Самая правильная ведьма. Трилогия
Шрифт:
Оставался еще один вариант.
— Пеетр! Петюняяя! Рыжиий! — негромко позвала Мира.
Постояла, помолчала, но ответа, к сожалению, не дождалась. Побарахтавшись в сомнениях и опасениях еще минут десять, ведьмочка поняла, что надеяться остаётся только на себя и свои скромные возможности.
И решилась. Немного дрожащим от волнения пальцем нажала на камень, что был темнее остальных. Он послушно поехал внутрь и в стене рядом открылся небольшой проем, в котором — ура — ура — находилась пресловутая красная кнопка. Обрадованная невероятным для неё везением, Мира — в который раз в своей жизни — позабыла об осторожности,
Что-то содрогнулось. Содрогнулось и начало движение, со скрипом. Жутким, леденящим душу скрипом. Сверху посыпались каменные крошки и грязь. Мира от ужаса аж присела, закрыв голову руками. Но ничего на нее не рухнуло, и тогда она осмелилась поднять взгляд. И снова окаменела — потолок медленно, но верно опускался вниз. Прямо на нее. Мира метнулась к выходу, но там, где он раньше был, сейчас возникла монолитная стена. Она заколотила руками по камню, но только отбила ладони и расцарапала до крови кожу. Баюкая поочередно ушибленные руки, ведьмочка развернулась к призраку.
— Т — ты! — крикнула враз охрипшим голосом и устремила негодующий взгляд на Раду. — Тт — ты!
Девочка подняла голову и криво улыбнулась:
— Что-то не так, тетенька?
— К — кнопка… красная… она… потолок…
— Мне скучно… — с нажимом повторила девочка. — Я хочу, чтобы ты со мной поиграла… давай в мячик, а? В лягушечки? В вышибалы у стены? Давай! У нас теперь будет много времени…
Мира не ответила. Не было смысла тратить драгоценное время на выяснение отношений с маленькой обманщицей. Пусть и дальше от скуки мается. Взгляд и мысли притягивал потолок, неумолимо приближающийся к полу. По всему, жить ведьмочке осталось не более пяти минут. Тессин щит не выдержит давления такой силы. Что же делать? Что же, богиня все побери, делать? Перед лицом реальной опасности мирин мозг заработал с утроенной силой. Секунды не прошло, как она придумала вариант — хотя в первый раз он не сработал. Но попытка — не пытка, тем более, если ты имеешь в перспективе весьма болезненную и скорую кончину. Забыв про всех гипотетических тварей чохом, Мира раззявила рот и заорала:
— Рыжиииыыый! Немедленно! Ты мне очень нужеееен! Аууу…
От стен по ушам ударило гулкое эхо. Мира поморщилась, представив, сколько чудовищ могла перебудить, но попыток докричаться до ангела не оставила. Рада выпрямила ноги, расправила дырявое платьице на коленях и спросила тоном прилежной ученицы:
— А ты раньше когда-нибудь была привидением?
— Отвяжись, злыдня, не до тебя сейчас, — с досадой ответила Мира, прервав на мгновение свой концерт.
— Я — не злыдня, я — Рада… Ну теееоть, ну скажииии…
— Нет, не была! — рявкнула Мира. Она была зла как тролль на Раду за обман; на Петра, который опять где-то застрял; на себя саму за глупость; на Тима, который не отлупил ее по мягкому месту, чтобы отвадить от необдуманных поступков; на Тессу, которая бросила ее в лабиринте; на Рича… просто потому что он — идиот, каких мало; на весь мир, который ведьмочке в очередной раз не угодил…
Девочка испуганно отпрянула и прижалась спиной к стене, но если Мира и почувствовала угрызения совести, то сейчас ей было не до них. Всё же она извинилась, сама не зная зачем:
— Прости, не хотела кричать. Просто ты… нечестно поступила.
Девочка похлопала глазами и прижала руки к груди, но ничего не сказала. Мира огляделась — по — прежнему надо было что-то решать, и срочно. Мелькнула мысль попробовать активировать портал самой, и Мира тут же рванула к кругу. Разорвет ли ее на части защитным заклинанием, которое наверняка покрывает портал — ну, может, не с первого раза, так как должен же и щит на что-то сгодиться, а со второго — или придавит каменной плитой — невелика разница. Придя к такому неутешительному выводу, Мира занесла ногу над контуром круга и…
— Стояяять, корова!!! — загремело в ушах с такой силой, что Мира пошатнулась, но равновесие удержала и ногу на место послушно вернула. Оглянулась через плечо, увидела Петра — нимб замотан тряпочкой, сам весь в паутине, в руках — колба с дымящейся жидкостью. Глаза его полыхали неприкрытой яростью, а кудрявая челка стояла дыбом. Создавалось впечатление, что рыжий в отчаянии драл себя за патлы. — Еще шаг — и я лично займусь твоим упокоением. Если ты, конечно, выживешь. Просто потому, что ты уже достала. До печенок. До чертиков, до звездочек в глазах. До свинячьего бешенства. Ты. Меня. Достала. Да я лучше киллера найму, или колдуна какого, чтобы тебя, болезную, наконец, прибили, а то сама ты никак не справляешься. Убогая, как есть, убогая, даже сдохнуть не можешь нормально, без шума и воплей. И почему у всех подопечные как подопечные, а у меня — дура дурацкая? Чем я прогневал небеса и Истину? Чем не угодил, что мне это недоразумение подсунули? Я, между прочим, занят был сильно, спасение идиоток в мои планы не входило, и так времени в обрез…
После этого монолога ярость рыжего вдруг испарилась, словно он выговорился до конца и облегчил душу. Он нарочито грустно вздохнул, подкинул колбу вверх, и она растворилась в воздухе.
— Слушай, — спросил обыденным тоном, — а у тебя косыночки в горошек красный не найдется? Ты же… прости Истина… девушка, хотя иногда я в этом сомневаюсь. Ну, или платочка, тряпочки на худой конец?
Мира, которая с появлением Петра резко передумала умирать, многозначительно глянула на потолок:
— Может, мы это потом решим, попозже? Я тогда тебе и косыночку, и платочек, и тряпочку найду. И простынку. В горошек, в цветочек, в яблочко, только вытащи меня отсюда!
— Теть, а с кем ты разговариваешь? — спросила Рада, подхватывая мячик и подлетая к Мире.
— Отстань, девочка, мне некогда…
— Это что еще за недоразумение? — Рыжий резко повернулся и в упор, без тени юмора в глазах уставился на Раду. — Неучтенная, без номера? Кто проглядел? Это же высшая мера сразу, без суда и следствия. Истина мне судия, до такого даже я бы не дошел. Будем разбираться.
Рада старательно избегала смотреть на Петра. Поправила Миру:
— Я не девочка, я — Рада.
— Чему она рада? — не понял Петр.
— Имя у нее такое, Рада, Радомира, вроде, — пояснила Миранда, которая уже мысленно отсчитывала секунды до того момента, как потолок притиснет ее к полу, безжалостно раздробит косточки и расплющит внутренности. — К делу это не относится. Как выбираться будем? Что мне делать?
— Иди и убейся об стену, чтобы не мучится, — посоветовал ангел и подлетел к Раде. — Солнце, а ты откуда такая взялась, а? Какой год упокоения? Кто проводник? Или ты потерялась в пути? — в голосе Петра слышалось искренние участие.