Садовники Солнца (сборник)
Шрифт:
«Ошибся коридором», — решил Илья, но в следующий миг понял: нет, все правильно. Просто логический блок Станции произвел очередную корректировку своего «изменяющегося мира». Так называли психологи и коллеги Ильи хитроумную установку, которая регулярно изменяла планировку станций длительного пользования, создавала новый «антураж» и всячески боролась с однообразием и постылостью этих маленьких замкнутых мирков.
За одной из скал Илья все-таки разыскал дверь своей каюты. «Хорошо хоть, — подумал он, — что логический блок не тронул геометрию каюты и не посадил на месте кушетки, скажем, несколько цветущих абрикосов… Он такой. Он все может. Благо, жесткой программы
Дома он еще раз решил просмотреть записи, касающиеся уже непосредственных исследований Окна. Итак, есть прореха в мироздании, а в ней…
В объеме голограммы опять затеплилось облако псевдотуманности. Ожил голос комментатора:
«Выбросы звездного вещества Скупой строго локализированы в пространстве мощным силовым туннелем, который условно назван Питателем… Электромагнитное зондирование туманности позволило также обнаружить разветвленную систему волноводов хаотической информации (ВХИ), число которых достигает полутора тысяч. Об истинных размерах системы волноводов определенного мнения у специалистов не сложилось, так как в Окне вообще невозможно выбрать систему мер и отсчета…»
«Где уж тут измерять, — подумал Илья, — если даже время в Окне выделывает всяческие фокусы…»
В объеме изображения псевдотуманности появился вдруг целый клубок красных, пульсирующих прожилок. Комментатор сообщил:
«Так называемые волноводы хаотической информации различны по мощности, что прямо зависит от их размеров. Установлено экспедицией Юдзо Сакаи… Исследовательская станция «Галактика» с целью эксперимента расположена в одном из крупных периферийных волноводов «Сигма-7», диаметр которого колеблется в пределах 68–72 километров. «Сигма-7» принадлежит к однополюсным волноводам, то есть входит в число двенадцати ВХИ, которые связаны непосредственно с нейтронной звездой…»
— Как были открыты волноводы? — поинтересовался Илья и тут же устыдился своей оплошности: разговаривает с комментатором записи, будто со своим Помощником.
«Простейшие, или иначе амебы, также обнаружены экспедицией Сакаи, — продолжал тот. — Сущность — сгустки силовых полей. Гипотеза Сакаи — колония одноклеточных организмов («клетка» — в толковании Вибо, как первичный элемент жизни на всех энергетических уровнях). Гипотеза Давыдова — искусственные само- или управляемые устройства неизвестного назначения. Основное место обитания амеб — Питатель. Точное количество не установлено, так как число их в данное время постоянно увеличивается. Наблюдается также тенденция взрывоподобных появлений простейших…»
— Нехорошая тенденция, — пробормотал Илья и воткнул в «пуговицу» проектора еще один держатель. Его интересовали обстоятельства гибели первой экспедиции.
«Для предварительного ознакомления с псевдотуманностью Окно проходящий корабль-матка 16 апреля выбросил космобот «Ганимед». Экипаж — физик пространства Юдзо Сакаи и кибернетик Анджей Буковский».
Дальше, по установившейся традиции, в объеме изображения замелькали кадры-картинки из жизни ушедших:
Вот Анджей с дочуркой и женой Вандой на аэропрогулке. Ветер рвет волосы, Ванда, улыбаясь, обнимает девочку… Крупный план. Анджей о чем-то думает, по-видимому, нервничает. На удлиненном лице с росчерком твердых губ так и читается: «Хм, а ведь должно получиться». Заповедная старая Варшава… Дискуссия в лаборатории… Анджей целует Ванду, ладонью заслоняя ее от оператора… Хохочет… Рвет в ярости какие-то схемы… И опять хохочет…
…Морщинистое лицо маленького пожилого японца… Что-то пишет, смешно шевеля губами… Кормит
Комментатор заговорил опять:
«Исследователи обнаружили амеб (или вернее, были обнаружены ими) в районе «размывания» Питателя в переходном слое. Визуальное наблюдение продолжалось четырнадцать минут… Сакаи успел передать свои предположения относительно природы амеб и результаты наблюдений Буковского за функциональными возможностями их псевдоподий».
В объеме изображения появилась носовая часть «Ганимеда». Сгустки желтоватой дымки то сливались в сплошную пелену, то шарахались из стороны в сторону.
«Маневрируют», — подумал Илья. Жалость к беспомощным и обреченным людям сжала сердце.
Из зыбкого летящего марева на кораблик вдруг надвинулось огромное черное полотнище. Края его расслоились, разошлись, будто щупальца, чтобы в следующий миг сомкнуться. Вспышка, острый свет… И нет больше ничего! Ничего, ничего нет в струящемся объеме изображения.
О второй трагедии Илья знал все или почти все. Собственно, она-то и стала причиной вмешательства их Службы в исследования Окна.
Это случилось, когда ученые при помощи автоматических зондов выяснили энерговооруженность амеб и в псевдотуманности уже два месяца действовала Станция. К загадочному тоннелю для выбросов звездного вещества отправилось сразу три космобота. Они шли «треугольником», укрывшись общим защитным полем, и, казалось, были абсолютно недосягаемы. Когда обнаружилось, что амебы тоже умеют координировать свои действия, когда они целыми стаями стали атаковать не сами корабли, а стыки их защитных полей, — предпринять что-либо было поздно… Только одна фраза, не очень понятная фраза прорвалась на Станцию сквозь гул помех: «…Глаза!.. Они выжигают глаза!»
Илья выключил проектор. Некоторое время бездумно смотрел на подсолнухи, которыми украсил каюту в день прибытия на станцию, затем взял лист бумаги. Он решил наметить предварительный план действий, определить главные задачи. Первым делом вспомнились размышления после старта, когда в иллюминаторе уплывал шарик Земли. Такой маленький и беззащитный шарик.
«Решить вопрос, опасно ли вообще Окно для Обитаемых миров, я сейчас не смогу, — хладнокровно отметил Илья. — В активе до обидного мало фактов. А вот амебы — сила не только реальная, но и грозная. И активность их возрастает. В секторе прогнозирования подсчитали: сейчас их уже около полумиллиона… Значит, одна из первейших задач — выяснить, могут ли эти хищники проникать за пределы Окна, то есть выходить в наш мир?»
Это не было наитием. Долг, закон, правило, — можно называть как угодно, — предписывали Садовнику в подобных случаях прежде всего выяснить пределы Зла в пространстве и времени, а главное — его возможности. То есть, потенцию Зла.
Сирена тревоги взвыла без пяти шесть по станционному времени.
Спросонья Илье показалось, что это растерянный, беспомощный крик электронного диагноста, оказавшегося вместе с пациентом в — тупике (ничего себе сравненьице, — отметила какая-то беспечная частица сознания, — у одного — тупик лечебных методов, у другого — тупик жизни), и что надо сейчас же, как говорится, не отходя от тела, делать какое-то открытие, выдумывать невозможное, идти на риск, иначе чего же он стоит — хирург Илья Ефремов?