Сага о Храфнкеле Годи Фрейра[Л/Ф]

Исландские саги

— Не стану бежать от этих людей, если я ничего им не сделал плохого.

Вот выезжают они на гряду. Есть там на гряде горка, а за горкой каменистое поле с редкой порослью травы. Кругом же высокие склоны. Эйвинд едет к полю. Там он спешивается и поджидает тех, других.

Эйвинд говорит:

— Сейчас мы узнаем, что им надо.

Потом они идут на поле и набирают себе камней. Храфнкель сворачивает с тропы на юг, к полю. Словом не перемолвившись с Эйвиндом, он сразу же напал па него.

Эйвинд защищался хорошо и мужественно.

Мальчик Эйвинда решил, что он не настолько силен, чтобы сражаться, вскочил па своего коня и поскакал через холмы на

запад, к Главному Двору. Он рассказывает Саму, что стряслось. Сам, не долго думая, послал за людьми. Всего набралось двадцать человек. Они снарядились как следует.

Едет Сам на восток, к перевалу, а потом к месту сражения. А там уже все было кончено. Храфнкель ехал с поля битвы на восток. А Эйвинд и все его люди лежали мертвые. Сам сразу же бросился к брату, не дышит ли он. Но ничего нельзя было поправить: они лежали все пятеро мертвые. Со стороны Храфнкеля тоже пало двенадцать человек, а шестеро уехали. Сам не стал там задерживаться и велел людям ехать в погоню. Храфнкель и его люди скачут что есть духу, но лошади у них утомлены. Сам сказал:

— Мы можем их настигнуть, ведь у них лошади устали, а наши скачут быстро, но все будет зависеть от того, догоним ли мы их или нет раньше, чем они съедут с перевала.

А Храфнкель уже переехал через Бычье Болото. Вот скачут и те и другие, пока Сам не поднялся на перевал и не увидел, что Храфнкель уже далеко спустился по склону. Видит Сам, что Храфнкелю удастся скрыться. И он сказал:

— Здесь мы повернем назад, потому что у Храфнкеля теперь не будет недостатка в людях.

На этом Сам поворачивает назад и возвращается туда, где лежал Эйвинд, принимается за дело и насыпает курган над ним и его сотоварищами. Эти места называют Поле Эйвинда, Горы Эйвинда и Долина Эйвинда.

XIX

Вот Сам едет со всем товаром домой, на Главный Двор. А возвратившись домой, он шлет за всеми, кто ездит с ним на тинг, и велит явиться к нему утром пораньше.

Думает он двинуться на восток через перевал:

— Поедем, что бы ни случилось.

Вечером Сам ложится спать, а людей собралось уже множество.

А Храфнкель прискакал домой и рассказал о случившемся. Он ест, а потом созывает людей, так что собирается у него семьдесят человек, и едет с ними через перевал на запад и, застав Сама врасплох на Главном Дворе, захватывает его в постели и выводит.

И Храфнкель сказал:

— Вот и тебе, Сам, выпало на долю такое, чему бы ты недавно и не поверил: теперь твоя жизнь в моей власти. Но я поступлю с тобою ничуть не менее благородно, чем ты обошелся со мною. Выбирай одно из двух: либо ты будешь убит, либо подчинишься моему решению.

Сам сказал, что выбирает жизнь, но прибавил, что это нелегкий для него выбор.

Храфнкель сказал, что он того и ожидал:

— Но тебе досталось от нас по заслугам, и я бы обошелся с тобою вдвое мягче, если бы было с чего. Ты оставишь Главный Двор и переедешь вниз, на Двор Игрищ, и будешь жить там на своем хуторе. Бери с собою все, чем владел Эйвинд. А отсюда возьмешь добра не больше, чем привез сюда сам. Вот и все, что у тебя будет. Я же беру себе назад власть годи вместе с хутором и всеми владениями. Вижу, изрядно умножилось мое богатство, но ты ничем с этого не поживишься. За брата твоего Эйвинда виры тебе не будет, потому что ты затеял постыдную для меня тяжбу по поводу первого твоего родича и получил за него с лихвою, шесть зим распоряжаясь властью и добром. А убийство Эйвинда и его людей стоит, по мне, не больше, чем раны, полученные мною и моими людьми. Ты

изгнал меня из моей округи, а меня устраивает, чтобы ты оставался на Дворе Игрищ. Довольно и этого, если ты не будешь заноситься мне во вред. Ты будешь у меня под властью, покуда мы оба живы.

Можешь быть уверен, что придется тебе и похуже, если еще случится нам враждовать.

И вот Сам со всеми своими уезжает и перебирается на Двор Игрищ, и обосновывается теперь там.

XX

А Храфнкель селит на Главном Дворе всех своих людей. Сына своего Торира он поселил на Храфнкелевом Дворе, а сам сохранил за собою власть годи всей округи.

Асбьёрн остался жить с отцом, потому что он был помоложе.

Сам жил всю зиму на Дворе Игрищ. Он был молчалив и нелюдим. Многие замечали, что он недоволен своею участью.

А к концу зимы, когда дни стали длиннее, поехал Сам с одним человеком — а лошадей они взяли трех — через мост, потом через Перевал Крапивной Долины и через Ледниковую Реку на гору, оттуда к Комариному Озеру, и оттуда через Речной Перевал и Перевал Светлого Озера, и ехал без отдыха, пока не оказался на западе, у Трескового Фьорда. Его приняли там хорошо. Торкель как раз вернулся из путешествия: четыре зимы его не было в Исландии.

Сам прожил у братьев неделю, отдыхая. А потом он рассказывает им обо всем, что произошло у них с Храфнкелем, и снова просит защиты и помощи.

На этот раз Торгейр говорил больше брата, и он сослался на то, что живут они далеко:

— Большое расстояние нас разделяет. Мы думали, уезжая, что вложили тебе все прямо в руки, так что тебе не составит труда удержать власть. Но случилось, как я и думал, когда говорил, что ты еще пожалеешь, зачем оставил Храфнкелю жизнь.

Мы убеждали тебя лишить его жизни, но ты захотел сделать по-своему. Теперь видно, кто из нас оказался проницательнее: Храфнкель оставлял тебя в покое и взялся за месть не прежде чем мог расправиться с человеком, который показался ему поважнее тебя. Мы никак не можем помочь тебе в этой твоей неудаче. И не такая уж нам охота ссориться с Храфнкелем, чтобы мы захотели снова рисковать своим положением. Но мы хотим позвать тебя сюда со всеми твоими домочадцами, если житье здесь покажется тебе менее неприятным, чем под боком у Храфнкеля.

Сам сказал, что у него нету такого желания, что он хочет вернуться домой, и просил только переменить ему лошадей. Это было тотчас исполнено.

Братья хотели богато одарить Сама, но он не захотел ничего брать и сказал, что малодушные они люди. С этим Сам и уехал домой и жил там до старости. Так ему до конца жизни и не удалось расквитаться с Храфнкелем.

А Храфнкель жил в почете на своем хуторе. Он умер от болезни, и курган его стоит в Долине Храфнкеля за Главным Двором. В курган с ним положили много добра, все его доспехи и славное его копье.

Сыновьям досталась его власть годи. Торир жил на Храфнкелевом Дворе, а Асбьсрн на Главном Дворе. Они делили власть и почитались большими людьми.

На этом кончается рассказ о Храфнкеле.

Примечания

Эта небольшая сага (ее исландское название — Hrafnkels saga Freysgoрa), состоящая на 53 процента из диалогов, давно уже привлекла к себе внимание тем необыкновенным искусством, с которым в ней рассказана история одного годи с Восточных Фьордов Исландии (в языческое время годи был жрецом, содержавшим местное капище и обладавшим властью в своей округе — так называемом годорде).