Сакральная Азия: традиции и сюжеты
Шрифт:
Поскольку гора невысокая, храм на вершине довольно внушительный – и туда проще поднять все необходимое для проведения полной церемонии. Тем не менее, там почти никогда никого не бывает, и даже священника можно застать редко, а чаще приходится вызывать заранее. Впрочем, поскольку Маде сам священник, мы проводили все ритуалы самостоятельно. Медитативную тишину там нарушают лишь обезьяньи полчища, жадные до фруктов в коробке с подношением. Зато в дождь их нет – и на это нам опять повезло…
Не ставя себе целью обойти все святые горы, реки и источники, ибо на Острове Богов все священно, мы ограничились пока тремя вершинами (про озера и источники – отдельно). Балийская земля священна, как в той притче про отшельника, который отдыхал в лесу, положив ноги на Лингам (священный символ бога Шивы). Когда некий паломник в ужасе попросил его убрать ноги с святого места, тот возразил: «Покажи мне место, где нет Бога, и я положу туда свои ноги». Он подвинул ноги в сторону, и под ними сразу вырос Лингам.
Тем не менее, на Бали все насквозь ритуализовано, и чистая адвайта (недвойственность) здесь не проходит. Как говорит Маде, для обращения к Богу в руках должен быть цветок!
Традиционное боевое искусство
Я переодически заглядываю в область боевых искусств, хотя меня мало интересует умение «набить морду». И если в отдельных азиатских странах оно часто востребовано, то жители Убуда на Бали очень вежливы, и единственное, что вам предлагают слишком настойчиво, так это такси. Впрочем, отнюдь не хватают за руки и не тащат в машину, так что ладно – достаточно «спасибо, не надо». Однако, как во многих восточных традициях, мепантиган имеет сферу пересечения с духовной и ритуальной практикой, а потому он не менее культурен, чем китайское тай-цзы, тайский бокс, вьетнамское там-куи и прочее.
В Убуде его проводят поздно вечером, причем на большом расстоянии от зрителей, чтобы никого ненароком не зашибить, не закидать грязью и не обжечь летящими во все стороны углями… Хотя роща и рисовое поле, которые служат сценой, уставлены свечками, зрителю почти ничего не видно, кроме мелькания теней, издающих дикие вопли… Единственное, что мне удалось отснять – так это вступительный танец (когда якобы сам основатель этой славной традиции в 14 веке придворный министр Кебо Ива вместе со своим войском совершает ритуальную молитву) и «битву огней».
Спрашивается, что культурного в этом мракобесии? Сами балийцы прослеживают истоки этого странного занятия аж до великого эпоса «Махабхарата». Согласно преданию, нечто подобное происходило между Бхимой и Джарасандхой, когда они «сгребая друг друга по-всякому руками, пиная друг друга изо всех сил, чтобы отбить чувствительные нервы, ударяли друг друга в грудь кулаками. Голыми руками, будучи вооруженными лишь львиноподобным рыком, подобно громовым тучам, они хватали и били друг друга, словно два безумных слона, сцепившихся и наносящих удары своими хоботами».
Балийцы выбрали к тому же весьма странную арену – рисовое поле, покрытое слоем воды. Иными словами, все вышеописанное происходит по большей части как кувыркание в жидкой грязи. Но и для этого находится и практическое, и высокодуховное объяснение. Во-первых, балийские дети играют в войнушку на рисовых полях. Во-вторых, в этом действе участует сама Деви Шри – богиня рисового поля, ответственная за мораль и сохранение благосостояния. В виде совсем юной девочки она там ловко швыряла через плечо здоровенного верзилу (олицетворявшего злые силы), ломая ему все кости.
Со-основатель мепантигана Путу Витсен Виджая описывал его в целом как спорт, представляющий собой сочетание танца с боевым искусством, особенно борьбой, где главными техниками служат сгребания и захваты. Кроме того, в ход идут подручные средства в виде кокосовых листьев, бамбуковых шестов, листьев душистого пандануса. Основной сюжет – это сражение войска балийского премьер-министра Кебо Ивы против войска Гаджи Мады – премьер-министра яванского царства Маджапахит. Итак, это благородная освободительная война, запечатленная в форме боевого искусства.
Безумные узники в балийском раю
В связи с тем, что духовная практика на Бали тесно связано с целительством, вклчая хронические ментальные расстройства, депрессию в особенности, я хотела бы затронуть мрачную тему суицидов на Бали, которую подняла в своей лекции профессор Сурьяни в Убуде (но традиционное целительство живо, что бы там профессора ни говорили)… Профессор Сурьяни – уже пожилая женщина, автор нескольких книг (о трансе и медитации) исследует «темную сторону балийского рая», особенно возрастание суицидов в обществе: по статистике с каждым годом увеличивается число суицидов (в этом году до августа уже около 60), а также прочие радости туризма: проституцию, наркоманию, насилия над детьми… Соответственно, она помогает людям «выживать».
По ее заключению, основная причина увеличения суицидов – появление хронических психических расстройств, которыми ранее почти никто не страдал, а ныне депрессия – обычный симптом. Показала нам (народу было до сотни человек, причем русская речь тоже слышалась) свой фильм с балийскими ужасами бытия – нищими, калеками, сидящими на цепях буйными… Я ничего не снимала – получилось бы некачественно, да и было неудобно, ибо уже с третьей минуты соседка-балийка начала рыдать, и она не одна такая оказалась…
Конечно, после странствий по Индии, Непалу, Камбодже, Вьетнаму и прочим азиатским странам, где такое происходит просто кварталами и целыми городами и деревнями, да и по остальной Индонезии, как я полагаю (тот же мрачный Медан), отдельные кадры, которые она с трудом путем «исследований» сделала, райскую картину на Бали скорее подчеркнули, чем подпортили. Но не все же видели индийские трущобы, так что у народа был изрядный шок, что для туристов наверняка полезно.
Пожалуй, наиболее сильное впечатление произвели на публику кадры с закованными в цепях сумасшедшими, которым на Бали не оказывают никакой медицинской помощи, а просто сажают на цепь или в темницу, кормят и моют, пока те не умрут. Помощники Сурьяни за 10 месяцев выявили на одном только северо-востоке Бали 800 случаев умственных расстройств, а 52 человека были обнаружены живущими в цепях. Профессору удалось освободить 40 пленников и вернуть к жизни в обществе, а многим другим – оказать помощь в клинике.
В общем, это сюжет – а говорили много, потом еще общая дискуссия началась. Что было интересно, она использует обучение медитации для профилактики суицидов. Ей задавали вполне законный вопрос: зачем учить балийцев медитации, когда они каждый день ритуалы проводят, и медитация (от себя добавлю – по крайней мере объектная) у них просто в крови? Она ответила, что доминанта сместилась с «взаимоотношений» на «время», и сейчас даже в ритуале важно не столько установить отношения с божеством, сколько успеть их провести…