Сад Сулдрун
Шрифт:
— Да, теперь ясно, — сказал Аилл. — А я счастлив, что мы сидим здесь, а не под дождем; но в моих костях по-прежнему теплится гнев: возможно он никогда не оставит меня, даже если я отомщу.
— Ты еще очень молод, — сказал Каргус. — Спокойствие приходит с возрастом.
— Что до этого, ничего не могу сказать. Быть может жажда мщения — непривлекательное чувство, но я никогда не успокоюсь, пока не отомщу за то, что мне сделали.
— Лично я предпочитаю быть тебе другом, а не врагом, — сказал Каргус.
После чего они оба замолчали.
— Сэр, я обратил внимание, что вы и ваши товарище ведете себя как джентльмены и, развлекаясь, не теряете достоинства. Разрешите мне, если вы не против, предостеречь вас.
— Пожалуйста, говорите.
— Это две девушки терпеливо ждут. Однако они совсем не такие застенчивые, какими кажутся. Когда вы решите пойти спать, более старшая из них предложит вам себя, и пока она будет развлекать вас своими тощими прелестями, вторая украдет ваш кошелек. Добычей они поделятся с хозяином.
— Невероятно! Они такие маленькие и тоненькие!
Джентльмен печально улыбнулся.
— Именно это произошло здесь со мной в последний раз, когда я слишком много выпил. Спокойной ночи, сэр.
Джентльмен отправился в свою комнату. Аилл сообщил новость товарищам; обе девушки растаяли в тени, хозяин больше не подкладывал поленья в огонь.
Наконец все семеро, пошатываясь, добрались до соломенных матрацев, специально застеленных для них, и, слушая шипение дождя, барабанившего по крыше, спокойно уснули.
К утру дождь кончился, солнце залило землю ослепительным сиянием.
Им подали завтрак из черного хлеба, творога и лука.
Аилл отправился платить трактирщику, а остальные пошли в конюшню, чтобы приготовить лошадей к дороге.
Аилл с удивлением уставился на счет.
— Что? Так много? За семь человек со скромными потребностями?
— Вы выпили целую реку вину. Вот точное число: девятнадцать кувшинов моего лучшего караунджского вина.
— Секунду, — сказал Аилл. Он позвал Яне. — Мы не можем точно сказать, сколько вина мы выпили вчера. Можешь помочь?
— Конечно. Нам подали двенадцать кувшинов вина. Я написал число на листке бумаге и отдал вот этой девушке. И вино было не караунджское; его наливали вон из того бочонка, на котором написано «Корриенте»: два пенни за кувшин.
— А! — воскликнул трактирщик. — Я понял свою ошибку. Это счет за позавчерашний вечер, когда у нас гостила группа из десяти дворян.
Аилл опять изучил счет.
— А это что за сумма?
— Разнообразные услуги.
— Понял. Джентльмен, который сидел за соседним столиком, кто он такой?
— Сэр Дескандол, младший сын лорда Молелет из Серого Фосфра; за мостом и вглубь Уфлянда.
— Сэр Дескандол был так добр, что предупредил нас о твоих девушках и их хищнических проделках. Так что не было никаких «разнообразных услуг».
— Неужели? Тогда я вычеркиваю эту строчку.
— А вот здесь: «лошади —
— Ага, я ошибся, когда делал счет. Должно быть два флорина.
— Вот теперь правильно. — Аилл вернулся к счету. — Что-то угри чересчур дороги.
— Не сезон.
Наконец Аилл заплатил по исправленному счету.
— Куда ведет дорога?
— Дикая местность. Дорога заходит в лес, все во мраке.
— До следующей гостиницы далеко?
— Еще как.
— А вы ездили по дороге?
— Через лес Тантреваллес? Никогда.
— А что о бандитах, разбойниках и прочей швали?
— Вы должны были спросить у сэра Дескандола; он, похоже, может рассказать вам о них.
— Возможно, но он ушел прежде, чем мне в голову пришла эта мысль. Неважно, мы справимся с любой шайкой.
Семеро поехали по дороге. Река отвернула в сторону; с обеих сторон подступил лес. Яне, ехавший впереди, уловил движение среди веток и крикнул:
— Вниз, все! Пригнитесь к седлу! — Он скатился за землю, наложил стрелу на тетиву и выстрелил во мрак; послышался вой боли.
Тем временем из леса хлынул поток стрел. Всадники, успевшие пригнуться к седлу, остались невредимы, за исключением массивного Фаурфиска, который получил стрелу в грудь и немедленно умер. Низко пригнувшись, пятеро бросились в лес, размахивая сталью. Яне положился на лук. Он выстрелил трижды, попав в шею, грудь и ногу. Из леса слышались стоны, крики внезапного ужаса и шум падающих тел. Кто-то попытался сбежать; Боде прыгнул ему на спину, сбил на землю и разоружил.
Наконец наступила тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием и стонами. Стрелы Яне убили двоих и еще двоих тяжело ранили. Еще двое лежали на земле, истекая кровью. Среди раненых бандитов оказалось трое грубо одетых мужчин, сидевших в гостинице прошлым вечером.
Аилл вздернул пленника Боде на ноги и, как истинный рыцарь, слегка поклонился.
— Сэр Дескандол, хозяин предупредил, что вы хорошо знаете местных разбойников, и теперь я понимаю, почему. Каргус, перебрось пожалуйста, веревку через тот толстый сук. Сэр Дескандол, прошлым вечером я был очень благодарен вам за мудрый совет, но сегодня я спрашиваю себя: быть может вы подали его из жадности, намериваясь забрать себе все наше золото.
— Не совсем так! — запротестовал сэр Дескандол. — В первую очередь я собирался избавить вас от унижения быть ограбленным парой болтушек.
— Тогда вы поступили, как благородный человек. Жаль, что мы не можем провести часок-другой, обмениваясь любезностями.
— Ничего не имею против, — сказал сэр Дескандол.
— Время поджимает. Боде свяжи руки и ноги сэра Дескандола, чтобы он ни в коем случае не мог принять недостойные позы. Мы уважаем его достоинство не меньше, чем он наше.