Сады проклятых. Путь души
Шрифт:
И вновь, как и тогда, воздух разъярённо зашипел, в этот раз разряды зазмеились внутри колоны, и стоило юноше приблизиться, как сразу несколько молний устремились к нему. Ударили, и стали вспышками боли в теле – но его лишь откинуло от колонны, сбило с ног. Сознания он не потерял, и поднялся с земли, шипя не хуже невидимого противника. Снежно-серая колонна была теперь видна только благодаря фонарю Кирилла, поскольку его собственный фонарик во время падения ускакал вниз по ступеням и погас. Но юношу это сейчас не волновало: не обращая внимания на что-то говорящего странника, Фёдор кинулся к проколу.
Юноша впал в какое-то неистовство: бросался на колону, почти не чувствуя тела, словно от него осталось одно голое, нематериальное сознание, в котором билась единственная мысль: я должен пройти! Но противник будто издевался – подпускал поближе и поражал точечным ударом, достаточным, чтобы откинуть, заставив чувствовать себя беспомощным и беззащитным, но недостаточным, что бы ввергнуть в милосердное забытьё.
Кирилл попытался силой оттащить обезумевшего от ярости и бессилия юношу, но был откинут и не смог устоять на ногах – в нетренированном, изнеженном цивилизацией теле проснулась сила берсерков, поражающих десятки врагов, прежде чем пасть на поле неравного боя.
Теперь ночь освещали только белые всполохи разрядов, поскольку странник тоже потерял фонарь. Поэтому, когда, после очередного разряда, Фёдор всё же не смог встать, Кириллу пришлось на ощупь искать его.
Мужчина, продвигавшийся вперёд на четвереньках, наткнулся на него возле самой лестницы, и в первый миг перепугался: показалось, что юноша мёртв, настолько холодной была кожа. Но скоро нащупал пульс: слабый, но ровный, спокойный, как у спящего. На ощупь же надел браслет меддиагностера, вложив в приёмный блок инъектора предусмотрительно захваченную ампулу кардиостимулятора.
Странник, повидавший за десять лет странствий много всего, предполагал подобное развитие событий, и старался подготовиться к ним. Одним из правил его неписаного кредо было оказание помощи тем, кто в ней нуждался. И неважно: просили об этом или же нет. Правда, пришлось задержаться из-за этого в мире, бывшем одновременно и таким родным, и чужим, отложить поиск самого дорогого человека на свете, но он давно уже не мог пройти равнодушно мимо чужой боли. А то, что этот мальчик, беспомощно обвисший у него на руках, испытывает сильнейшую боль и нуждается в помощи – это несомненно.
Осторожно, нащупывая ногой ступени, как слепой, странник стал спускаться к площадке, к костру. Фонарики он найдёт днём, а сейчас надо поскорее отнести юношу в тепло, и разобраться в сигналах, что подаёт меддиагностер. Как бы не пришлось вызывать сюда медиков и везти его в больницу…
Фёдор очнулся, когда солнце уже было высоко в небе. Напротив, у остывающих углей, сидел странник, прутом стряхивая с них пепел, о чём-то глубоко задумавшийся. Степана Никанорыча видно не было, исчез и летун. Неужели старик всё-таки попал из-за них в больницу?
Юноша попытался сесть, и понял, как должен чувствовать себя ковёр, тщательно выбитый увесистой дубинкой. Всё тело болело, местами кожа зудела и чесалась.
– С добрым утром, – поздоровался Кирилл, услышав, как чертыхнулся его подопечный, неловко повернувшись, – ты всё-таки проснулся.
– С добрым, – проворчал тот в ответ, – а что, мог и не проснуться?
– Мог. Ещё пара разрядов – и сердце бы не выдержало. Кстати, профессор отправился за помощью. Сказал, что у него есть знакомые среди медиков.
– Зачем?
– Чтобы не пришлось вызывать амбулаторию. И тебе, и ему.
– Я в порядке, – возразил он.
– Конечно, – согласился мужчина, усмехнувшись, – я истратил на тебя почти всю аптечку.
Юноша растерянно моргал, глядя на странника и не зная, что сказать.
– Спасибо… – наконец выдавил он, опуская взгляд на тлеющие угли, – вы не знаете, что вчера случилось с проколом?
– Не знаю. Но предполагаю…
– ???
– Многие миры, в которых довелось побывать – мертвы. Бескрайние выжженные пустоши, мёртвые города, крохотные пики, торчащие из океанов – может, там и есть жизнь, но она непривычна человеку. Видел и такие, что медленно разрушаются, уж не знаю: вследствие старости или деятельности человека. В некоторых встречаются остатки цивилизаций – бывших некогда более великими, нежели человеческая. Кстати, технологию выращивания летунов вынесли именно из такого мира: её запатентовал человек, которого я когда-то знал.
– Но это же было… это было очень давно…
– Да, это было очень давно. И человек этот давно уже умер. По моим прикидкам, я путешествую как минимум – два столетия. Через столетия. Такое впечатление, что каждая зона, через которую идёшь, разворачивает Землю как раз на свой «угол» времени, и путешественник выходит немного дальше во временной оси. В общем, это сложно объяснить, не имея специального образования. А у меня его нет.
– И вы всё равно надеетесь? А вдруг ваша жена… ваша Альда… осталась в прошлом? Разве вы сможете вернуться?
– Нет. Не смогу. Но в этом и нет необходимости. Она тоже меня ищет, она где-то впереди. Я это чувствую. Ей просто надо остановиться – и я смогу догнать. Мы встретимся, я знаю…
– Вы говорили, что знаете, что случилось с проколом? – поторопился напомнить Фёдор, увидев, что мужчина задумался, замолчав.
– Да. То, что я говорил, относиться к технически развитым, некогда, мирам. По крайней мере, я так считаю. Всё, что сейчас скажу, основано на моих наблюдениях и размышлениях, и в них, вполне возможно существует множество погрешностей и неточностей.
Константа*. Константа законов. Для некоторых миров… она магическая, и ничем иным это назвать невозможно. Для той же Долины Фениксов. Чудеса, происходящие там, иначе как магическими не назовёшь. Может, там действуют законы какой-нибудь магической физики – не знаю… Но действуют. И в таких мирах… у таких миров – есть Хозяева. Хранители, Владыки. Если бы Земля не начала развиваться по законам механистической физики, вполне возможно, что и у неё был бы свой хранитель, бог. Они единовластно распоряжаются своими мирами, и если тебя не пускают, значит, ты, либо можешь навредить, либо не нужен этому миру. В данном случае, учитывая, что мы знаем об этой зоне, ты можешь навредить Миру, если вытащишь свою девушку оттуда. Зачем-то она там нужна…