Самая сладкая ложь
Шрифт:
Доктор Мейер улыбнулась, пережидая аплодисменты.
— Итак, — сказала она, — передо мной лежат десять характеристик. Позже я назову имена и попрошу задержаться на несколько минут: нам нужно обсудить некоторые детали. — Доктор Мейер взяла папку с характеристикой, которая лежала сверху, улыбнулась и посмотрела на Габриэль. — Вас я решила назначить руководителем группы. Капитан говорил о вашем нестандартном мышлении и организационных способностях, так что, я думаю, мы сделали правильный выбор.
— Руководителем группы? Меня?! —
— Я попрошу вас зачитать оставшиеся девять имен, доктор, — сказал Константин. — Впереди рабочий день.
Доктор Мейер зачитала остальные имена. В девятке оказался и молодой сержант, который, в отличие от Габриэль, был обрадован таким неожиданным поворотом дел.
… Константин приоткрыл жалюзи на одном из окон кабинета и вернулся в свое кресло. Лия заняла одно из шести кресел, которые были расставлены вокруг стола. Она попросила пару минут для того, чтобы поговорить наедине, но сейчас уже не была уверена в том, что настроена серьезно. У нее из головы не выходил вчерашний разговор с Габриэль, и по дороге на работу она думала исключительно о предстоящей беседе. Теперь же эта затея казалась ей глупой. В конце-то концов, так ли важно прошлое? Она всегда думала, что отношения должны начинаться с чистого листа. Но что-то внутри говорило ей, что следует начать этот разговор.
Ей совсем не обязательно было выслушивать все эти истории, которые Габриэль рассказывала ей. И зачем она вообще их рассказывала? На этот вопрос у Лии тоже не было ответа. Она думала о том, что рассказ Габриэль уж очень сильно контрастирует с тем разговором за ужином у Константина, и раз за разом повторяла его слова: «Моя работа заключается в том, чтобы прогнозировать и делать выводы». Она вряд ли вспоминала бы об этом, если бы не его прохладный — даже, наверное, ледяной — тон и просьба оставить эту тему. Можно было понять, почему он не откровенничает на эту тему с ней — нет никакого смысла в том, чтобы посвящать ее в изначально не понятные тонкости. Но зачем лгать своему консультанту, человеку, которому он доверяет больше всех? Или рассказ Гилада— это очередная ложь?
Тем временем Константин снова поднялся и подошел к окну.
— У Габриэль хороший вкус. Это я про твой костюм. Расскажи мне, как она живет.
— У нее обычная квартира… дорогая мебель, хрусталь, пушистые ковры… шелковое постельное белье.
— Темно-синее?
— Нет. Зеленое. Малахитового оттенка.
— Я люблю зеленый цвет. Подойди, сделай одолжение.
Лия поднялась и приблизилась. Она не удержалась от того, чтобы бросить взгляд на панораму. Вид с такой высоты открывался потрясающий.
— О чем вы беседовали? — продолжил Константин.
— Обо всем. О жизни, о мужчинах, о платьях. Обыкновенные женские разговоры.
— А я съел ужин в гордом одиночестве: Берта попросила выходной и отправилась к сестре. Потом прогулялся, принял ванну. Ну, а после этого я немного побренчал сам для себя, попытался что-то спеть, почитал и отправился спать.
— Я не люблю, когда ты говоришь «побренчал», — сказала Лия. — Это звучит недостойно.
— В последнее время я часто ловлю себя на мысли, что наслаждаюсь твоим присутствием. Мне так спокойно, когда ты рядом. Я уже забыл, что это за ощущение. Значит, вы хорошо провели время?
— Да. Я хотела кое-что спросить.
Константин молчал, давая понять, что она может задавать вопрос.
— Скажи мне, чем ты занимался до того, как оказался здесь?
— Я был обычным аналитиком, потом стал консультантом майора Вайзенштейна, потом — его заместителем, а потом занял его место. Разве Гилад тебе не рассказывал?
— Я не об этом. Чем ты занимался до того, как оказался в аналитическом отделе?
— Тебя заинтересовало мое прошлое?
Лия поправила выбившуюся из прически прядь и посмотрела на него.
— Я подумала о том, что ничего не знаю о твоей прошлой жизни.
— Никогда не понимал, почему людей так интересует прошлое. Вместо того чтобы воспринимать человека в настоящем, они с завидным упорством копаются в старых тряпках.
— То есть, после армии ты попал в аналитический отдел? Гилад рассказывал мне, что твой бывший руководитель хорошо о тебе отзывался.
Константин легко кивнул.
— Майор Вайзенштейн любил преувеличивать, но в его словах всегда было рациональное звено. Думаю, если бы не он, жизнь моя повернулась бы иначе. Если бы не он и доктор Мейер, будем говорить точнее. Без них меня бы тут не было.
— А где бы ты был?
— Кажется, теперь я понял, о чем вы говорили с Габриэль. Я удивляюсь, как ей удалось так долго проработать у нас — с ее любовью к болтовне она могла бы сделать карьеру где-нибудь в другом месте. К примеру, на радио — там, где треп на вес золота. Да, я на самом деле работал в оперативном отделе до того, как попал сюда. Держу пари, и о том, почему я больше там не работаю, она тебе тоже рассказала. Это самая захватывающая часть истории.
Лия не ответила. Она ожидала такого поворота событий, но в последний момент оказалась не готовой к нему.
— Ты чего-то ждешь от меня? — продолжил Константин. — Оправданий, может быть?
— Я жду от тебя правды.
— Я хочу уберечь тебя от той правды, которая тебе не понравится. Тебе не обязательно знать, что когда-то я работал в оперативном отделе и не работаю там потому, что убил пятерых человек. И тебе не обязательно знать, скольких я убил до этого. Потому что это прошлое. Или тебе не по себе от того, что этими руками я когда-то убивал людей? Подойди ближе, — позвал он и встал у нее за спиной. — Красиво?