Саботаж
Шрифт:
Я хочу заставить Рэйли отвезти меня на обед с родителями, но не видел ее после той пощечины, которую она отвесила мне за то, что я вернул Нейту телефон и сообщил ему, что мы с ней трахались сегодня ночью.
Войдя в викторианский особняк, я вижу, что в столовой все уже собрались. Рэйли сидит напротив матери, опустив голову, и помешивает в тарелке суп.
Я выдвигаю стул рядом с ней и плюхаюсь на него задницей.
— Добрый день, Колтон, — улыбается мне ее мать.
— Как поездка? — спрашиваю я, поддерживая светскую беседу.
— Все было замечательно, — ее кристально-голубые глаза смотрят на моего отца, и он
Дворецкий моего отца подходит к моему креслу.
— Что Вам принести выпить?
— Воды, пожалуйста, — отвечаю я.
— Мне бутылку Москато, — поднимает руку Рэйли.
— Рэйли, я не думаю...
— Я достаточно взрослая, чтобы пить, мама, — перебивает она свою маму, которая только поджимает губы и решает с ней не спорить.
Тиффани от природы красива. У нее темные волосы и голубые глаза, как у дочери. Я знаю, что ей делают ботокс в лоб, но, кроме этого, у нее нет искусственных губ или сисек, как у женщин, с которыми встречался мой отец до нее. Когда он привел ее домой, я был удивлен. Она не ездила на Бентли и не была увешана драгоценностями. Моему отцу всегда нравились яркие женщины, которые выставляли напоказ свои деньги. У Тиффани их не было. Но я никогда не считал ее золотоискательницей. Я не был одним из тех детей, что думают, будто она придет в мою семью и заберет то, что принадлежит мне. Нет, все было прекрасно, пока в мою жизнь не вошла Рэйли.
Мои чувства изменились, как только я встретил ее.
Шесть лет назад
Я делаю на кухне сэндвич, и тут слышу голос отца и женский смех. Они появляются через секунду.
— Привет, Колтон, — с улыбкой приветствует меня его невеста. Она держит моего отца за руку, и я не видел на его лице такого выражения чистой радости с тех пор… вообще-то, никогда.
— Здравствуйте, мисс Адамс, — говорю я.
— Колтон, пожалуйста, зови меня Тиффани.
Я киваю. Странно видеть его с кем-то и знать, что через два месяца они поженятся. Сколько я себя помню, отец встречался с женщинами, и ни одна из них не задерживалась настолько, чтобы меня признать.
— Я не знала, что ты будешь здесь. Мне казалось, твой отец говорил, что у тебя сегодня днем тренировка по футболу.
Я киваю.
— Да, мэм. Я сейчас ухожу, только съем этот сэндвич.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь откусить от своего сэндвича, в комнату входит девушка, одетая в белые узкие джинсы и простой черный укороченный топ. Джинсы сидят достаточно высоко на узкой талии, так что виден только маленький кусочек ее загорелого живота. Ее светлые волосы струятся крупными локонами.
Ее кристально-голубые глаза встречаются с моим взглядом, а накрашенные красной помадой губы растягиваются в широкой улыбке. Как будто это возможно, от волнения ее глаза становятся еще голубее.
— Привет. Ты, должно быть, Колтон, — она подходит ко мне в своих Конверсах. — Я Рэйли.
Девушка протягивает мне руку и добавляет:
— Я очень много о тебе слышала.
Она хлопает своими темными ресницами, и мои мысли устремляются прямо в сточную канаву, а член становится твердым.
Я представляю ее на коленях, смотрящей на меня снизу вверх, пока мой член заполняет ее прелестный ротик. Черт возьми, это ее дочь? Почему мой отец меня не предупредил? Не предупредил, что она чертовски великолепна.
Сколько ей лет? Я не помню, что говорил отец. Только то, что он влюблен, женится, и что у нее шестнадцатилетняя... ей шестнадцать. На год младше меня. Мой отец много работает и всегда в отъезде. Я слышал, как отец сказал Тиффани, что она может бросить работу в закусочной, если хочет ездить с ним. Значит ли это, что она поедет с моим отцом и оставит Рэйли здесь одну со мной? Блядь, я на это надеюсь.
— Ах, да, — я бросаю сэндвич на кухонную стойку и вытираю руку о джинсы. Затем пожимаю ее протянутую ладонь.
— Приятно наконец-то познакомиться с тобой, Колт. — щеки Рэйли заливает румянец цвета ее губ, и она нервно смеется. — Извини.
Она отводит глаза, заправляя за ухо прядь волос. У меня возникает желание прикоснуться к ним и проверить, такие ли они мягкие, как кажутся.
— Тебя зовут Колт? Или только Колтон?
Она может называть меня так, как ей, блядь, заблагорассудится.
— Можно и так, и так, — я откашливаюсь, стараясь не обращать внимания на упирающийся в молнию твердый член. Рэйли тянет руку, напоминая мне, что я все еще ее держу, и я отпускаю, будто обжегся.
— Ну, нам пора идти, — заявляет Тиффани, и я вздрагиваю. Я и забыл, что мы тут не одни. — Колтону нужно идти на тренировку, а у нас через тридцать минут примерка платья.
Рэйли поворачивается к маме, и ее волосы задевают мое лицо, обдавая клубничным ароматом. Я чуть не кончаю прямо там. Мой взгляд падает на ее задницу, и я представляю, как стягиваю с нее джинсы, перегибаю ее через стойку и опускаюсь на колени, чтобы отлизать ей так, как будто это моя последняя трапеза.
— Дамы, я провожу вас до машины, — мой отец выходит с ними из комнаты, все еще держа Тиффани за руку.
Развернувшись, я смотрю на белую мраморную стойку, достаю из заднего кармана телефон. Набираю сообщение одной из девчонок, с которой обычно трахаюсь.
Я: Что ты делаешь позже?
Она сразу же отвечает.
Она: Ничего. А что?