Самая сладкая ложь
Шрифт:
Второго джентльмена она видела впервые. Это был высокий мужчина (Гилад при своих ста семидесяти сантиметрах едва доходил ему до плеча) с копной темных волос и серо-стальными глазами. Джентльмену было за сорок, если не за пятьдесят, но седина коснулась только его висков, да и то слегка, а держался он достойно и уверенно, чему могли позавидовать и более молодые люди. Он услужливо поддерживал Гилада под руку — похоже, Лия сделала правильный вывод насчет обморока.
— Я налью воды, — сказала она, поднимаясь.
— Лия, хорошо, что вы приехали, — проговорил Гилад.
— Так вот она, знаменитая Лия Слоцки, — включился в разговор незнакомый Лие джентльмен. — Майор Боаз Толедано, руководитель отдела стратегического планирования. Очень приятно.
— И мне, сэр, — кивнула Лия.
Габриэль тем временем налила стакан воды и уступила Гиладу свое место, но он махнул рукой и прошел в свой кабинет. Майор Толедано остался в приемной.
— Что стряслось? — спросила Габриэль.
— Лейтенанту Гордону нужно успокоиться. Будьте добры, сделайте ему кофе.
— Может, ему еще сделать массаж и станцевать стриптиз? — фыркнула Габриэль, но поднялась и направилась к чайнику.
Боаз перевел взгляд на Лию.
— Слава Богу, все целы. Документы у вас? Вам придется отправиться к капитану в гости.
Лия подняла глаза на майора Толедано.
— В гости, сэр?
— Капитану нездоровится, он поехал домой. У него больное сердце… Я каждый раз говорю ему, что нельзя нервничать, но с нашей работой такие запреты сложно соблюдать.
— Вот так? Без звонка?
Боаз присел у стола и взял лист для заметок.
— Он вас ждет. Вот адрес. Это в Гило. К сожалению, я не смогу отвезти вас. Вам придется взять такси. Прошу прощения. Обычно я не позволяю себе таких вещей, но сейчас я должен быть здесь.
Габриэль вышла из кабинета Гилада и, остановившись посреди комнаты, заявила:
— Только послушай, Боаз. Я предложила ему кофе, но он отказался. Тогда я предложила ему массаж и стриптиз, но он отказался. И что он попросил? Водки! И после этого вы все еще говорите что-то насчет женской логики?
Глава 8
Майор Боаз Толедано потянулся за лежавшей в кармане пиджака сигаретной пачкой, но одернул руку и нахмурился. За последние три месяца он несколько раз принимал решение бросить курить, но успехом это не увенчалось. Вероятно, потому, что Боаз не был уверен до конца в том, что он хочет это сделать.
Курил он давно, лет с шестнадцати, и много — пачку в день. Он не раз признавался себе в том, что бросать курить ему не хочется, но эта привычка не устраивала его жену, которая постоянно напоминала ему об обещаниях расстаться с сигаретами. Масла в огонь подливал и взрослый сын, спортсмен и борец за здоровый образ жизни. Но майор Толедано за долгие годы настолько свыкся с процессом курения, что без сигарет себя не представлял.
Дополнительный соблазн появился тогда, когда закурил сидевший напротив него капитан Землянских. Лейтенант Гордон, время
— Кажется, ты бросил курить? — отреагировал на действия коллеги Константин. Его способность задеть за живое в самый неподходящий момент была феноменальной.
— Да, но это было неделю назад, — резонно заметил Боаз.
— Вам надо курить трубку, майор. На мой взгляд, она отлично впишется в ваш образ.
Гилад по-прежнему изучал экран портативного компьютера.
— Есть что-нибудь новое, лейтенант? — осведомился Константин.
— Ничего, — покачал головой тот. — Ты думаешь, это нормально?
— Я думаю, тебе нужно расслабиться. Хотя, конечно, я могу тебя понять. Первая операция — это всегда волнительно. Может, выпьем?
— Было бы неплохо, — кивнул Боаз, протягивая руку к пепельнице. — Мне, пожалуйста, виски. А лейтенанту надо чего-нибудь покрепче. Для успокоения нервов.
Гилад удивленно ахнул.
— Выпить? Да вы что! Когда на нашей ответственности десять человеческих жизней?!
— Если после стакана виски ты будешь пьян настолько, что не сможешь следить за экраном, тебе мы наливать не будем.
— Полно, капитан, — сказал Боаз и поднялся. — Вам я тоже наливаю виски?
— Да. Итак, подытожим. Три стакана. И побыстрее, майор, а то ваши чаевые останутся у меня в кармане.
Гилад проводил Боаза взглядом и вздохнул.
— Это нормально — когда начальник штаба и главный стратег пьют… вот так? — спросил он.
— Нет, — ответил тот коротко. — И нервничать — это тоже ненормально. Но ты нервничаешь. И мы с Боазом нервничаем. Только мы нервничаем немного иначе. Пьем и отпускаем дурацкие шутки. На данный момент от нас ничего не зависит, а поэтому ты просто смотришь на экран. У тебя есть выбор — либо рвать на себе волосы и думать о том, что могло случиться самое плохое, либо выпить и расслабиться. Женщинам сюда нельзя, так что в полной мере мы расслабиться не сможем. Хотя можно пригласить Габриэль. У тебя, наверное, уже устали глаза. Что ты думаешь по этому поводу?
Гилад потушил сигарету в пепельнице и отогнал от лица струйки дыма.
— Я думаю, что у тебя идиотские шутки, — заявил он. — И они убивают меня каждый раз, хотя я уже давно должен был к ним привыкнуть. Такое впечатление, будто у тебя железные нервы.
— Тебе предстоит многое понять. Всему свой срок.
Консультант закивал, соглашаясь. Он знал, что в некоторых ситуациях спорить с руководителем бессмысленно.
С того момента, как нога лейтенанта Гилада Гордона впервые переступила порог офиса главного аналитика, прошло чуть больше года, но этот день он помнил хорошо. Холодный зимний день — с самого утра он не мог согреться и продолжал дрожать даже тогда, когда оказался в теплой приемной.