S.T.A.L.K.E.R. Северное сияние

Богадельня ?( ? ??)?

– Чего харю скукурузил? – пихнула Егоза худой бок.

– А чего?

– Не вешай нос. Я тебя тоже люблю.

Сказанное настолько сбило мужика с толку, что он глупо засмеялся. Почему это так потешно прозвучало? Обрадовавшись, что настроение долговца улучшилось, Ленка прильнула к нему. Им следовало многое еще обдумать, но в голову не приходило ничего, кроме одной вещи – как же сильно им на хватает Барсика, лежащего в ногах и громко мурлыкающего. От осознания, что его больше никогда с ними не будет, Егоза печально опустила глаза в дощатый пол. Леха тоже пока не был готов обсуждать эту тему. Он тот еще кошатник,

и для него потерять кота было ударом. Но как же он радовался, что Таченко нашел их! Если бы не он, то они бы точно пропали. Он ненавидел своего генерала и обожал одновременно.

– Иди к Ритке, отдохни, – улыбнулся Леха, – завтра уже поговорим, ладно? – и поцеловал бандитку в щеку, уколов кожу светлой щетиной.

– Да, хорошо. У меня тоже в голове пусто.

Тут за окном раздался смех. Унылый курил вместе с Яном где-то у крыльца. Раньше они цапались, как кошка с собакой, а тут гляди притерлись друг к другу. Впрочем, простуда давала о себе знать, и когда Ленка покинула комнату, в нее через минуту завалился утомленный Саня.

– Приехал калекой, и уезжаю калекой, – проворчал он.

Лисицын мигом разразился.

– Не гунди давай! Перелом это не инвалидность!

– Ой, ой, батюшки. Опять не дала что ли?

В Унылого прилетела корка хлеба.

– Скажи спасибо, что она у нас сперла этот дебильный артефакт.

– Да я ничего не говорю. Чего ты злой такой? Чего хочешь?

Леха хмурым взглядом оглядел стол. Чай с бутербродами это хорошо, печеньки тоже, но вообще он впервые за несколько дней захотел основательно пожрать. Не станет же он заставлять Саню варить макароны? Потерпит до завтра.

– Я все никак не могу отделаться от мысли, что толкнул тебя в болото.

– Не начинай, – отмахнулся Унылый. – Я заставил тебя указывать дорогу, когда тебя чуть не убили. Мы все конкретно накосячили друг перед другом.

– Я просто хотел извиниться.

– Не надо ни о чем сожалеть, – кряхтя, Саня забрался на свою лежанку, укутался уютно в спальник, – все равно все в могиле сгниет.

Слова диггера вызвали улыбку, словно от чего-то освободили. Друг затушил керосиновые лампы, и Леха тоже упал спать.

Наутро Рита, Ленка, Костя и Лермонтов во всю резались в карты на кухне. Игра называлась «по колено в говне». Веселый гогот молодежи разбудил всех, кто еще спал. Лисицын отправился отмываться от пыли, пота и грязи, а Саня, которому всю ночь не давали покоя насморк и перелом, обреченно сверлил взглядом потолок.

Они остановились совсем недалеко от вокзала. Периферия Зоны обрадовала всех собравшихся под крышей сруба звуком проносящегося мимо поезда. Стук рельс пробудил во всех и каждом неподдельный интерес. Как оказалось, эти звуки были ничем иным, как местной аномалией, походившей на радио на чердаке близ Болот. Отголоски прошлого промчались мимо, и совсем скоро на местность опустилась привычная тишина апокалипсиса. Сегодня было не холодно и не жарко, небо затянуло серое полотно, сквозь которое прорезался голос диктора. Как обычно из динамиков что-то пробубнили с гулким эхо, и аномалия замолчала, словно ничего не было. На горизонте виднелся чернеющий заброшенный с прошлого века железнодорожный вокзал.

В выходном дне нуждались только самые пострадавшие, это Унылый и Лисицын. Только

если Леха за день еще сможет придти в себя, то Саня вряд ли. Простуда за день не проходит, перелом и подавно. Несмотря на то, что за завтраком Таченко приводил весомые аргументы в пользу лечения на «Агропроме», диггер наотрез отказывался идти обратно. Вот он Периметр, пересекай да проваливай домой. Он соскучился по дому, хотел вернуться как можно скорее в свои родные горы.

– Леша, вразуми его ты, – попросил Таченко, все такой же непринужденный в своей майке-алкоголичке и форменных брюках.

– Как? – поинтересовался сержант.

– Скажи ему все то же самое, что озвучил я, только по-своему.

– Не уверен, что он послушает.

Саня в подтверждение громко чихнул, а затем простонал, ощутив боль в руке.

– Хорошо, – Серега задумался. – Мы собираемся идти отрядом на станцию Янов через неделю примерно. Нам нужен проводник. Возьмись за эту работу? Как в старые добрые, – лукаво подмигнул он. – Унылый будет вынужден оставаться дома и дожидаться пока ты вернешься.

– Тут уже я не согласен, – помотал мокрой головой Лисицын.

– Не очень-то я и рассчитывал. Но ты подумай. По двойному тарифу заплачу. Нам нужен проводник.

– Господи, Серега, тебе проводников в Зоне не хватает? Не пойду. Оставь меня в покое. Вон, Захарчука с собой возьми и не делай мне голову.

– Ладно, замолчи. Мы проводим вас до Периметра, – согласился генерал. – Даже договоримся с караулом, чтобы он случайно отошел отлить и вас не заметил. Но дальше давайте сами. И не забудьте заглянуть в ближайший секонд-хенд, чтобы приодеться, а то вас дальше сталкерских городков не пустят.

Ох, черт. Леха и запамятовал, что они выглядят, как бомжи. Уже настолько привык выглядеть маргиналом, что не придал этому особого значения. Саня так-то тоже смутился, но уже в другом смысле – а с ним что-то разве не так? Подумаешь, куртка в крови кровососа. Эка невидаль...

Решили не задерживаться. После плотного завтрака компания собралась и пошла к вокзалу. Окраина ЧЗО из страшилок могла предложить лишь очередной аудиоряд из проносящихся мимо призрачных поездов и неразборчивого голоса женщины. Леха не упустил случая пропеть Утесова и потанцевать, за что был немедленно награжден почти что ласковым подзатыльником от Черепа. Пока сержант плелся среди старших товарищей, Унылого поддерживал отряд рядовых. Шли они заметно тише, болтал только Костя и Лермонтов. Ян вышагивал вместе с Саней, покуривая на ходу сигаретку. Они и без слов неплохо поговорили, мысленно. Самыми нормальными из всех были только девки. Они обсуждали маникюрчик и какими кремами лучше мазать лицо перед сном, чтобы не было прыщей. Неужели Рита нашла себе подругу? Унылый перекрестился про себя. Слава богу это произошло.

Абсолютно спокойная дорога не подкинула им ни мутантов, ни опасных аномалий. Лишь на самом вокзале, когда отряд проходил пути мимо навеки вставших обесцвеченных составов, на них залаял какой-то совершенно нормальный здоровый бобик. Дворняжка повиляла хвостом и скрылась за зданием вокзала. Все, Зона закончилась. Вот так, неожиданно. Даже без происшествий. Настало время прощаться.

Таченко первый тепло обнял Леху, как родного племянника или младшего брата.

– Надо было мне отправить тебя домой пораньше, – нехотя признал он.