Сахар…
Шрифт:
– Так, стоит позвонить Витьку, – осенило Сашу, и через минуту он уже разговаривал с этим таинственным телохранителем Агаты, который, как ей представлялось, не вполне справился со своим поручением.
Все вздохнули с облегчением, когда узнали, что умирающая девушка в доме на Розенштейна 1 осталась жива – её спасли, и она рассказала, что не помнит ничего с момента похищения до того, как очнулась в послеоперационной палате. Но оказалось, что неделей раньше она рассталась с Подольским старшим – новость, от которой волосы на голове Агаты буквально зашевелились. Она поймала себя на этом ощущении и подумала, как здорово, что больше у неё
Как можно было догадаться, Максим прервал съёмки из-за отца, возможно, они скрываются вместе. Значит, Юрий Самсонович – не просто сволочь, он ещё и убийца, даже если всего лишь заказывал убийство, а не совершал его сам.
– А того, кто меня ударил по голове, поймали? – возбуждённо спросила Агата.
– Нет, Витек говорит, что он упустил мясника, когда поехал отвозить тебя в гостиницу.
– Так вот как я оказалась в чужом номере!..
– Это его номер. Он оставил тебя и поехал на поиски, пока что бесполезные.
– Стойте! – осенило Агату. – Может искать следует не мясника, а Подольских? Если найдём их, то они и выведут нас на него, а тот – на Шпаковича!
– А тут какая связь со Шпаковичем? – одновременно спросила парочка, сидевшая напротив блондинки.
– Я не детектив, – пожала плечами Агата, – действую по наитию. Но, в конце концов, адреса-то у меня неспроста перепутались. Я чувствую, что связь есть! – Глаза девушки горели, словно у человека, одержимого некой идеей-фикс.
Немытые волосы, торчащие в разные стороны – в поезде они были хотя бы спрятаны под шапкой, на бледном, измученном лице ярко выделались лишь синие круги под глазами. Саша с сочувствием посмотрел на девушку.
– Дорогая, мы не можем тратить время на проверку твоих догадок, пока Павел в опасности. А что если связи тут нет? – Саша старался говорить как можно мягче.
– Нет, я уверена! Да и у вас всё равно же нет других зацепок, вы даже не предполагаете, откуда начинать искать! – Агата нахмурилась, напряглась, словно её настойчивость могла бы сейчас пробить кирпичную стену мощной волной мысленной энергии.
– Ну, почему же нет зацепок? Есть! – бодро ответил Саша. – Есть дом самого Шпаковича, есть квартира его дочки, рабочий адрес – есть, откуда начать. Прошерстим все места, куда он только мог повезти Павла.
– Ладно, – Агата понизила голос и чуть обмякла, – но это же не мешает Виктору искать Подольских и выполнять мой план. – Слово «мой» девушка выделила особенно. – А я ему в этом помогу – попробую позвонить Максиму.
Ребята вынуждены были согласиться, что на самом деле, правильней будет действовать в двух направлениях – какое-то одно обязательно выстрелит.
– Кстати, по поводу выстрелов, – заметила Катя. – У нас есть какое-нибудь оружие для защиты от разных подонков?
Она уже натянула спортивные штаны и кроссовки – сидеть дома в ожидании, пока мужчины спасают мир, рыжая бестия категорически отказалась, как, впрочем, и Агата.
Саша только вздохнул, покопался в своих закромах, вручил дамам по маленькому травматическому Вальтеру ППК [17] , и поинтересовался:
– Стрелять-то умеете?
– А-то! – Девочки стояли как две амазонки, готовые к бою.
Агата поспешно добавила:
– И не нужно думать, что женщины стали слишком мужественными. Я всего лишь спасаю мужчину, а вот мужчина этот спасёт мир. Павел, мы идём к тебе на помощь!
17
Вальтер ППК травматический – немецкие самозарядные пистолеты, разработанные фирмой «Вальтер», одни из первых массовых пистолетов с ударно-спусковым механизмом двойного действия. В романе подразумевается Umarex Walther mod. PPK – 8-мм газово-травматический пистолет, изготовленный из порошкового сплава. В канале ствола установлен рассекатель с целью исключить возможность выстрела боевым патроном.
Глава 16
В этот раз в комнате, напоминающей операционную палату, помимо женщины на кушетке, находились ещё два человека. Анастасия Семёновна – женщина лет сорока – стояла возле столика с инструментами и, потупив взгляд, вертела в руках скальпель. Вторым был анестезиолог Роман, крепкий бородатый мужчина – он сидел, закинув толстые как сардельки ноги на табурет возле изголовья операционного стола. На этих двоих не висели таблички, по которым можно было бы понять, что они криминальные врачи, но атмосфера в помещении без окон, отсутствие медсестёр и разговоры присутствующих говорили сами за себя.
– Мама, я тебе всё объясню, – дрожащим голосом практически пищал взмокший от страха Остап Сергеевич.
– Ты сорвал операцию по пересадке, все уже были готовы, а печень так и не прибыла! – бесновалась седая женщина, с трубками, торчащими из ноздрей.
Под носом эти трубки фиксировал белый прямоугольник лейкопластыря, и тучного мэра даже передёрнуло от возникшей в голове ассоциации: в этот момент женщина походила на фюрера, у которого вдруг поседели усы.
– Если детского органа не будет завтра, тогда убейте этого вашего Павла! – потребовала старуха. – Может, его печень подойдёт.
– Зачем же убивать? – робко возмутилась Анастасия Семёновна. – Нам достаточно взять лишь часть органа этого красавчика, чтобы спасти вас.
– Оспик, заткни, пожалуйста, рот этой тупоголовой курице! Меня аж трясёт от её нелепых высказываний! – Мать Остапа, Виолетта, попыталась приподняться на кушетке, и всё ещё мокрый от перенапряжения мэр рывком бросился подставлять ей подушку под спину.
Потом он покосился на оскорблённую женщину в белом халате и сделал такую физиономию, после которой любому бы расхотелось говорить вообще.
– Конечно, мама, мы убьём его, нам ведь не нужны проблемы с законом. Мёртвый человек всегда лучше живого, потому что он не может ничего рассказать. – На лице уже немного просохшего Остапа Сергеевича появилась злобная самодовольная улыбка, отчего массивный, плавно переходящий в затылок безволосый лоб покрылся тремя крупными и глубокими продольными морщинами.
Пока мать с сыном наслаждались общением друг с другом, двое в белых халатах вышли в коридор, закрыв за собой дверь.
Старый дом на Первомайском проспекте был заброшенным, все квартиры, кроме одной, пустовали. Кое-где из выбитых окон сквозило морозным зимним воздухом. Единственным тёплым местом в этом доме была комната, из которой только что вышли два врача, и находиться долго вне её не хотелось.