Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
— Поднеси ее к глазам и посмотри сквозь нее, — велела Мина.
— А что я должен там увидеть?
— Откуда я знаю! — фыркнула она. — Это зависит от того, на кого ты смотришь, дурачок.
Паслен поднял кристалл и взглянул сквозь него на гнома-мага, лежащего на полу. Он увидел гнома, лежащего на полу. Тогда он посмотрел на Каэле — и увидел Каэле. Посмотрел на Риса — и увидел Риса. Взглянул на Атту — и увидел Атту. Решив, что для священной реликвии это слишком мелкие объекты, Паслен повернулся к Мине.
Откуда-то сверху на нее лился белый свет, озаряя ее с ног до головы, снаружи и изнутри. Кендер заморгал, наполовину ослепнув. Он попытался бросить вызов этому свету, взглянуть прямо на него, чтобы увидеть Мину, яснее, но сияние становилось все ярче, все невыносимее. Вскоре Паслен вынужден был закрыть глаза, чтобы не ослепнуть. Свет уже, казалось, заливал всю вселенную, перед кендером словно пылали мириады солнц; это было похоже на первый в мире свет, свет творения. Паслен вскрикнул от боли, выронил кристалл и принялся тереть обожженные глаза.
Однажды в детстве кендер взглянул прямо на солнце, потому что мать запрещала ему это делать. Несколько долгих минут после этого перед глазами у него прыгали темные пятна, похожие на небольшие черные солнца, и вот теперь он видел то же самое. На какой-то ужасный миг Паслен уже решил, что больше в жизни ничего увидеть ему не суждено, ему даже показалось, что он и не хочет ничего видеть.
Мина подхватила упавший кристалл.
— Ну, — полюбопытствовала она, — что там было?
— Точки, — ответил кендер, потирая глаза. Мина была разочарована.
— Точки? Ты должен был увидеть что-то еще.
— Да не было там ничего! — раздраженно сказал Паслен. — Наверно, он не работает.
— А я думаю, ты просто сам не понял, на что смотришь! — издевалась девочка.
— О нет, я все понял, — возразил кендер.
К счастью, точки начали тускнеть. Он вытер лоб. Странно было обливаться потом, когда по телу бежали мурашки.
Мина сунула священные артефакты в карман и улыбнулась Паслену.
— Твоя очередь, — сказала она.
— В каком смысле?
Она взмахнула рукой.
— Ты пришел со мной. Можешь выбрать себе что-нибудь. Любую вещь.
Паслен взглянул на окровавленного Базальта, лежащего на полу, на Каэле, все еще вопящего от ужаса, и засунул руки в карманы.
— Нет, но спасибо за предложение.
— Трус ты все-таки, — насмешливо произнесла Мина.
Она подошла к алтарю Маджере, взяла какой-то блестящий предмет и протянула его Паслену.
— Вот, — сказала она. — Думаю, тебе это пригодится.
Она держала в руке золотую застежку для плаща в виде кузнечика. Кендер вспомнил, как их с Аттой преследовали двое Возлюбленных и как их спасла от смерти армия кузнечиков. Насекомое с рубиновыми глазами было сделано так искусно, что казалось, оно вот-вот спрыгнет на пол. Паслен был заворожен, и ему захотелось взять эту вещь так сильно, как никогда в жизни не хотелось ничего другого. Руки его дрогнули.
— А ты уверена, что Маджере не будет возражать, если я возьму ее? — спросил он. — Я совершенно не хочу расстраивать Бога.
— Уверена, — подтвердила Мина и, прежде чем кендер смог возразить, приколола булавку ему на рубаху.
Паслен в испуге замер, ожидая, что застежка вот-вот прыгнет, ему на нос или стукнет по лбу. Но кузнечик вполне мирно сидел у него на груди. Паслену, восхищенно разглядывавшему драгоценность, даже показалось, что рубиновый глаз подмигнул ему.
— А что он может делать? — полюбопытствовал кендер.
— Это же кузнечик, болван, — засмеялась девочка. — Что, по-твоему, должен делать кузнечик?
— Прыгать? — рискнул высказать догадку Паслен.
— Разумеется, — ответила она, — и ты тоже сможешь прыгать вместе с ним. Так высоко и так далеко, как только захочешь.
— Ух ты, здорово! — выдохнул Паслен.
Рис ничего не видел и не слышал вокруг себя. Гном стонал, Каэле ругался, Атта лаяла, но монах был глух ко всем этим звукам. Он слышал лишь голос своего Бога.
А затем он почувствовал, как кто-то хлопает его по спине, и поднял голову. Голос Бога стих.
— Господин монах, я взяла подарки для Золотой Луны, — объявила Мина, показывая ему два каких-то предмета. — Теперь мы можем идти.
Рис поднялся. Видимо, он долгое время простоял на коленях — все кости у него болели, ноги онемели. Оглядевшись, он с удивлением увидел на полу двух Черных Мантий — один был связан и яростно вопил, второй, весь в крови, лежал без сознания.
Монах взглянул на Паслена, ожидая объяснения.
— Они разозлили Богов, — сообщил кендер. Риса весьма озадачила эта фраза, но прежде чем он успел расспросить о подробностях, Мина нетерпеливо воскликнула, что она готова отправляться.
— А что будем делать с хорьком и волосатым? — удивился Паслен.
— Оставим их здесь, — сказала Мина, гневно взглянув на магов. — Закроем их тут, и они умрут. Это послужит им уроком.
— Мы не можем этого сделать! — воскликнул потрясенный Рис.
— А почему нет? Они же собирались нас убить, — возразила Мина.
Рис взглянул на Каэле, опутанного священной веревкой, извивавшегося на полу. В душе полуэльфа бушевали одновременно ярость и страх. Он то скрежетал зубами и выкрикивал угрозы, то молил о милосердии. Второй чародей, Базальт, пришел в сознание и жаловался на головную боль.
— Я тебя вполне понимаю, — сказал Паслен, взглянув на Мину. — В ее словах есть смысл, Рис. Этот змей собирался убить тебя с помощью заклинания, но тут какой-то Бог опутал его веревкой и помешал ему. Нельзя его освобождать.
— Я не хочу никого бросать здесь умирать, — решительно заявил Рис, и его тон исключал всякие возражения. — Мы должны хотя бы вынести их отсюда. Ты бери его за ноги.
— Фу! — поморщился Паслен, хватая Каэле за босые ступни. — Никогда бы не подумал, что пожалею об отсутствии здесь воды.