Сага о неудачнике 2
Шрифт:
Стремительный удар справа, затем, я вижу, как он заходит слева, быстро разворачиваюсь, принимая удар на мечи, и уже вижу, как он вновь атакует справа. Удивительно, я совсем не боюсь. Это не значит, что я расслабился, потерял бдительность или недооцениваю противника. Наоборот, я предельно сконцентрирован и прекрасно осознаю, что враг намного сильнее меня. С каких это пор я перестал дрожать и чувствовать неуверенность? Когда-то давно, в прошлой жизни, сталкиваясь с людьми, которых мне не победить, я чувствовал внутри дрожь, страх и неуверенность, я сразу понимал, что проиграю и по итогу оказывался прав. Почему же сейчас во мне нет этого страха? Почему не задумываюсь, что проиграю? Стоило начаться бою, как я отбросил все: тревоги, сомнения и лишние мысли, остался лишь трезвый расчет и попытки найти путь к победе. Такое чувство, как будто я в компьютерной игре пытаюсь победить очередного босса, главное найти его слабое место. Только вот это не компьютерная игра и тут может не найтись такового, и после смерти я не смогу загрузить сохранение или возродиться в безопасной зоне. Так почему же? Может потому, что большинство моих врагов были сильнее меня? Я просто привык к этому?
Как бы то ни было, я продолжил защищаться, отбивая удары, уклоняясь от атак, что проходят в опасной близости, получая раны одну за другой. Но это сейчас некритично, так как благодаря зелью лечения старые раны не кровоточат, а из новых кровь быстро перестает течь. Так что пока атаки противника не приносят значительного вреда, кроме боли и небольшой кровопотери. Единственное, что мне непонятно — почему при такой скорости, противник делает значительные интервалы между атаками. Если бы он просто встал напротив меня и обрушил всю свою мощь, атакуя без остановки, то наверняка бы уже зарубил меня. К тому же я заметил, что его атаки и передвижения уже не такие быстрые и незаметные. Или это я привык, или противник и вправду замедлился.
В какой-то момент наши мечи вновь встретились, но Эльвин вместо того, чтобы просто ударить и вновь переместиться, задержал оружие, стал давить изо всех сил. Я напрягся всем телом, не давая сдвинуть себя с места. Тут-то я и заметил, что взгляд эльфа пустой, он словно находится без сознания. Этот мертвый, сонный взгляд так сильно контрастирует с оскалом на лице, что от него мурашки идут по коже. Теперь мне все стало ясно — это что-то типа боевого транса. Он словно превратился в берсерка, что не контролирует свои действия и атакует всех без разбора. Эльвин не чувствует боли, бьется на пределе возможностей, не щадя своего тела. Его левая рука имеет серьезное ранение. Тот удар в плечо наполовину ее отрубил, но сейчас, вопреки ранению, Эльвин использует эту руку, что, несомненно, ухудшает ее состояние, не говоря о выносливости, которая при такой сумасшедшей скорости должна таять как снег на сковороде. Уверен, что как только он выйдет из этого транса, то упадет без сил.
Эльвин продолжил давить, а я же, поняв, что противник действует лишь на инстинктах, предпринял действия, которые никогда не сделал бы с таким быстрым врагом. Я резко расслабил мышцы, дав противнику победить, сместился в сторону, перенаправив его силу в сторону и Эльвин просто провалился в пустоту. Дальше все произошло быстро. Когда понимаешь, что противник действует инстинктивно, то легко прогнозировать его действия. Инстинкт — он всегда действует по одному алгоритму. Хлопни ладонями перед глазами человека, и он на миг зажмурится. Нет, если он готов к этому, то подобного не произойдет, но готовым можно быть только когда твой мозг активен, когда ты мыслишь. Так что, когда противник действует бездумно, на одних инстинктах, то прогнозировать его действия можно с легкостью.
Я рубанул мечом по падающему эльфу, тот инстинктивно уклонился туда, куда я и ожидал. Моя пятка с силой ударила Эльвина под колено. Его нога подогнулась, он стал заваливаться на спину, мой меч обрушился сверху резко и быстро, подобно гильотине. Что бы сделал в этом случае обычный боец? Защитился? Попытался уклониться? Возможно. Только вот мой противник — берсерк с отключенным сознанием и инстинктом самосохранения.
Лезвие его меча стремительно метнулось в мою сторону. Какой же он, однако, быстрый! Даже несмотря на то, что его скорость замедлилась, она все равно феноменальна. Я не сразу заметил атаку — настолько быстрой она была. И его клинок проткнул бы меня раньше, чем мой меч разрубил бы его, только вот я ожидал атаки и был готов. Как только увидел приближающийся клинок, прикрылся адамантиевой рукой. Даже не столько прикрылся, сколько, дернув рукой, подставил протез под удар. Клинок звонко звякнул, скользнул по руке и, пусть и замедлившись, все же ударил по мне. Острие пробило броню и распороло мне бок. Но мне было плевать, потому что вот она — моя победа. В тот самый миг, как меч противника пропорол мне бок, мой клинок таки завершил удар.
— Братик, никогда не оставляй меня. Я не хочу остаться одна, — услышал сквозь гул Эльвин.
Голос его младшей сестры. Эти слова в день смерти родителей. Заплаканное личико малышки, уткнувшееся ему в грудь. Он гладил ее по волосам и шептал, что ни за что ее не бросит, что всегда будет рядом. Этот шепот был подобен клятве перед могилами родителей. И впоследствии он делал все, чтобы уберечь сестренку от неприятностей и опасностей. Ему пришлось стать невероятно сильным. И наградой Эльвину была ее улыбка.
И так было долгие годы. А потом возродился Ливуал. Он мгновенно подчинил себе все семьи, сформировал армию и создал отряд первого круга. Единственная семья, которая не спешила влиться в новую империю Ливуала — Аэлай. Нет, формально они подчинились его воле, но не спешили распускать армию. Более того, в их рядах созрел план мятежа. В тот вечер его пригласили приехать в замок, и пусть у сестренки был день рождения, и он обещал не опаздывать, но не подчиниться Ливуалу было нельзя.
Стоило Эльвину войти в покои полубога, как он застыл в страхе. Его сестренка, которая должна была дожидаться его дома, сейчас сидит в широком кресле. Справа от нее стоит Ливуал, он не приставляет к ее горлу нож, не ведет себя как-то агрессивно, при нем нет даже оружия. Все, что он сделал — это положил левую руку девочке на плечо. Сама же сестренка, сидит бледная, в глазах ее ужас.
— Не делай резких движений Эльвин, если хочешь, чтобы с ней ничего не случилось.
— Что тебе…
— «Вам»! На «вы»! Я твой властелин, — сурово поправил его Ливуал.
— Что, вам, господин, от меня надо? — вмиг осипшим голосом прохрипел Эльвин.
— Информацию. Почему Аэлай до сих пор не распустили армию? Почему они тянут с Элантирой? Мне это непонятно.
Эльвин нахмурился, стиснул зубы и сжал кулаки.
— Мы ничего не задумали.
— Не пытайся мне врать. Я чувствую твою ложь. Эльвин, ты ведь любишь свою сестренку? Если хочешь, чтобы она выросла счастливой и здоровой, тогда давай сотрудничать. Я слышал, ты довольно силен, а мне нужны сильные воины. Что будешь делать, Эльвин?
Эльф замер, напряженно думая. По виску у него потек пот. Пытаться напасть — глупая затея. Просто, глядя на Ливуала, Эльвин чувствует, насколько тот силен. Пытаться лгать — тоже плохой вариант, ибо эльф чувствует, что полубог легко разгадает его ложь.
— Братик, — дрожащим голосом позвала девочка.
Эльф вздрогнул, глянул на нее. В глазах маленькой эльфийки появились слезы, нижняя губка задрожала.
— Ну же, братик. Решайся, ради единственного тебе близкого человека, — произнес Ливуал. — И не беспокойся. Я всего лишь хочу наказать смутьянов. Помоги мне во имя своей семьи и во имя всех эльфов.
Это было последней каплей. Эльвин склонил голову и подчинился. Он наивно надеялся, что Ливуал покарает лишь лидеров мятежа. А потом случилась бойня, когда за одну ночь, была почти полностью уничтожена почти вся семья Аэлай. А затем его привели в зал, где было пятеро пленных неубитых во время бойни. Ливуал и трое воинов первого круга стояли рядом с ним.
— Поздравляю тебя, Эльвин.
Услышав это имя, окровавленные пленники, со связанными за спинами руками и кляпами во рту, обернулись, в глазах их появился ужас.