Сады Луны
Шрифт:
Вместо ответа на свой собственный вопрос Мурильо положил руку на эфес рапиры. Он шагал по пустынной улице, раздвигая низко стелящийся туман, который в свете газовых горелок казался клочками облаков. До зари оставалось еще часа два. Как это принято у Дару, с рассветом начнется празднование нового года, прихода Весны, которое продолжится весь день и всю ночь.
Он быстро шел по безлюдному городу, – почти бежал, словно последний из горожан спасался бегством от суеты прошедшего года и привидений, появившихся за этот год. Год Пяти Задач прошел в соответствии с древним установившимся циклом, его место занял год
В детстве он считал, что огромное колесо крутится, словно веретено, по мере того, как его тянет раскручивающееся время идущего года, который начинается в определенный день, независимо от того, какая стоит погода. Потом Маммот объяснил ему, что этот диск на самом деле просто машина. Он был подарен Даруджистану тысячу лет назад человеком по имени Икариум. Маммот считал, что в Икариуме текла кровь Ягутов. По сохранившимся описаниям он ездил на ягутской лошади, и его сопровождал Трелл. Маммот полагал, что это убедительное доказательство и что колесо вещь чудесная, поскольку Ягуты сведущи в таких делах.
Мурильо не совсем понимал, что означали названия годов в списке. Если верить прорицателям, в названии Пять Задач содержался намек на Слезы Луны, поскольку в задачи Кабана Теннерока входили Ненависть, Любовь, Смех, Война и Слезы. Какая из задач окажется на первом месте в новом году? Ответ в названии года. Мурильо передернул плечами. Он не доверял астрологии. Как человек, Ягут он там или нет, мог предсказать что-либо на тысячу лет вперед?
Правда, он допускал, что предсказатель мог оказаться и прав. То, что появилось Лунное Семя, придавало названию года несколько иную окраску. Он также знал, что местные ученые, особенно те, что были вхожи в высшие круги, вдруг сделались весьма нервными и раздражительными, и это противоречило их обычной сдержанной манере.
Мурильо завернул за угол, подходя к корчме Феникса, и тут же наткнулся на коротенького толстого человечка в красном пальто. Оба они вскрикнули от неожиданности, а человечек еще и выронил три большие коробки, которые нес. Коробки упали, высыпав на землю свое содержимое.
– О, Мурильо! Всем известно, какой Крупп везучий! Ты непременно найдешь теперь то, что ищешь здесь на темной улице, где даже крысы ходят с оглядкой. Как? Неужели что-то случилось, друг Мурильо?
Мурильо уставился на то, что вывалилось из коробок. Потом он медленно произнес.
– Зачем тебе это, Крупп?
Крупп шагнул вперед и тоже уставился на выпавшие из коробок три мастерски сделанные маски.
– Подарки, друг Мурильо. Для тебя и Раллика Нома. В конце концов, – произнес он с блаженной улыбкой, – праздник у леди Симталь требует, чтобы все пришли в самом лучшем. Тончайший дизайн соседствует здесь с непревзойденной иронией. Неужели ты считаешь, что у Круппа недостанет вкуса? Ты полагаешь, что они не годятся?
– На этот раз ты меня не проведешь, – прорычал Мурильо. – Во-первых, здесь три маски, а не две.
– Ну, разумеется! – воскликнул Крупп, наклоняясь и поднимая одну маску. Он вытер грязные брызги с ее раскрашенного лица. – Вот эта маска для Круппа.
Взгляд Мурильо сделался жестким.
– Крупп, ты не пойдешь!
– Да нет же! Круппа ждут. Не думаешь же ты, что леди Симталь не пригласила на праздник своего давнего знакомца Круппа Первого? Да она бы сгорела со стыда!
– Ты! Ты даже никогда не встречался с Симталь!
– Для Круппа это не аргумент, друг Мурильо. Крупп знает о существовании леди Симталь уже много лет. Подобное положение вещей вовсе не омрачает тот факт, что она до сих пор не встречалась с Круппом, а Крупп не был представлен ей. И, наконец, чтобы завершить дискуссию, вот, – он вытянул из рукава пергаменный свиток, перехваченный синей шелковой лентой, – приглашение для Круппа, подписанное рукой самой леди!
Мурильо потянулся к свитку, но Крупп быстро убрал его обратно в рукав.
– Раллик тебя убьет, – ровным голосом произнес Мурильо.
– Чушь! – Крупп нацепил маску. – А как он узнает Круппа?
Мурильо оглядел круглое тело Крупна, его линялое красное пальто с вытертыми обшлагами и засаленные кудри на макушке.
– Да уж, пожалуй, – вздохнул он.
– Вот и славно, – сказал Крупп. – А теперь возьми, пожалуйста, эти две маски, подарок от твоего друга Круппа. Поездка была удачной, и теперь Баруку больше не придется ждать таинственных сообщений, о которых нельзя говорить, – он положил маску в коробку, потом завертелся на месте, чтобы увидеть цвет неба на востоке. – А значит, прочь от хижины алхимика. Доброй ночи, приятель...
– Постой-ка, Крупп, – Мурильо схватил Крупна за руку и развернул его к себе. – Ты видел Колла?
– Да, разумеется. Он спит глубоким сном выздоравливающего человека. Его излечили магией, сказала Салти. Причем какой-то иностранец. А еще один иностранец привез его в город, он нашел третьего иностранца, который в свою очередь привел четвертого вместе с тем иностранцем, что излечил Колла. Так оно все и было, друг Мурильо. Странно, конечно. А теперь Круппу пора идти. Прощай, приятель...
– Нет, стой, – выдохнул Мурильо. Он огляделся вокруг. Улица по-прежнему была пуста. Он придвинулся к Круппу.
– Я тут кое-что разузнал, Крупп. Рушащий Круги, что контактировал со мной, помог мне понять кое-что. Я знаю, кто ты.
– Аааа! – завопил Крупп, вырываясь. – Я ничего не отрицаю! Это правда. Мурильо! Крупп и есть переодетая леди Симталь!
– Прекрати паясничать хотя бы сейчас! Ты Угорь, Крупп. Вся эта болтовня, вся эта мышиная возня только поза. У тебя полгорода в руке, Угорь!
Глядя на него расширенными глазами, Крупп вытянул из рукава платок и промокнул лоб. Он выжал из него пот, капли упали на булыжники мостовой и вспыхнули.
Мурильо захохотал.
– Никаких магических трюков, Крупп. Мы с тобой сто лет знакомы, так? Я видел все твои фокусы. Ты всех одурачил, но не меня. Я, впрочем, неболтлив. Так что не волнуйся, – он улыбнулся. – Но если ты не бросишь это дело, я доставлю тебе неприятностей.
Крупп со вздохом убрал платок в рукав.
– Неприятности всегда приходят, когда их не зовешь, – он помахал рукой с растопыренными пальцами.
Мурильо внезапно сонно заморгал. Он уперся подбородком в грудь и нахмурился. О чем только что шла речь? Вроде, ничего существенного.