широкая настолько, что по ней плечом к плечу могли бы пройти сотня человек. Естественно, им не стоило бы этого делать, так как половина из них неминуемо провалилась бы в изящные круглые провалы. На первый взгляд хаотично разбросанные по эстакаде и окружённые стеклянными ограждениями, на самом деле они позволяли солнечному свету проникать ниже, освещая расположенные под переходом улицы. Изящное решение, мысленно признал Джеймс, проходя мимо одного из таких «провалов» и бросив взгляд на аккуратные и чистые улицы внизу.
Ему в голову мгновенно пришла мысль о том, что на Земле такая система точно бы не прижилась. Уж точно не в Лондоне, который теперь являлся Планетарной столицей Земли.
Тамошние «нижние» улицы больше походили на грязную помойку. Горы мусора и прочей дряни. Вся грязь и мерзость, что скрывалась за напускным лоском «верхних» уровней древнего города скрывалась в тени небоскрёбов, эстакад и переходов. А люди просто предпочитали не замечать проблему.
Можно было сколько угодно говорить о том, что все эти нео-государства, появившиеся после Колонизационной Эры, не заслуживают места в одном ряду с таким историческим и экономическим гигантом, как Земная Федерация, но правда неприятно режет глаз.