Саботажник
Шрифт:
– А некоторые еще говорят, что Бога нет! Постигла майора суровая кара за нашего муравьеда!
– Бог точно есть, – согласился Тэйлор, – потому что кто, если не он, направил мою руку?
Причер осмыслил услышанное и сказал:
– Вот, я вроде бы священнослужитель, весь такой христианский гуманист, а ни капельки вас не осуждаю.
Кронштейн, заложив руки за спину, ходил вокруг распластанного на крыше тела прапорщика Воровского.
– Причер, а Причер! – позвал он. – А ну его на хрен! Сдавайтесь мне!
– Это сильно, – оценил Тэйлор.
–
– Я в курсе ваших дел. Знаю, что вы ни в чем не виноваты. Могу свидетельствовать в вашу пользу. Биопробы те самые у меня припрятаны – тоже факт серьезнейший. Короче, поедемте со мной на «Тревогу». Мы вас залегендируем под русского моряка и переправим на Землю. А там уже приватно с американскими спецслужбами договоримся. И тогда всякие обнаглевшие полковники будут вам до скончания века задницу вылизывать. Мы еще из капитана Причера такого героя сделаем – ого-го!
– Вы в каком звании, капитан-лейтенант? – задал Причер нелогичный, но на самом деле очень разумный вопрос.
– Да капитан я, только сухопутный. Но психиатр настоящий, честное слово.
– Поменять бы вас на этого ворюгу Лурье! – мечтательно произнес Тэйлор. – Чтобы наш контрразведчик был порядочный мужик.
– Спасибо, Эйб, – сказал Причер. – Но я родине присягу давал.
– При чем тут ваша присяга? Никак вы ее не нарушите.
– Это уж мне виднее. А храм-то стоит, господа! Снаружи вроде совсем целехонек. Схожу-ка я посмотрю, что там внутри.
С этими словами Причер встал на ноги, подошел к лестнице и начал спускаться вниз. Скрылся было из виду, потом неожиданно высунул голову из-за кромки и сказал с мягкой улыбкой – во всяком случае, именно так прочитали выражение покрытого ссадинами лица капеллана Тэйлор и Кронштейн:
– Спасибо вам большое, друзья!
И исчез.
– Ну и что с ним делать? – Тэйлор негодующе всплеснул руками. – Вы подумайте, Эйб, – как я его арестую? Застрелиться проще. Да он фактически нас всех спас. Мы же были чистые звери. А капитана всего-то раз послушали, и вдруг стали на людей похожи. Засомневались, дрогнули – и уцелели.
Кронштейн задумчиво пинал тяжелым башмаком спящего Воровского.
– Может, вы его в плен возьмете? – неуверенно предложил Тэйлор. – Подкрадетесь сзади, тюкнете по затылку…
– Ага, тюкнул один такой, потом всю жизнь на костылях шкандыбал. Вы сами-то как, решились бы? То-то же. Вас когда сменят?
– Завтра уже.
– Мне нужно как можно скорее вернуться на Землю. – Кронштейн пнул Воровского сильнее. – Там я смогу хоть что-нибудь для Причера сделать. Похоже, он считает, что с честью выполнил свою миссию и теперь его судьба исключительно в руках Господа. Так и десять лет за дезертирство схлопотать недолго. Плюс сколько у вас положено за саботаж. Нетушки. Я его вытащу, Тэйлор, попомните мое слово.
– Это замечательно, но как я-то с ним?..
– Как, как… – Кронштейн так засандалил прапорщику ногой в бок, что тот в своем бронескафандре заметно отъехал по крыше в сторону, но не проснулся
– И я его арестую… – упавшим голосом подвел итог Тэйлор.
– А кто боязлив и малодушен, тот пусть идет и возвратится в дом свой, дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце! – выпалил в сердцах Кронштейн. – Вор-ровский! Подъем!
– Это кто сказал, господин капитан-лейтенант?
– Забыл, – признался Кронштейн. – Но лично я убираюсь отсюда немедленно. Потому что еще пара минут, и мне захочется, чтобы вы меня арестовали вместе с этим блаженным! А это уже при моей-то профессии чистая робость сердца. Ничего-о, я Причера вытащу! У меня на вашего Лурье, вдрызг проворовавшегося, чемоданы компромата! И на господина полковника… И на всех остальных…
– Капитан-лейтенант Кронштейн! – деревянным голосом произнес Тэйлор. – Вы арестованы по подозрению в шпионаже. Будьте любезны, руки вверх!
Кронштейн в изумлении обернулся. Тэйлор молча сурово глядел на него. Тогда Кронштейн вразвалку шагнул к лейтенанту, даже не удосужившемуся поднять бластер, и крепко въехал ему ногой под наушник шлема. Тэйлор повалился навзничь, выронив оружие.
– Ах ты, зараза! – сказал Кронштейн с восхищением. – Упорная, сообразительная зараза! Не мытьем, так катаньем!
– Вырубил? – спросил Воровский совершенно трезвым голосом.
– Ненадолго. А ты хорош гусь! Валяешься тут, водкой пахнешь… Ладно, побежали к храму. Попробуем скрутить капеллана и с собой увезти. Рискнем здоровьем. Как ты думаешь, сильно он нам наваляет, если сразу не спеленаем?
– Забить не забьет, но вломит капитально, – предположил Воровский, легко вскакивая на ноги. – И уже в руки не дастся.
– Я не верю, что он доживет до трибунала. А ты?
– Его просто застрелят, – сказал Воровский. – Завтра же, прямо здесь. Вместо замены прилетит Виллис – и грохнет беднягу. И лейтенанта за компанию, чтобы не болтал. Спихнет все на зверей. Это я тебе как бывший полицейский автор говорю. Если б святой отец простых военных раком поставил, у него был бы шанс. А вот организованная преступность…
– Тогда побежали.
А в это время в храме Джон Причер с выражением полного умиротворения на изуродованном лице что-то сокровенное безмолвно рассказывал Богу.
Москва, 1998, 2001.
Проповедь капеллана Причера о бессмертии построена на фрагментах и отдельных тезисах из труда русского богослова и церковного историка Б.С. Бакулина «Бессмертие души с точки зрения опытной психологии».
С чувством глубокого удовлетворения автор посвящает эту повесть всем бессмертным героям русской и нерусской фантастики – особенно тем, бессмертие которых обернулось тупым, нудным и бессмысленным продолжением их земной жизни.