Сабах - утренняя заря

Шруль Клаус-Дитер

Нам приходится обогнуть высокий, отвесный выступ скалы, покрытый почти до самой вершины белым песком, принесенным морскими ветрами. Через час въезжаем в небольшую деревушку. Люди уже ждут нас, собравшись на площади. После осмотра больных у нас остается немного времени для отдыха, и мы располагаемся в одном из домиков. Угощаем собравшихся сигаретами, и они с удовольствием их берут: покурить здесь любят и женщины, и мужчины. Курят трубку. Один ее вид — кальян (наргиле), состоящий из круглой, наполненной водой скорлупы кокосового ореха, к которой приставлен длинный чубук, заканчивающийся отверстием со вставленным в него ситечком, где лежит табак и горящий древесный уголек. Сбоку в скорлупе ореха имеется отверстие, в которое вставляется трубка. Курильщик берет эту трубку в рот и втягивает табачный дым, проходящий сквозь воду. Другой вид трубки — это продолговатая деревянная трубочка с каменным чубуком. Чубук небольшой, и табаку входит туда немного. Курят обычно в компании, пуская трубку по кругу.

Дым втягивают с наслаждением глубоко в легкие, выдыхают в рот и затем проглатывают. Прикуривают с помощью «зажигалки». Это кусок очень твердого и сухого дерева, под который подкладывают высушенный козий помет. Вращательными движениями деревянной палочки о деревяшку вызывают тепло, которое постепенно накаляет подложенный внизу «трут». У местных жителей это получается мастерски. Такой способ добывания огня до сих пор очень распространен на острове, а жители гор вообще не представляют себе другого. Каждый всегда носит при себе кусок сухого дерева и «трут» в кожаном мешочке, предохраняющем от сырости.

После полуторачасового марша мы подошли к скалистому плоскогорью. Около горы встретили человека, который, приветливо поздоровавшись с нами, попросил осмотреть больного, хотя вокруг не было даже признаков жилья. Человек повел меня к скале. Большой выступ, как крыша, навис над землей. Это и есть жилище, отгороженное от внешнего мира лишь каменным валуном. Рядом еще два таких же пещерных жилья. Внутри пещеры — очаг, на нем готовят непритязательную пищу.

Больной, накрытый серой шалью и футой, лежит в стороне, в небольшой нише, на циновке из пальмовых волокон. Ему лет пятьдесят пять. Лицо обрамляет узкая, аккуратная бородка, волосы коротко подстрижены, У него высокая температура, селезенка увеличена — все признаки малярии. Через своего спутника я передаю ему, чтобы кто-нибудь из его родственников спустился с нами к машине и взял лекарство. Семья горячо благодарит нас, приглашает сесть около огня, угощает чистой ключевой водой. Семья большая — несколько женщин, детей и мужчин. Женщины красивы: длинные черные косы, правильные черты лица, прямой нос, карие глаза. Все они среднего роста, стройные, со светло-коричневой кожей. Одежда и украшения у них почти такие, как и у женщин прибрежной полосы. В руках у одной длинная палка, на конце которой привязан бурдюк из козьей кожи, наполненный молоком. Она ритмично ударяет им о стену скалы, и постепенно в бурдюке образуется полужидкое масло. Сыворотку, оставшуюся после сбивания, йеменцы называют «рубой». «Руба», финиковая каша, всевозможные плоды и травы составляют, по существу, основную пищу островитян. Козлятину они позволяют себе лишь в исключительных случаях. Соль сокотрийцы берут тут же в горах, и, поскольку она слишком крупная, они размельчают ее камнем. Если нет засухи, то финиковые пальмы дают богатый урожай, козы не гибнут, и горцы безбедно живут в течение целого года. Бедуины всегда выбирают себе места для стоянок вблизи горных ручьев. Они живут племенами, родами и крупными семьями. Их предки в далекие времена населяли прибрежные районы — это было, вероятно, задолго до того, как здесь возникли первые поселения махрийцев. [77]

77

Махриицы — жители провинции Махра, находящейся в восточной части НДРЙ и граничащей с Оманом. Махрийцы близки к сокотрийцам, они в течение средневековья неоднократно переселялись на остров.

До настоящего времени остается невыясненным, остановились ли бедуины в своем развитии на ранней стадии или пережили процесс обратного движения, последовавшего в результате оттеснения их в горы. В последние годы контакты горных бедуинов с жителями прибрежной полосы усилились. Сын той или другой семьи посещает школу, трудится на государственной ферме или служит солдатом в военных органах на острове или на материке.

Нас угощают козлятиной, поджаренной на углях. На прощание жена больного протягивает нам бурдюк из козлиной кожи, наполненный финиками. Мы выходим на солнце, а из темноты пещеры нас долго еще провожает взгляд ее карих глаз.

Птицы начинают петь рано утром

На следующее утро мы приехали в большую деревню, расположенную в самой восточной части острова. На школьной спортивной площадке развевается флаг НДРЙ. Инспектор по народному образованию на острове Сокотра говорит нам, что школу открыли полгода назад.

— Много уже сделано в области образования, — говорит он. — До шестьдесят седьмого года здесь были две коранические школы, а сегодня у нас шестнадцать общеобразовательных школ, в которых обучают детей до шестого класса. В ближайшие годы в них будут работать сорок учителей. В Хадибо есть школа-интернат. Там учатся самые способные дети острова. Мальчики и девочки обучаются совместно. В школе-интернате учатся в основном дети, пришедшие с гор. Их нужно обеспечить не только учебными пособиями, но и питанием и одеждой. А это нелегко, потому что число детей, нуждающихся в интернате, постоянно растет. Дети

хотят учиться, и мы не можем отказать им в этом. У нас не хватает мужества отправить их назад, домой. Они приходят учиться, и они будут учиться для революции. Правительство помогает им, но еще многое надо сделать, чтобы поставить школьное образование на должный уровень. Не хватает то одного, то другого, нередки случаи, когда дети уходят из школы, потому что мы не можем их досыта накормить. Учителя трудятся поистине самоотверженно. Они живут вместе с детьми и часто выполняют работу поваров и санитаров, а подчас заменяют детям их родителей. Это революционеры, помогающие строить новую жизнь в деревне. Есть среди учителей, правда, и такие, которые не справляются с трудностями, ждут удобного случая, чтобы сбежать в Аден до истечения срока контракта, заключаемого, как правило, на два-три года.

В школе тридцать восемь детей. Сейчас они приветствуют нас песней: «Спасибо революции за то, что она дала нашей деревне школу…»

Девочки одеты в одинаковые голубые платья с яркими галстуками, мальчики — в коричневые шорты и светлые рубашки. Все обуты, ни одного босого. У каждого голубая или красная сумка из пластика — для тетрадей и учебников. Осматривая детей, я заметил, что они чем-то обеспокоены, как будто чего-то ждут. Я уже заканчивал работу, когда меня пригласили на открытие школы, которую построили сами жители деревни. Так вот чего ждали ребята! Под бой барабанов, взявшись за руки, все бегом бросились к новой школе.

Перед входными дверями две маленькие девочки держали голубую ленту, а у третьей в руках была тарелка с ножницами. Инспектор по народному образованию и мамур произнесли речи, в которых поблагодарили население деревни за энтузиазм. Потом торжественно перерезали ленту. Школа выстроена из цемента, и крыша у нее такая крепкая, что никакой муссон ей не страшен. Много комнат. На стенах развешаны детские рисунки. Мы осмотрели школу, а потом нас пригласили на концерт, организованный силами детей. Танцы, песни, гимнастические упражнения. Во всем этом подчеркивается одна мысль: без дисциплины и спорта нельзя построить новую жизнь. Затем все ученики выстраиваются в колонну. Впереди мальчик с флагом. Одна из девочек просит мамура дать ей пистолет. Смеясь, он вынимает его из кобуры и протягивает девочке. С пистолетом и песней, в которой поется о том, что она и ее товарищи по школе будут защищать завоевания революции, она подходит к флагу.

К завоеваниям революции относится и право на образование. Англичане почти ничего не сделали для его развития, только в 1935 г. открыли в Адене колледж, но он предназначался лишь для сыновей султанов, шейхов и эмиров. В 1937 г. в Адене были предприняты первые шаги по созданию системы образования, но, как и прежде, вопрос о ликвидации неграмотности населения сельских местностей игнорировался, а обучение девочек ограничивалось четырехлетней начальной и частной школой. В 1956 г. была открыта женская гимназия — первая государственная средняя школа для девочек. Школа призвана была обеспечивать необходимым числом обученного персонала общественные сферы деятельности и фирмы колонизаторов.

После завоевания независимости система образования в стране была унифицирована. Была введена так называемая система шесть-три-три (начальная школа с шестилетним образованием, неполная средняя школа с трехклассным образованием, средняя школа с трехклассным образованием). В июле 1972 г. был издан закон № 26, определивший цели, принципы и структуру системы обучения в НДРЙ. Закон предусматривал отмену всех привилегий в области образования для имущих слоев; расширение сети общеобразовательных школ в сельских местностях; увязывание учебных программ с жизнью народа и задачами национально-демократической революции; улучшение политехнического обучения; обеспечение школ учебниками, которые отвечали бы современным требованиям. На базе конституции и основных положений закона № 26 в стране началась перестройка всей системы просвещения и образования. Сегодня почти в каждой деревне есть своя школа. Часто они строятся по инициативе самих жителей на средства их родственников, живущих за границей, и при финансовой поддержке других арабских государств, таких, например, как Кувейт.

Строительство новых школ не всегда шло полномерно, ибо каждая деревня, стремясь поднять свой престиж, за короткий срок возводила здание школы, а потом оно пустовало, так как не было учителей и учебных пособий. Особенно большое внимание уделялось разработке новых учебных программ, в содержание которых входило расширенное научно-техническое обучение. В составлении таких программ участвовали методисты-консультанты из ГДР. Предусмотрено было начать с введения десятиклассного образования, включающего в себя основы политехнического обучения.

Однако вернемся к деревне на Сокотре. Наряду с новой школой здесь построили небольшой, но красивый дом для учителей — супружеской пары, приехавшей из Адена. Супруги пригласили нас к себе, угостили чаем. Им хорошо на острове, и они намерены остаться тут навсегда. У молодого человека борода, как у Фиделя Кастро, а на шапке прикреплен значок с изображением Ленина. Оба горды тем, что своим трудом способствуют ликвидации неграмотности островитян. В ближайшие годы намечено обучить грамоте, всех граждан в возрасте от 15 до 45 лет.