Самая красивая
Шрифт:
На туалетном столике не было ни ручного зеркальца, ни золотой флейты.
Королева бросилась на кровать лицом вниз и заговорила приглушенным голосом:
– Я думала, ты где-то там, вместе со Скулни. Где он?
– Волшебство зеркала закончилось. Он исчез.
Я надеялась, что так оно и есть. Надеялась, что не освободила его.
– Я скучаю по нему, – сказала она громче и заколотила кулачком по кровати. – Мне он нужен.
Я вызвала в воображении его образ. Он-то знал, как справляться с Иви. Я услышала его вкрадчивый голосок, произнесший именно те слова, которые могли мне сейчас пригодиться.
– Скулни обожал вас, – сказала я. – Еще до того, как вы вернулись из Пещер гномов, он поделился со мной, как сильно вас любит.
Иви перевернулась на спину.
– Правда?
Я увидела ее лицо. Она больше не напоминала трагическую героиню, когда плакала. Она выглядела так, как все мы: лицо в пятнах, нос красный.
Я продолжила:
– Он говорил, что вы его главная любимица за все годы, проведенные им в зеркале. Он называл вас великолепной.
Наверное, я перегибала палку.
Она подскочила в кровати:
– Эза! Он так сказал?
А теперь надо помочь его величеству:
– Скулни любил вас почти так же сильно, как любит король.
Она снова бросилась ничком на кровать.
– Никто меня не любит.
– А король! Защищая вас, он подставился под железное кольцо кентавра. Ваша жизнь для него важнее собственной. Даже…
– Уже нет. Я ведь теперь…
– Вы по-прежнему красивы, – сказала я, скрежеща зубами. – И вы знаете, как удержать поклонника. Сами рассказывали. Ни одной девчонке никогда не удавалось увести у вас кавалера.
– Но, Эза… – Она села, скрестив ноги. – Я так рада, что ты не… – Она замолчала, не договорив.
Не умерла?
Иви улыбнулась мне:
– Мы снова можем стать подругами. Я знаю другие способы, как уложить тебе волосы.
Мои хтановые волосы устраивали меня и в таком виде, но я все же улыбнулась в ответ.
– Не хотите ли наведаться к королю? Он тоскует без вас.
Королева изъявила желание, но сначала ей пришлось выбрать самое красивое платье, а мне пришлось убеждать ее, что она выглядит потрясающе в каждом наряде, который примеряла. Затем настала очередь прически – волосы у нее теперь стали тонкими и легкими. Она раз десять подкалывала их наверх и распускала. Последний штрих – косметика, еще одно важное дело.
Наконец она сказала, что готова, а я была вынуждена признать, что она подчеркнула все свои достоинства. Выглядела Иви прелестно.
Мне все еще причиняло боль, что другие могут выглядеть прелестно, а я – нет.
Когда мы появились в коридоре, Айори даже бровью не повел, увидев, как изменилась королева. Поклонившись, он протянул ей руку.
Она приняла ее. Я заняла место по другую сторону королевы, и мы отправились в покои лекаря. По дороге все птицы пели нам серенады. Мы шли мимо слуг и придворных, а те недоуменно смотрели на нас, потом кланялись или приседали. Иви кивала и не обращала внимания на удивленные взгляды.
Остановившись в шаге от палаты короля, она коснулась своих волос, расправила юбки и, повернувшись ко мне, прошептала:
– Он меня любит? Все еще любит?
Хорошо, что я не Иви.
– Он любит вас.
– И сейчас тоже ни одной дерзкой девчонке не удастся увести его у меня. – Она открыла дверь.
Король Оскаро сидел в кресле перед окном. При нашем появлении он меланхолично повернул голову, но тут же обрадовался, увидев Иви. Он не мог говорить, но его улыбка сказала все. Если он и заметил какую-то перемену в королеве, то не подал виду.
Иви подбежала к мужу.
– Мой господин. – Она опустилась на колени, жадно вглядываясь в его лицо.
Он неловко привлек ее к себе.
Айори потянул меня за руку. Мы попятились из комнаты и закрыли за собой дверь.
Глава тридцать восьмая
Покинув короля, мы нашли Уйю и предупредили его об опасности. Хотя теперь, после воссоединения Иви с мужем, думаю, гвардейцу ничего не грозило.
Королевский совет заседал целый день и пришел к выводу – несмотря на доводы и объяснения принца, – что они не знают, как со мной поступить. Более того, они боялись, что я по-прежнему опасна. Вот их аргументы: я умею иллюзировать, моя внешность поменялась дважды, и я волшебным образом убежала из тюрьмы. Совет решил посадить меня под арест в собственной спальне, выставив у дверей двух охранников. Когда – и если – король достаточно окрепнет, то он и решит мое дело.
Мне позволили принимать визитеров. Почти весь день у меня проводил Айори, и он не единственный, кто составил мне компанию. Уйю тоже приходил. А еще госпожа Одра и портной. Мы вместе пели, и тогда охранники открывали дверь, чтобы лучше нас слышать, и присоединялись к нашему пению. Затем, естественно, все, кто проходил мимо, тоже останавливались послушать и тоже присоединялись к хору.
Большинство в замке склонялось на мою сторону. Я больше не находилась постоянно при Иви – по правде говоря, она ни разу меня не навестила. Госпожа Одра и портной выступили как мои ярые защитники, и даже неразговорчивый Уйю замолвил за меня слово.
Однажды госпожа Одра попросила меня продемонстрировать всем, как иллюзировать. Ни у кого не получилось, но зато у придворных вошло в моду заглядывать ко мне на демонстрацию. Моя тюрьма часто превращалась в самое веселое место в замке.
Иногда я интересовалась у своих гостей, не встречался ли им человек, похожий на Скулни. И всегда получала отрицательный ответ. Я молилась, чтобы он больше никогда не появился, пусть даже в другом виде.
После того как король Оскаро увидел Иви, он пошел на поправку. Неделю спустя он заговорил с ней. Его первые неуверенные слова: «Моя… дорогая… красавица… любимая».
Именно то, что ей хотелось услышать.
Я несказанно обрадовалась, что ему лучше, но и встревожилась тоже. Вскоре меня приведут к королю, и я расскажу ему ужасную правду про Иви. Поверит ли он моему рассказу? Или заклеймит меня как злосчастную, лживую родственницу великанов?
В следующий вторник меня позвали в Тронный зал. Иви как раз уехала на рынок в Онтио со своей новой фрейлиной, некрасивой дочерью одного рыцаря.
Я была напугана не меньше, чем в первый раз, когда увидела короля.