Сад земных наслаждений. Книга 1

Гаан Лилия Николаевна

Майкл только страдальчески поморщился.

Высказал Стив свое мнение в столовой и опухшему с похмелья Кренфорду.

– Боишься остаться без работы, ворчун, - плюхнулся тот рядом со своим подносом,- мы быстрее отравимся этой порошковой отравой, чем джином!

К порошковой яичнице надо было привыкнуть, так же как и к странному привкусу чая. Как будто в нем запаривали тряпки! Но Майкл без сожаления терял свои сибаритские привычки, и между безвкусными с химическим привкусом продуктами и традиционной британской кухней решительно выбирал первое.

– Брюзга, - между тем продолжал третировать механика Кренфорд,- а между тем, у нас сегодня праздник! Можно даже сбегать на танцульки!

Фарр только хмыкнул:

– Ты и на могиле спляшешь джигу, лишь бы музыка играла!

Фрейзер недоуменно воззрился на собеседников. С похмелья побаливала голова, и он уже принял две таблетки аспирина, но все равно соображал плохо:

– Какой праздник?

Стив и Том со снисходительной улыбкой воззрились на него:

– Туман, и к обеду явно натянет дождь, - пояснил последний,- так что, потанцуем? Будут симпатичные девчонки!

Интересно, такие же, как и вчерашние? Тогда как в его представлении выглядят дурнушки? Бабы с клыками и упирающимися в пол носами? Впрочем, на безрыбье...

Майкл отнюдь не осуждал нового знакомого за стремление к столь тривиальным развлечениям. Война! Люди торопились жить, и хоть как-то компенсировать себе изматывающее напряжение ожиданий вылетов навстречу смерти, даже при помощи таких девиц как Мардж и Лидия.

Конечно, он никогда не отличался благоразумием и благочестием, но танцевать, когда со дня смерти жены и дочерей не прошло и месяца, было бы настоящим кощунством.

– Я уже не столь молод как вы, парни, чтобы бегать за девчонками, - добродушно улыбнулся он в ответ,- и хочу просто отоспаться! Ведь если я не приведу на базу целый и невредимый 'галл', Стив меня с потрохами сожрет. У него с этим истребителем особо теплые отношения.

И он действительно вернулся к себе и так крепко заснул, что его разбудили на следующий день только к дежурству. Надо сказать, что их вылет 11 сентября оказался далеко не столь же результативным, как два дня назад и вражеские бомбардировщики прорвались к Лондону. Практически тоже повторилось и 14 сентября.

Все истребительные эскадрильи находились в постоянном напряжении, изо всех сил пытаясь не дать вражеским бомбардировщикам пробиться к Лондону, но, увы, немцы в эти дни оказались сильнее, и казалось, чаша весов склонилась в сторону Германии. По крайней мере, командование открыто предупредило о возможности скорого вторжения, и именно в этот критический момент Майкл встретился со своим давним соперником.

Они столкнулись случайно.

Измученный Майкл только что вернулся на базу. Он прикрывал Хока, который в тот день был ведущим в их паре, и им удалось зажать один из бомбардировщиков. Пока их товарищи отвлекали немецкие истребители сопровождения, Фрейзер и Хок так удачно подобрались к противнику, что пулеметы первого проделали солидную дыру в его лобовом стекле, наверняка, если не убив, то серьезно ранив пилота. По крайней мере, кто-то из экипажа выпрыгнул с парашютом прямо в воды Ла-Манша.

Майкл шел к себе, чтобы помыться и переодеться, когда заметил выходящего из командного пункта полковника авиации. Рассеянно откозыряв, он окинул небрежным взглядом долговязую сухопарую фигуру, и хотел было продолжить свой путь, когда что-то заставило его обернуться.

Глаза мужчин встретились.

– Фрейзер?
– неприязненно спросил герцог.
– Что ты здесь делаешь?

Глупо задавать такой вопрос плетущемуся от посадочной полосы человеку в летной куртке и со шлемом в руке. На Кентсом был настолько потрясен, что эта несуразность до него не дошла. Майкл хотел было съязвить, но он слишком устал.

– Участвую в Битве за Британию, как видишь!

Одной этой фразы герцогу хватило, чтобы взять себя в руки.

– Как давно в Англии?
– холодно спросил он.

– Две недели!

Странно. Сказать им друг другу вроде бы нечего, но и расстаться не было сил. Как будто и мертвая Хелен соединяла их не меньше, чем живая. Хотя оставался ещё Эдвард, на которого покушался этот уже не молодой англичанин. С удивлением заметив испещренный морщинами лоб и седые волосы, пораженный Майкл вспомнил, что тот летал ещё в первую мировую войну, и был его старше лет на десять.

– Поговорим?
– неприязненно предложил он сопернику.
– Время есть?

Кентсом неуверенно посмотрел на ожидающий его автомобиль, но все-таки согласно кивнул головой. Они отошли немного в сторону и уселись на бетонный парапет, ограждающий ангары.

– О чем ты хочешь поговорить?

– Об Эдварде! Меня, как отца, больше всего интересует безопасность ребенка. Ты имеешь на него огромное влияние, поговори с мальчиком, и поясни, что в Америке ему будет лучше!

Герцог тяжело вздохнул, пряча глаза от собеседника.

– Ты не понимаешь! Эдвард горд тем, что разделяет судьбу своей страны. У него много друзей, одноклассников. Как после начала занятий он посмотрит им в глаза, если будет жить в безопасности, когда они погибали под бомбами? Сверстники сочтут его трусом.

– Эд ещё ребенок,- разозлился Майкл,- и ему нет необходимости возвращаться в Англию после войны. Он может получить вполне приличное образование и в Штатах!

– Может! Но так сложилось в вашей семье, что Эдвард считает себя англичанином, и если насильственно вырвать его из привычной среды, он станет очень несчастным!- голос Кентсома смягчился откровенной грустью.
– Эд - храбрый и ответственный маленький человечек! Недаром его воспитанием занимается такой безукоризненный джентльмен как сэр Самюэль.

Майклу только и осталось, что обреченно вздохнуть. Понятно, что Вормсли - идеал джентльмена, а его отец, выходит, сможет воспитать из внука только мафиози?!

– Но ведь рано или поздно, Эдвард должен будет покинуть Англию и возглавить семейный бизнес!

Кентсом поднялся с парапета, аккуратно отряхнув брюки и поправив на голове офицерскую фуражку.

– Когда-нибудь так и будет!
– согласился он, и тут же остро взглянул на собеседника.
– Я вчера разговаривал с Эдом по телефону, и он мне ничего не сказал. Мальчик знает, что ты совершаешь боевые вылеты?