Саид 2. Над пропастью
Шрифт:
— Отпущу.
Накатывает облегчение и опьянение. Я ставлю опустевший стакан на стол.
— Ладно… Что там нужно сделать? Пойти в казино и что?
Он медленно мотает головой из стороны в сторону, принимая мученический вид.
— Ты бухая. Проспись, завтра приведём тебя в порядок и поговорим. — Карим! — зовёт охранника, и тот тут же появляется на пороге. — Отведи её в гостевую спальню. Пусть отоспится. И пожрать барышне что-нибудь дай.
ГЛАВА 5
Просыпаюсь на широкой, мягкой кровати, и контрастом — ломающая
Жизнь вроде налаживается, правда, ненадолго. Я вспоминаю, где нахожусь и, ошалев, мгновенно вскакиваю с постели, что тут же отдаётся болезненной пульсацией в висках. Быстро осматриваю и ощупываю своё тело. Одета в свои вещи, грязные и пахнущие потом. Благо мне позволили одеться перед тем, как вытащили из подвала, хоть изодранную майку и трудно назвать одеждой. Приходится её всё время придерживать, чтобы не вываливалась грудь. Следов крови на мне нет, и, кроме головы, вроде бы ничего не болит. Это обнадёживает. Не так чтобы сильно, но знание, что меня никто не насиловал и не избивал, даёт надежду. Интересно, а Антон где? Всё там же, в подвале? Надеюсь, эти подонки ничего с ним не сделали.
Бросаюсь к окну, выглядываю на улицу. А там солнышко, птички трелью заливаются, и двор с бассейном, виноградником, большой беседкой и ещё парой каких-то пристроек. И забор высоченный, а сверху проволока колючая. Охренеть… Как в тюрьме. Бандюк так боится за свою шкуру? Видно, есть чего бояться. Вон как окопался. Сидит здесь, в своём логове, жуть всякую творит безнаказанно. Сволочь поганая.
Выхода, естественно, нет, и я пока даже не пытаюсь это изменить. Пару раз дёргаю ручку, зло пинаю ногой дверь и продолжаю кружить по комнате. Здесь есть ванная комната, куда я с опаской забегаю пописать. С тоской смотрю на душевую кабину, но мыться боюсь. А вдруг, пока я буду там стоять раздетая и беззащитная, кто-то войдёт и вчерашний кошмар продолжится? Нет уж. Лучше пока так похожу. Да и у бандитов не возникнет желания приставать к такой вонючке.
Нажимаю кнопку слива и, надев штаны, выхожу из ванной. Вскрикнув, отступаю назад, но врезаюсь в дверь и морщусь от боли. На меня с презрительным выражением тоже не особо симпатичной хари смотрит вчерашний охранник. Швыряет на кровать пакет, приоткрывает дверь шире, пропуская какую-то хромающую женщину. Она замотана в платок, кажется, с пояса до головы. Ставит на стеклянный столик поднос с едой – ох, еда! – и уходит, так же поспешно ковыляя.
— Поешь, вымойся и переоденься, — коротко приказывает мордоворот и сваливает, захлопывая за собой дверь.
Я сглатываю скопившуюся во рту слюну, спешу к столику. Плевать на всё. Для начала я должна поесть. На подносе исходит паром куриный супчик и что-то вроде запеканки. Тут же две свежие лепёшки, сыр и зелень. Я набрасываюсь на еду, глотаю, практически не прожёвывая и запивая сладким чаем. Где-то на задворках сознания трепыхается мысль, что Антон там, наверное, до сих пор голодный сидит, и становится совестно. Но не настолько, чтобы я отказала себе в еде. В конце концов, всё, что с нами приключилось – из-за него. Так пусть поголодает, ему полезно. В следующий раз будет трижды думать, прежде чем что-то сделать.
***
Охранник
Охранник осмотрел меня придирчивым взглядом, хмыкнул. А я даже не подумала подняться. После душа и на сытый желудок воевать легче, и смелости ощутимо прибавилось.
— Пошли, — кивнул на дверь.
— Куда?
— К шефу, — буркнул недовольно, будто его раздражало общение со мной. А мне как приятно – не передать словами.
— Зачем?
— Пффф, — выдохнул сквозь зубы и подался вперёд. — Подняла жопу и пошла, а то за патлы отволоку!
За патлы не хотелось. А он мог, с такого станется. Вон харя какая бандитская, отвратительная.
Шеф ждал на своём неизменном месте перед телевизором. Снова новости смотрит. Я так в детстве от мультиков тащилась. Даже на горшок ходила исключительно перед телевизором.
— Ну что, Злата, решила? — повернулся ко мне и застыл с открытым ртом на целых десять секунд. Да, я считала. — Ну, нормально. Ночь крепкого сна и душ пошли тебе на пользу.
Как скажешь, упырь проклятый.
— Что от меня требуется? — говорю строгим тоном, чтобы у гада даже мысль не закралась, что я собираюсь с ним болтать как старая добрая подружка.
Он задумчиво кивает каким-то своим умозаключениям, поднимается с кресла.
— Скажем так, это небольшая афера. Ты, разумеется, там будешь не при делах. Просто завлечёшь его, по-женски обработаешь. Он должен проиграться в пух и прах. Чтобы до трусов, понимаешь? Чтобы судорожно хватался за глотку и бился головой о стол. Подсунем тебя вместо эскортницы, отработаешь и свободна.
— Но как я это сделаю? По-твоему так просто взять и заставить взрослого человека проиграть в казино?
— Для этого существуют алкоголь и твои сиськи. К твоей огромной радости он любитель и того, и другого.
И до меня начало доходить. Я должна поступить с этим человеком так же паскудно и подло, как поступили со мной.
— Это гадко. Я не хочу в этом участвовать, — говорю неуверенно, потому что знаю: всё равно заставят.
— Гадко? — он улыбается не зло, нет. Ужасно – вот какое слово приходит мне в голову. Будто уже расчленил меня в своих поганых мыслях. — А меня кидать было не гадко? Ты и твой червяк отправитесь на корм рыбам, если я не получу чего хочу. Поняла меня, Злата? — моё имя выплёвывает со злостью, и я вижу, как растёт в нём ярость. На глазах меняется и превращается в монстра. Приближается ко мне, а я шелохнуться не могу. Хлопаю глазами и про себя тихонько поскуливаю. — Решай сейчас. Или ты делаешь то, что я скажу, или отправляешься обратно в подвал к своему червяку и ждёшь, пока я приму насчёт вас решение. Давай! — рявкает мне в лицо и отходит. — Минута тебе на раздумья!