Сага о Великой Степи
Шрифт:
…Да, Иван Грозный владел библиотекой – книгами, написанными по-тюркски. Повторяю, они не пропали, нет, их просто разучились читать. Возможно, кто-то из читателей, как я, держал в руках эти бесценные реликвии. Наверняка, они есть в сундуках староверов – тонких ценителей древности. В архивных фондах библиотек. Люди смотрят на них и не понимают, что это за книги? Потому что не ведают о темных лабиринтах, куда в XVII веке иезуиты заманили всех нас и себя в том числе.
Вот и уходим дальше, дальше от родного очага, от своих, забытых, храмов и книг. В небытие ведь уходим, а так не должно больше быть, если посмотреть на известные факты
Моделирование в истории? Почему бы и нет…
Чтобы рассказ об истории языка перевести на уровень XXI века, мне желательно отступление от темы, иначе, боюсь, буду непонятен читателю, который пока не подготовлен к такому повороту темы. Приведу фрагмент своего очерка, который никак не связан с лингвистикой, но связан с моделированием процесса познания истины, о чем, собственно, и хочу дальше говорить. Поэтому начну издалека.
Однажды меня пригласили на должность президента рыболовной компании (было это еще во время моей молодости, лет двадцать назад). Предложение обескуражило своей неожиданностью. Заманчиво, конечно, президентское кресло!
И, немного поколебавшись, я согласился, хотя понимал, что иду на авантюру – опыта никакого, рыбу ловил раньше разве что удочкой в пруду. И все-таки согласился.
Ближайшими моими помощниками стали трое приятных молодых людей. Опытными их не назовешь, но ребята головастые. Я сразу почувствовал это при знакомстве. Рискнем, коль говорят, что это благородно.
Богатой нашу фирму назвать было трудно: пять судов, но с укомплектованными командами и с самыми современными орудиями лова. Орудиями на зависть любому капитану. Вот, пожалуй, и все, если не считать ста долларов в банке и огромного желания разбогатеть. Возможно, ради удовлетворения этого тайного желания я и пошел в фирму. Словом, мы начали дело. Контракт подписали сразу на десять лет.
Я вел дело строго, без эмоций, полагаясь на экономический расчет. К этому старался приучить помощников. Рыба, суда, счет в банке – больше ничего не должно интересовать.
По соглашению с правительством нам разрешили ловить в двух зонах: в глубоководной и шельфовой. В глубоководной ловля обходилась заметно дороже, но там открывался простор для поиска косяков. Конечно, можно было взять и третий вариант: вообще не ловить сезон, поставить суда на якорь и только платить зарплату команде. Но не для того у меня голова, чтобы становиться на якорь. О четвертом варианте и не говорю, потому что он выглядит неприличным – сдать часть судов, а команды распустить… В общем, было над чем поломать голову.
Да, чуть не забыл. У нашей фирмы буквально сразу, как я сел в президентское кресло, появились конкуренты. Их было четверо. Такие же компании, с таким же исходным капиталом. Судьбе было угодно проверить наши головы и нервы… Что ж, поехали.
Почувствовав запах моря и будущих доходов, я взял кредит в банке и, присоединив его к нашему жалкому капиталу, вложил деньги до последнего цента в постройку новых судов. Заказали еще пять – в расчете на хорошие уловы.
А уловы были богатые. Мы ловили в глубоководной зоне сразу всеми судами. Бизнес есть бизнес, мелочиться здесь не следует, играть так по-крупному, учит житейская мудрость. К концу первого сезона компьютер подвел итог. Мы не только погасили кредит, но кое-что оставили в банке. По капиталу наша фирма шла третьей и ничем пока не выделялась. Конкуренты не знали о наших новых судах.
Итак, первый сезон я считал удачным.
В следующий сезон мы повторили маневр – опять кредит, опять заказ. И опять удача! Не жалея денег на новые суда и на ловлю только в глубоководной зоне, наша фирма уверенно шла к цели, ее солидность и авторитет росли. Правда, мы сами богаче не становились, экономили на всем, даже на собственной зарплате. И только радовались будущему благополучию.
Так, затягивая все туже пояса, двигались вперед, к цели, повторяя и повторяя раз за разом отработанный маневр.
Пятый сезон выдался самым удачным. Конкуренты отчаянно запаниковали, но было поздно. Все они очутились далеко позади. Наш счет в банке перевалил за десять тысяч долларов – в сто раз мы подняли исходный капитал. В шесть раз нарастили флот! Нет, недаром я ел свой хлеб. Мы понимали: пока конкуренты будут отчаянно гнаться за нами, важно изменить тактику лова – перейти на мелководную зону. Ловить там значительно дешевле: когда имеешь самый большой флот, текущие расходы приобретают особое значение. Еще сезон, и нам не будет страшен сам черт…
Особо внимательно мы анализировали счета, присланные из банка, важно было уловить изменения чуть раньше, чем они могли наступить, и тут же поменять тактику. Я даже пытался заставить помощников – в самом прямом смысле – подслушивать, о чем шепчутся у себя конкуренты. На что не пойдешь ради успеха – победителя ведь по-прежнему не судят.
Разрабатывая стратегию на шестой сезон, я в чем-то все же просчитался или что-то недоучел. К уда-то подевалась рыба! Или что-то случилось с ней? В глубоководье, где мы оставили несколько судов, улова тоже не было: ни одного приличного косяка за весь сезон не встретили наши удачливые прежде суда. Впрочем, успокаивал я себя, год на год не приходится, в океане случается всякое. Мы еле-еле свели концы с концами. О прибыли и речи не шло. Нужно было срочно менять стратегию. У меня в голове, правда, вертелся один несерьезный вариант – часть судов сдать в металлолом и распустить команды. Это тоже доход. Но… без паники.
Маневрируя флотом, я решил половину судов снова отправить в глубоководную зону, другую половину – в мелководную. «Еще не вечер», – успокаивал я помощников…
На седьмой сезон наша фирма, как, впрочем, и все конкуренты, потерпела полный крах. Имущество пошло с молотка. И все равно задолженность банку превысила две тысячи долларов. В таких ситуациях уважающие себя руководители подумывают о пистолете…
– Стоп, стоп, стоп, – прозвучала команда профессора Денниса Медоуза. – Игра окончена. Вы стали свидетелями и участниками экологической катастрофы. В океане больше нет рыбы. Вы слишком увлеклись ловом.
Признаюсь, первое чувство, когда я у слышал эти слова профессора, было такое же, как если бы кто-то вылил на меня ведро холодной воды. Катастрофа? Нет. Не может быть. Ошибка. Только ошибка в выборе стратегии лова. Рыба должна ловиться.
Катастрофа?! Нет, нет, нет. Временные трудности. Все образуется, лишь только мы примем правильное решение. Такой флот, такая стратегия. И все насмарку? Нет же. Рыба восстановится, наверняка восстановится, она не может не восстановиться.
– Экологическую катастрофу, – слышу, будто сквозь сон, слова профессора, – создали вы сами. Теперь не понадобится ни флот, который вы построили, ни стратегия, которую вы разработали. Ничего не понадобится.